Убежище
Шрифт:
«Я нашла мага, но не жреца», — доложила Кес. Она осушила чашу и вновь наполнила.
Сахим поручил ей найти Фитеруса и Минока, когда его легион солдат, информаторов и шпионов не смог выполнить эту задачу.
«Где он?»
«Внизу», — ответила она, постучав ногой по каменному полу. Она имела в виду систему пещер, естественных и искусственного происхождения, под городом. Они были расширены дедом Сахима для использования в качестве резервуаров, но вода оказалась соленой и не пригодной для питья. Пустые зловонные пещеры были идеальным убежищем для находившегося в бегах Фитеруса.
«Если ты знаешь, где он, отправляйся за ним».
Кес покачала головой: «В мире не хватит денег, чтобы заставить меня спуститься туда». Когда он сказал, что приказывает ей идти, она сделала то, что больше никто в Кхури-Хане не осмелился бы сделать: рассмеялась. «Я не один из твоих солдат. Ты не можешь мне приказывать».
Сахим сменил тему. «Что насчет Минока?»
«Ни следа. Совсем. Должно быть, он мертв».
«Ты не заработала свою плату», — кисло сказал ей Сахим. — «Я нанял тебя найти обоих и привести их ко мне!»
Она швырнула тяжелый кошель на ковер к его ногам. «Твои деньги. Прощай, кузен. Позовешь меня снова, если что-то понадобится — то есть, если все еще будешь ханом».
Вернув на место вуаль, она направилась к потайной двери позади гобелена. Сахим попросил ее обождать, и она остановилась, держась мускулистой рукой за бахромчатый гобелен.
«Как мне добраться до мага? Я не могу оставить его там внизу беспрепятственно вынашивать планы», — сказал он.
«Ты знаешь наемных убийц. Пошли нескольких».
Смех Сахима был горьким. «Головорезам никогда не справиться с Фитерусом. Мне нужен кто-то получше».
Кес снова опустила свою пылезащитную вуаль. «Есть человек, точнее, не человек. Охотник за головами из лэддэд по имени Робин. Однажды я работала с ним».
«Ну, так приведи его ко мне, немедленно!»
«Тебе будет трудно с ним работать».
«Почему? Он пьяница?»
«Хуже». — Она ухмыльнулась. — «Он честный и верный. Совсем не как ты».
Устав от ее оскорблений, он рявкнул: «Просто приведи его! Я не буду обращать внимание на его честность, если он сможет доставить ко мне Фитеруса».
Она поклонилась и вышла в потайную дверь.
Сахим прислушался к горнам, по-прежнему завывавшим снаружи. Весь дворец сотрясался от марширующих солдат и снующих слуг.
Будь прокляты все чужеземцы! Он кипел. От них столько же зла, как и от тех пустынных дикарей.
В то время как Хана окружало кипящее волнение, Беседующий в одиночестве сидел в своей тихой палатке. Планчет с Хамарамисом отправились по его поручениям. Слуг отпустили к своим семьям.
Гилтас никогда не чувствовал себя таким одиноким. За все годы вдали от Кериансерай, пока она жила и сражалась в лесах, а он играл роль короля-марионетки в Квалиносте, он всегда ощущал ее близость. Их связывало нечто большее, чем любовь, чем телесная близость. Во время ужасного похода в изгнание они неделями находились вдали друг от друга, зная, что каждый из них может быть убит в любой момент, но по-прежнему они были близки. Теперь она ушла, во всех смыслах этого слова. Ушла из его дома, из его города, из его жизни.
Он понимал, что выполнял свой долг, отстраняя ее. Она не имела видения, не имела понимания деликатного опасного пути, по которому они должны ступать, если хотят, чтобы их раса выжила. Ее путь привел бы к полному уничтожению. И все же долг являлся ему слабым утешением.
Было здорово побыть одному. Никто не должен был видеть рыдающим Беседующего с Солнцем и Звездами.
Гитантас принес Львице вести о переговорах. Кочевники потребовали ее и колдуна Фитеруса в качестве своей цены за мир. Собравшиеся воины встретили эти новости градом брани и криками насмешек.
«Похоже на хорошую сделку», — заметила Кериан.
«Командир!» — вскричал Гитантас.
Она пристально уставилась на подвижные дюны и поднятую толпой двигавшихся кочевников пыль. Огромное облако пыли от огромного количества лошадей. «Это была бы честная сделка», — сказала она, — «если бы они это имели в виду».
К сожалению, она была уверена в обратном. Кочевники не проделали бы весь этот путь просто ради мести за резню в лагере. Это было ни чем иным как удобным предлогом, чтобы вбить клин между эльфами и Сахим-Ханом. Кочевники не собирались отказаться от всего ради голов парочки эльфов. Их целью было уничтожить всех эльфов в Кхуре.
Тем не менее, у нее вспыхнула искрой идея. Она была уверена, что ее воины смогут одолеть толпу кочевников, но начатая таким образом война не закончилась бы единственным сражением. Все новые и новые племена присоединятся к битве, пока эльфов не затопит волна фанатиков. Ее мечты об освобождении эльфийской родины будут погребены под ордой неподкованных копыт.
Она оглядела теснившихся вокруг ее лошади офицеров. Самым старослужащим среди них был квалинестиец по имени Рамаканалас. «Принимай командование, Рамак», — сказала Кериан. — «Я отправляюсь к кочевникам».
Раздались крики, а Гитантас схватил ее лошадь за уздцы, чтобы не дать ей ускакать. Она вырвалась и заставила их всех замолчать, обведя жестким взглядом.
«Я отправляюсь. Оставайтесь здесь. Если кочевники двинутся к Кхуриносту, ударьте по ним со всей мощью всеми силами».
«Они убьют тебя!» — воскликнул Гитантас.
Львица наградила его ироничной улыбкой: «Не сегодня».
16
По восемь человек в ряд, кхурская королевская кавалерия с грохотом выехала из городских северных ворот. Их доспехи являли собой смесь местного и неракского стилей, с заостренными шлемами, угловатыми нагрудниками и шипастыми выпуклостями на каждом сгибе коленей, локтей и лодыжек. Их излюбленным оружием была очень тяжелая сабля с клинком в форме серпа луны. Их плащи когда-то были королевского голубого цвета, но от длительного нахождения под ярким солнцем они выгорели до цвета весеннего неба над Кхури-Ханом. Кхурцы были среди лучших солдат, нанимавшихся темными рыцарями, но после появления эльфов Сахим-Хан расторг длительный контракт с Неракой. Он получил достаточную компенсацию посредством налогов, сборов и других официальных способов вымогательства, чтобы возместить платившиеся Орденом деньги.
Генерал Хаккам скакал во главе колонны, по бокам от него находились знаменосцы и герольды. Как только хвост колонны покинул городские ворота, он остановил своих людей и выслал людей по обоим флангам и далеко вперед, чтобы разведать ситуацию. Кавалерия двинулась вперед шагом, опасаясь засад. За свою долгую карьеру, Хаккаму доводилось уже драться с кочевниками. Они были бесстрашными, отважными и склонными к внезапным атакам. Он не собирался терять людей (или быть униженным) из-за толпы кочевников, особенно на виду у лэддэд.