У Южного полюса
Шрифт:
Мы глубоко вдыхали ароматный воздух. Новое, совершенно
непонятное нам самим чувство охватывало нас при взгляде на
зеленые деревья.
В 8 часов бросили якорь в хорошо защищенном уголке бухты.
Якорь зарылся в грунт в глубине 9 саженей. Мы находились в
одной миле от западного берега бухты. Все, у кого были
бинокли, прильнули к ним.
Я различил на острове к югу от берега красивый невысокий
дом. Вскоре вслед за этим Фоугнер,
морской бинокль, закричал:
— Женщина! Женщина!
Это важное биологическое открытие произвело необычайный
эффект. Магнитологи засуетились, бинокли переходили из рук
в руки.
Немного спустя после того, как мы стали на якорь, я велел
спустить на воду вельбот и уселся в него, взяв с собою Самуэль-
сена и Бьаркё. Мы гребли к западной стороне бухты, в том
направлении, где я заметил красивый домик, стоявший на прогалине
в пышном тропическом лесу.
Едва лодка коснулась берега, как среди листвы показалось
коричневое от загара лицо. Я тотчас увидел, что это полукровка—
маори. Его большие темные глаза искали встречи с моими.
Я приветствовал его по-английски. Он ответил на приветствие
и стал медленно приближаться к лодке.
— Сможем мы здесь за деньги купить овощи?—спросил я.
— Не здесь, а на другой стороне острова,—раздалось в ответ,
после чего он стал недоверчиво измерять нас взглядом с головы
до ног, затем спросил:—Что за корабль?
— «Южный Крест»,—ответил я.
Хмурое лицо мгновенно просветлело.
— Борхгревинк на борту?
— Нет,—ответил я.
— Умер?—спросил он.
— Нет, он говорит с тобой,—был мой ответ.
Прием, который при одном упоминании моего имени оказал
в дикой глуши этот сын природы и обнаруженный им интерес
к моей судьбе, так растрогали меня, что я и теперь отношу эту
встречу к самым приятным своим воспоминаниям.
Этот бедный рыбак с величайшим вниманием отнесся к нашим
нуждам. Он прекрасно был осведомлен обо всем и заявил, что
сейчас же готов провести меня по острову на запад в рыбачий
поселок, где я смогу купить овощи, рыбу и мясо.
Я отправил людей на лодке к судну с новостями и немедля
пустился в путь через тропический лес в сопровождении
рыбака. Скоро мы добрались до протоптанной дорожки.
По обеим сторонам расчищенной с помощью топора тропинки
непроходимой стеной стоял первобытный лес.
Большинство деревьев и растений было мне знакомо по
австралийским лесам. Тут находились всевозможные разновидности
эвкалипта, камедного дерева, фисташника
образовали густую сеть самые удивительнее вьющиеся растения.
Одни из них, лишенные листьев, тянулись, как канаты, от дерева
к дереву, иные свивались друг с другом в бесконечные петли
и были покрыты листьями и крючковатыми шипами. За
характерную особенность ко всему цепляться австралийцы называли
их «стряпчими».
Мой проводник рассказал, что он дружил с маори Джо,
вместе с которым в 1894 году я занимался китобойным
промыслом.
Бедняги Джо больше не было на свете. Хоть он и родился
«в сорочке», но нашел смерть в волнах. В 1894 году он однажды
свалился с палубы «Антарктика», попал между двумя тяжелыми
льдинами и долго барахтался в воде, пока нам не удалось его
выловить. Вновь оказавшись на палубе, он заявил, что ни секунды
не боялся утонуть: еще бы—он родился «в сорочке»!
Это суеверие, по-видимому, глубоко укоренилось среди маори..
Мой спутник тоже не верил, что Джо утонул без участия
сверхъестественных сил.
Через час мы достигли премилого городка.
Как в Северной Австралии, дома были выстроены на сваях.,
что защищало от белых муравьев1, пожирающих сухие доски
с невероятной быстротой. Я видел большой дом, который был
буквально изъеден ими. Снаружи он выглядел крепким и
основательным, но в то же время сквозь стену можно было легко
проткнуть палец. Белые муравьи оставили неповрежденной только
внутреннюю и наружную поверхности стены, которые были
окрашены, а все промежуточное пространство полностью
разрушили.
Все население состоит из маори, народа, который населял
Новую Зеландию еще до того, как она была открыта
европейцами. Маори принадлежат к малайской расе, но имеют, без
сомнения, смешанное происхождение. Из тех маори, что я видел,
некоторая часть не только чертами лица, но и цветом кожи
напоминает европейцев. Большинство же их принадлежит к негритянскому
типу. Это, однако, видоизмененный, значительно улучшенный
тип. Они напоминают креолов с Мартиники, но отличаются
более крепким телосложением и имеют в среднем рост в 170
сантиметров.
Подлинное происхождение маори и поныне не установлено.
Существует предание, что маори около 500 лет назад явились
в Новую Зеландию из Гавайки в двух каноэ «Арава» и «Таи-
нуи».
Некоторые этнологи полагают, что под этим надо понимать