Убежище
Шрифт:
Даже в самых образцовых домах…
«Вы говорите, что мне следует беспокоиться не о Сахим-Хане, а о ком-то еще в городе?»
Казалось, что верховная жрица почувствовала, что уже сказала слишком много. Внезапно она спрятала руки в рукава и наклонила голову.
Кериан попыталась уговорить жрицу открыть свои мысли. Она старалась сдерживать голос, но в каждом слове пульсировало волнение. «Помогите нам, Святейшая Госпожа. Помогите мне! Я хочу увести мой народ из Кхура, обратно в наши родовые земли, как можно скорее. Здесь мы беззащитны. Я пыталась сделать так, чтобы
«Да, убеди своего короля покинуть Кхур. Это лучшее решение».
«Он не послушает!» — Кериан пнула песок, поднимая в воздух белое облако. — «Он устал сражаться и грезит о новой эльфийской родине в Кхуре, в той мифической долине!»
Жрица внезапно подняла голову, вплетенные в ее волосы крошечные колокольчики нестройно зазвенели. «Долина Голубых Песков существует», — тихо произнесла она. — «Записи богини говорят об этом вполне определенно. Она называет ее „убежищем проклятых“».
Кериан фыркнула. Может, Гилтас в чем-то прав. Кто в эти дни был более проклят, чем эльфы? Она отбросила эти мысли и сосредоточилась на выполнении своей миссии. «Беседующий почтительно просит любые документы, которые могут быть у вас, с информацией об этой долине. Вы одолжите их, Святейшая Госпожа?»
Жрица подняла руку, и в ответ безмолвно появилась молодая прислужница. Са'ида что-то прошептала девушке, которая поклонилась и ушла.
«Я с удовольствием поделюсь мудростью великой богини», — произнесла Са'ида. — «Я надеюсь, это убедит твоего короля отказаться от неосуществимой идеи».
Кериан кивнула. «Святейшая Госпожа, я согласна с вами. Будущее моего народа не связано с Кхуром».
Прислужница вернулась через несколько минут в сопровождении троих других. Каждая из четверых несла кожаный футляр около метра длиной. Са'ида проверила глиняные ярлыки на четырех футлярах и дала разрешение передать их Львице.
Когда Кериан взяла один, жрица протянула руку и накрыла ей ладонь эльфийки. «Я вверяю тебе, Кериансерай, эти священные тексты», — торжественно произнесла она. — «Обещай беречь их».
Не менее торжественно Львица дала клятву. Она спросила, не будет ли у жрицы неприятностей со стороны Сахим-Хана или торганцев из-за того, что она помогает эльфам.
«Мне ли, скромной слуге великой богини, опасаться враждебности людей?» — спросила жрица.
Скромной слуге? Львице стало смешно. Пожилая женщина перед ней имела огромное влияние в Кхури-Хане, не только при дворе, но и среди народа. В махрово патриархальном обществе жрицам-целительницам Элир-Саны оказывали почет и уважение, как ни одной другой женщине. Эта так называемая скромная слуга была жизненно необходима правлению Сахим-Хана. Если целительницы Элир-Саны решат отказать Сахим-Хану в своей поддержке, его город, несомненно, окажется в крайне бедственном положении.
Прежде чем уйти, Кериан сделала пожертвование в храмовую кассу. Верховная жрица наградила ее суровым взглядом. «Подаяние всегда приветствуется, но никто не может купить благосклонность богини».
«Мне не нужна благосклонность богини, только ваша».
Са'ида встала, ее лицо побагровело. «Это оскорбление!»
«Простите меня, Святейшая Госпожа. Трусливое нападение на меня и моего молодого помощника расстроило меня. Пожалуйста, забудьте мои неудачные слова».
Упоминание о татуированных ассасинах возымело желаемый эффект. Са'ида явно была расстроена тем происшествием. В большинстве случаев Торган и Элир-Сана были прямыми противоположностями,
Кериан поклонилась и повернулась, чтобы уйти, три прислужницы, несшие остальные кожаные футляры, пристроились ей вслед. Однако, Са'ида позвала ее обратно.
Сделав шаг в сторону от Львицы, и повернувшись лицом к статуе Элир-Саны, верховная жрица раскинула руки и опустилась на колени. Она принялась напевать ритмичную непонятную фразу. Три прислужницы, стоявшие рядом с Кериан, немедленно склонили головы, но эльфийский генерал широко раскрытыми глазами зачарованно наблюдала, как жрица потянулась к основанию статуи. Ее руки беспрепятственно погрузились в мраморный постамент. Львица быстро заморгала, подозревая, что это лишь игра света.
Снова оказавшись на ногах, Са'ида протянула закрытый кулак. «За твою храбрость, и чтобы облегчить твои страдания, богиня вручает тебе дар», — произнесла она.
Это оказался гладкий тяжелый предмет. Размером с гусиное яйцо, он походил на гигантский опал, его белую поверхность испещряли розовые, зеленые и золотые прожилки. Прелестный, но Львица даже не догадывалась о его предназначении. Она спросила, и Са'ида дала, соответственно, загадочный ответ.
«Он остановит убийство — как минимум, на время. Держи его при себе, искатель».
Их аудиенция была окончена. С Са'идой впереди и тремя прислужницами позади, Кериан покинула святилище. Верховная жрица хранила молчание, пока они не добрались до последних ворот, двойных дверей, что должны были выпустить Кериан наружу. Са'ида отослала троих прислужниц, на короткое время оставшись с Львицей наедине.
«Тебе и твоему народу следует как можно быстрее покинуть Кхур. В Кхуре у тебя нет друзей — и только скорбь может наступить от вашего нахождения здесь».
С этими словами верховная жрица Элир-Саны повернулась и направилась обратно в тенистые глубины храма.
3
Кхури ил Нор являл собой конгломерат залов, коридоров и вестибюлей, группировавшихся вокруг центральной цитадели, большой крепости, известной как Нор-Хан. Будучи оборонительным сооружением и резиденцией Хана, Нор-Хан славился толстыми каменными и кирпичными стенами, массивной крышей и абсолютным отсутствием окон. Внутри всегда было темно и прохладно, независимо от времени суток.
Слабый свет не мог скрыть великолепие Сапфирного Трона Кхура. Казалось, свет факелов только подчеркивает его красоту. Кресло двух метров высотой покоилось на широком помосте в конце тронного зала. Созданный из дерева и обитый золотом, трон был одним из немногих сокровищ, успешно спрятанных от Малис и ее слуг. В его веерообразной спинке находились два совершенных звездных сапфира, так называемые Глаза Каргата, кхурского бога войны. Свет факелов, отражаясь в драгоценных камнях, придавал им сверхъестественную жизненность.
Хан Всех Кхурцев, Сахим Закка-Кхур, восседал на своем впечатляющем троне. На нем была пышная длинная шелковая мантия цвета зелени моря, с разрезами у манжет и отороченная темно-желтой каймой. Хотя он уже миновал средний возраст, в густых завитках его черной бороды не было и намека на седину. Подбородок и нос были гордо вздернуты, словно нос судна. В мочках ушей висели тяжелые золотые кольца. На голове он носил корону Кхура — коническую шапку двадцати пяти сантиметров высотой из жесткой красной кожи, ее нижний край был оторочен золотом.