Убить, чтобы воскреснуть
Шрифт:
И, отстранив Гаврилова, она легкими прыжками, под стеночкой, начала перемещаться по коридору, двумя руками держа невесть откуда взявшийся пистолет.
У Гаврилова пересохло во рту.
Рядом тяжело дышала подружка — судя по всему, такая же перепуганная, как и он.
Дама тем временем заглянула на кухню, в спальню, безошибочно находя выключатели и всюду зажигая свет, и осторожно приблизилась к большой комнате, где разорялся Мейсон.
Вошла, включила свет — и сразу стало тихо. Мейсон, поджав хвост, вылетел вон, панически простучал когтями по коридору и прижался к ногам хозяина.
Тишина показалась оглушительной. Слышно было только, как дама ходит по комнате. Вот резко задернула шторы, вот остановилась…
Потом выглянула в коридор. Брови озабоченно сдвинуты, пистолет исчез.
— Ох, господи, — вздохнула как бы в нерешительности. — У вас неприятности, сударь. Новые неприятности на старую тему.
— Что?.. — выдохнул Гаврилов, пытаясь сделать шаг, но не в силах совладать с ногами. — Что такое?
— Милицию надо вызвать, и поскорее, — сурово сказала дама. — Вот же черт, а? — Это адресовалось подружке, которая ощутимо тряслась рядом с Гавриловым. — Ты представляешь? Труп!
Гаврилова бросило к стене.
— Возьмите себя в руки, вы, мужчина, — досадливо сказала дама. — И ты, моя дорогая, не вздумай хлопнуться в обморок. Во всяком случае, пока не взглянешь на этого красавца и не скажешь, что о нем думаешь. Ну, давай побыстрее.
Она опять исчезла в комнате. Подружка откачнулась от стены, которую они делили с Гавриловым, и, чуть пошатываясь, двинулась по коридору. Гаврилов потащился следом, ничего не видя перед собой.
Поначалу слепо озирал комнату, пока в глазах не прояснилось и он не разглядел лежащего на полу мужчину с дыркой во лбу.
«Как же? Как же? — бестолково забилось в голове. — Стекло ведь было целое!»
И вдруг до Гаврилова дошло, что означало целое стекло и незапертая дверь. На сей раз убийца стрелял не через окно, а прямо в упор! Он был в квартире! Был и ушел! Оставив на полу этого совершенно незнакомого Гаврилову человека в черной кожаной куртке…
Норковая шапка свалилась с головы, открыв коротко стриженные, слипшиеся от крови волосы. Брови сошлись к переносице со страдальческим выражением. Красивые темные губы исказились болезненной гримасой.
«Черные чего-то не поделили? — подумал Гаврилов, вглядываясь в мертвого, в лице которого было что-то восточное. — Но причем тут я? Причем тут моя квартира? Я его впервые в жизни вижу! Кто он?»
— Наиль, — севшим голосом вдруг произнесла подружка дамы, и Гаврилову стоило некоторого труда понять, что она не ему отвечает, а обращается к своей спутнице: — Господи, Валерия, да ведь это Наиль!..
…И как-то сразу все уткнулось в некую стену — уперлoсь, как, бывало, говорила на нижегородский манер тетя Галя покойница. А сначала шло весьма даже лихо! Альбина, сказать по правде, и не представляла, что частный детектив может работать такими методами. Хоть Валерия и презирала милицию, однако не гнушалась пользоваться информацией органов. Альбина думала, что речь пойдет о каком-нибудь платном осведомителе, который за приличную сумму выдаст… ну, если не государственную тайну, то служебную — уж точно. Сумму, конечно, выложить пришлось, но не работнику органов. Оказалось, на тайном жаловании у Валерии и нескольких подобных «частников» состоял один из крутейших хакеров Москвы, для которого не составляло труда взломать любую программу. В числе его последних достижений было проникновение в картотеку МВД. К чести этого золотоволосого гения с внешностью Иванушки-дурачка (он второй год учился на втором курсе физтеха и имел все шансы быть отчисленным за академическую неуспеваемость) следовало сказать, что этими секретами он направо и налево не торговал. Валерия когда-то оказала его семье немалую услугу, избавив главу семьи, крупного строительного подрядчика, от непомерного рэкета, и мальчик считал себя ей обязанным. Однако и при этом, прежде чем выдать информацию, он подробнейшим образом выспросил, для какого дела это нужно, каков может быть результат.
