Убежище 3/9 (сборник)
Шрифт:
– Что с тобой? – подскочил к ней Дима.
– Со мной ничего, – пискнула Аннета, – тут… тут… жуки! Ой! Я боюсь!
Дима пригляделся. По стене действительно ползали жучки – маленькие, перламутрово-зеленые. Чуть выше, между стеной и лестницей, была паутина. В ней они тоже барахтались или висели неподвижно в пушистых коконах.
– Ну и что? – тоскливо спросил Дима. – Ну жучки. Светлячки. Они не кусаются.
– Ой! Ой! – Аннета, дергаясь и повизгивая, отряхивала на себе одежду. – Ой! Я боюсь! Дим, они по мне ползают, Дим? Их на мне много?
– Да никто по тебе не
– Точно?
– Точно.
– И-и-и! – Аннета нашла-таки на рукаве одного жучка и снова завизжала, зажмурившись.
– Да что ж ты кричишь как ненормальная?
– Сними-и-и!
Дима снял с нее насекомое – очень медленно и осторожно, точно забирал заряженный пистолет из рук истерички. Потом, аккуратно сжимая светлячка пальцами, отошел от Аннеты и выбросил его за борт.
– Ну, успокоилась?
– Да…
– А чего орала?
– Боюсь.
– Жуков?
– Да. Ну и вообще – насекомых.
– Понятно, – сказал Дима.
Дура. Набитая дура.
– Ну чего, пойдем спать? – спросил он.
– Ой, шо-то я… это… перенервничала, кажется. Я прям щас в каюту не хочу. Давай сначала в Интернет зайдем?
– Да какой Интернет? Мы уже от берега отплыли, не ловит ничего.
– Ловит, ловит! Мне девчонки на дискотеке сказали. Пойдем?
– Нет, Ань. Я тебя лучше здесь подожду.
– Хорошо. Тогда я быстренько. Только «Сдвиг» почитаю – и все. Пять минуточек, ладно?
– Ладно, – скривился Дима. – А ты… читаешь этот сайт?
– Конечно. Все читают… А ты разве нет? – Аннета изумленно уставилась на него круглыми васильково-синими глазами с красиво подкрученными ресничками.
– Я – нет.
– Почему?
– Потому что это бред, вот почему.
– Сам ты бред, – обиделась Аннета. – Там пишут, как спасаться от конца света.
– А что, скоро конец света?
– Ну вроде бы да.
– А от конца света разве можно спастись?
– Ну, там пишут…
– Ой, ладно, иди уже, а?
Аннета хотела еще что-то сказать, но передумала – в кои-то веки! – и стала карабкаться вверх по лестнице: Интернет-кафе располагалось на верхней палубе.
Дима вытащил из кармана отсыревшие сигареты и с пятой попытки закурил.
– Я шоколадный заяц… – промурлыкал он себе под нос. – Ч-черт, прицепилось!
Паутина была крепкая, гибкая, чуть серебристая – цвета седых волос. Она состояла из тринадцати одинаковых треугольных долек, обманчиво мягких по краям и все более уплотнявшихся к центру. В центре все главные нити соединялись вместе, образуя вязкий пушистый клубок. Это была хорошая паутина. Паук плел ее несколько дней.
Мухи и москиты залетали только во время стоянок. Все остальное время на корабле не водилось никакой живности, кроме зеленых жучков, зато их здесь было превеликое множество. Большую часть дня паук проводил в сердцевине паутины. Там лучше всего чувствовалось колебание нитей, обозначавшее появление новых жертв.
Панцири у этих жучков оказались плотными – не прокусишь, так что паук обычно жалил их в лапку или в усик. Жучки были довольно безвкусные и, что самое неприятное, не очень сочные. Приходилось периодически покидать паутину и ползти в трюм на поиски пресной воды – а это был риск, большой риск.
Паук как раз выгрызал очередной кусочек из живота еще живого парализованного жучка, когда услышал женский визг. Пьяная лупоглазая хохлушка тыкала пальцем в стену, подпрыгивала и вертелась, как ненормальная. Ее спутник, мрачный блондин с татуировками на руках, молча пялился на паутину. В этом ничего хорошего не было. Паутина была отличная, очень профессиональная и располагалась в относительно безопасном месте, одном из самых незаметных на корабле. Плести ее заново в другом углу только потому, что на нее случайно наткнулись эти двое, совсем не хотелось. Оставаться здесь при таком раскладе – тоже не очень-то хорошо. Некоторые люди не любят пауков. Некоторые не любят паутину. А эта девица, вон, вообще орет, что боится насекомых, почему бы ее бойфренду не показать себя героем? Сдерет паутину со стены. Сдерет как нечего делать… Паук замер и напряг живот, приготовившись защищаться.
Но нет, вроде бы парень не собирается ей потакать… Отошли обратно к борту… Смотрят на море. Разговаривают, довольно раздраженно, про какой-то Интернет-сайт… Она уходит… Он остается, закуривает… Нет, паутина его, кажется, не интересует…
Сайт «Сдвиг». Я уже много раз про него слышал. Здесь все про него говорят – что-то очень популярное…
– Ди-и-и-ма-а-а! – кричит она сверху так громко и отчаянно, что татуированный блондин роняет на палубу сигарету, а я слишком резко дергаюсь в моей паутине и едва не рву нить.
– Что? – орет он в ответ, потом успокаивается, выдыхает изо рта остатки дыма, сплевывает на палубу и спрашивает уже тише: – Опять жучки?
– Не-а, не жучки, – говорит Аннета. – Война.
– Что?!
– Война, – повторяет она громко, испуганно и самодовольно. – Не веришь, иди почитай.
Он размазывает ногой сигарету по мокрой палубе и идет к ней, наверх.
Я выплевываю недоеденный кусок жука и ползу к ним, наверх.
Они сидят за соседними компьютерами и напряженно читают. Он копается в западных новостных лентах, пестрящих английскими и немецкими заголовками вроде: «Здравствуй, оружие!», «Кровавые точки на теле Европы», «Русские развязывают войну» и «Наше ядерное завтра».
Она просматривает zdvig.ru – новости сайта.
Я убеждаюсь, что никто из них не видит меня, а потом осторожно, очень осторожно забираюсь к ней на плечо и тоже читаю.
…Друзья мои! Исполняются сроки. Последняя Катастрофа все ближе.
Как решительно и как спокойно ввязывался в бессмысленные военные конфликты этот пустоглазый зомби, этот череп, обтянутый полуистлевшей кожей, это страшное исчадие ада, лишь очень отдаленно напоминающее человека, О, вы ведь все понимаете, о ком я говорю? Я говорю о президенте России… К этому мы уже успели привыкнуть, но лишь вчера стало окончательно ясно, что вооруженные действия по всей Европе – это не разрозненные стычки. Друзья мои – это война, и развязала войну Россия.