Убежище
Шрифт:
Слишком неопределенно. Ему следовало назвать точное число. «Никто не видел тебя?» — спросила она. Молодой разведчик решительно покачал головой.
«Мы должны перехватить инициативу — атаковать!» — произнес диковатый эльф по имени Авалин, один из давних сторонников Львицы.
«Мы не знаем этих людей», — запротестовал Фаваронас. — «Они могут быть одним из безобидных племен!»
«Какая разница, из какого они племени?» — резко возразил Авалин. — «Кочевники все одинаковы!»
«Это нелепо!»
Львица вступилась. «Мы здесь не для войны с каждым странствующим по
«Если они враждебны, генерал, мы не можем просто пройти мимо них», — встрял другой офицер. — «Они окажутся у нас за спиной, между нами и Кхуриностом».
Это было довольно разумно. Кериан решила отклониться от маршрута, чтобы проверить лагерь кочевников. Если племя будет выглядеть миролюбивым, эльфы пройдут мимо. Но если кочевники окажутся явными врагами, Львица нанесет удар.
Усталость навалилась на всех воинов, но никто не стал жаловаться, когда Львица повела их дальше. Скоро стемнеет — только самых высоких горных пиков впереди все еще касались лучи солнца — и это поможет им. Темнота была помехой для людей, тогда как эльфы ночью могли видеть почти так же хорошо, как и днем.
Квалинестийский разведчик провел их через серию наносных холмов, образовавшихся из смытых за тысячелетия с гор почвы и гравия. Небо потемнело, сменив цвет с сапфирового на индиго, и появились первые звезды. Ощутимо прохладный ветер дразнил всадников каждый раз, когда они выбирались из лощин и поднимались на холмы. Этот бриз принес запах дыма. Лагерные костры.
Подняв руку, Львица остановила колонну в неглубокой ложбине. Она молча указала Фаваронасу и Авалину следовать за ней. Остальному отряду следовало оставаться здесь.
Они втроем проследовали по высохшему руслу на дне ложбины, остановившись, где оно выходило на простор. Перед ними типичным для кхурских кочевников кольцом раскинулись несколько сотен конических палаток. Львица остановила свою лошадь под прикрытием кедров. Она и ее двое спутников безмолвно изучали открывшийся вид.
В центре кольца палаток двигались фигуры, силуэтом вырисовываясь на фоне дюжины костров. Мужчин не было видно, только готовившие ужин женщины, в песочного цвета гебах, и дети, сновавшие между палаток, либо помогавшие готовить пищу.
Авалин заерзал в седле. «Наверное, это базовый лагерь отряда, который атаковал нас! Все мужчины воинского возраста отсутствуют!» — громко прошептал он.
«Даже если так, мы не воюем с невооруженными женщинами и детьми».
«Генерал, они бы не пощадили наших возлюбленных, если бы им представился шанс!»
«Вы не знаете этого!» — произнес Фаваронас.
«Так было в Квалинести!»
Она велела им обоим замолчать. «Здесь не Квалинести. А мы — не Темные Рыцари».
Они вернулись к ожидавшей армии. Львица отдала приказ трогать, и эльфы растворились в ночи.
Но не только их глаза следили из темноты. На южной стороне лагеря кочевников два желтых глаза вглядывались в кольцо палаток. Песчаный зверь, освободившийся от наложенного опалом Элир-Саны заклинания, прятался среди нагромождения пыли и камней. Его язык мелькнул, пробуя ночной воздух. Запах дыма был сильный, людской, но на фоне его зверь уловил присутствие
Движение внутри кольца палаток замедлилось и прекратилось. Люди укрылись в своих пристанищах. Язык зверя вновь мелькнул. Людской запах был привлекательным, хотя и явно присутствовали характерные нотки эльфов. В его крови лихорадкой вскипел побудительный призыв: Найти эльфов; убить их. Этому импульсу невозможно было сопротивляться. Если люди смешались с суженой ему добычей, они тоже умрут.
Зверь поднялся из своего укрытия, стряхивая пыль и камни. В четыре прыжка он достиг внешней линии палаток. Он налетел прямо на первую, одним махом своих рогов в клочья разрывая стену из козьих шкур. Внутри спали три человека. Первые двое умерли, не просыпаясь. Третья перед смертью успела пронзительно крикнуть.
Палатки не служили помехой продвижению песчаного зверя. Он пронесся сквозь лагерь. Обрывки брезента и кожи, зацепившиеся за его рога, протащились сквозь прикрытые костры и загорелись. И вот вспыхнула одна палатка, затем другая, и еще одна. В нараставшем свете были видны метавшиеся и вопившие люди. Тварь методично убила их всех, на случай, если они были переодетыми эльфами.
Менее чем через двадцать минут после того, как зверь ворвался в лагерь, воцарилась тишина. Единственными звуками были треск и хлопки горевшего беспрепятственно в трех местах пламени. Никто не остался в живых, и запах крови был сильным.
Слишком сильным. Зверь покинул притихший лагерь и обошел его против ветра. До него донесся соблазнительный слабый запах эльфов, принесенный прохладным ночным ветерком с гор. С несвойственной ему неспешностью, песчаный зверь снова отправился в путь, возобновив преследование группы эльфов.
Перед рассветом первые всадники отряда Адалы добрались до вершины холма и взглянули на свой лагерь. Ужаснувшись увиденному, они послали за Вейядан и ее военачальниками.
Боевой отряд кочевников провел всю ночь в седле, пытаясь охватить эльфов и выйти им во фланг. К сожалению, они не знали предгорья так же хорошо, как свою привычную местность, и слишком многие из них заблудились в оврагах и ложбинах. Наконец они собрались, когда небо начало светлеть, и Адала вела их обратно в лагерь, когда пришла весть об ужасном несчастье.
С белым лицом, Вейядан ехала по разоренному лагерю. Никто не выжил. Все, кто оставался — жены, дети, старики — были безжалостно убиты. Несгоревшие палатки и припасы были искромсаны и растоптаны.
«Кто мог сделать это?» — спросил Вапа, подъезжая к локтю Адалы, слезы беспрепятственно струились по его лицу. Этот вопрос снова и снова повторялся убитыми горем мужчинами — прерываясь лишь криками горечи, когда один за другим они находили своих убитых и обгоревших домочадцев.
Возле своей палатки Адала сделала свое собственное чудовищное открытие. Двое ее младших детей, последние остававшиеся дома, лежали мертвыми на пропитанной кровью земле. Храбрая открытая Чиси лежала на Амалии, словно пытаясь прикрыть свою кроткую сестру от настигшего их ужаса. Стоя рядом с ними на коленях, Адала рыдала, раскачиваясь из стороны в сторону, терзаемая мукой.