— У тебя у самого код надо ломать, — пожаловалась Валерия, когда юный хакер, выслушав рассказ Альбины о ее злоключениях, начал задумчиво барабанить пальцами по краю грязноватого стола: встреча происходила на нейтральной территории — в блинной. — Ты пойми, этот Рогачев — единственная реальная фигура в деле, все остальные — безымянные призраки. Вольт и Наиль — почти наверняка клички, и зафиксированы они или нет — неведомо. Но ты проверь. Имя Наиль — тоже проверь, очень тебя прошу!
Хакер слегка кивнул:
— Ладно, тетя Лера. Только для вас. Что-нибудь еще?
— Да. Всю информацию по врачам, которые делают операции по изменению пола.
— Да вы лучше в Интернете погуляйте! — фыркнул хакер, однако тут же качнул золотоволосой головой: — Хотя да, вам небось и леваки нужны?
— В каком смысле? — не поняла Валерия.
— Как и во всяком бизнесе, — снисходительно пояснило юное дарование, — в этом деле существуют свои нелегалы. Ведь на пути человека, решившего изменить пол, стоит море препятствий. Сама по себе операция дорогущая, да еще, прежде чем ее делать, надо в милиции получить паспорт с указанием нового имени и пола. А как это сделать, если ты весь еще прежний? Делать же операцию без новых документов запрещено. Замкнутый круг, верно? И тут на помощь приходят вышеназванные леваки… Им лишь бы платили, а уж как потом человек будет доказывать, что он был Федя, а стал Таня — его личные трудности!
Валерия подтолкнула Альбину локтем и сладким голосом спросила:
— Скажи, милок, откель тебе все это ведомо? Звучит в твоих словах глубокое, не побоюсь этого слова, знание темы! А ведь в вашей семье уже есть девочка… Тебе что, лавры сестрички покоя не дают?
Карие глаза гения высветлились презрением до янтарной желтизны. Однако мальчик оказался воспитанный: умел держать себя с пожилыми леди, даже если они чепуху порют!
— Интернет, — брякнул коротко. — Школа жизни. Очень рекомендую. А теперь, извините, мне на зачет пора.
— Ах ты, бедолага, — покачала головой Валерия. — Ну да, у вас же сейчас сессия.
— Сессия месяц назад кончилась, и я ее завалил, — признался хакер, и первая нотка человечности прозвучала в его компьютерном голосе. — У всех нормальных людей каникулы, а я как дурак шестой раз пересдаю… это… забыл, как называется. Только вы, тетя Лера, отцу не говорите, ладно, а то мне только и останется, что пол менять. Зашибет!
Хихикнув на прощание, гений компьютерного воровства исчез, однако этим же вечером Валерия с Альбиной уже читали распечатку по убитому Рогачеву. К распечатке прилагались адреса хирургов в два столбца: в правом значились официальные, ну а в левом, само собой, левые. Присутствовала и записочка от руки: «Вольт и Наиль — глухо. Зачет сдал!»
Валерия передернула плечами:
— Ну, глухо так глухо. Я чего-нибудь в этом роде и ожидала. Кличка у этого Вольта говорящая!
— И что она такое говорит?
— Вольт у циркачей — внезапный переворот, а у карточных шулеров такой приемчик есть: переворачивать вольт, то есть вернуть колоду в первоначальное положение незаметно для лоха, с которым играют.
— Думаешь, Вольт — шулер?
— По жизни — определенно! Однако карты тут, вполне может быть, и ни при чем. Скорее всего, ведет двойную жизнь, как очень многие из этой среды. Не исключено, по основным документам обычный, так сказать, налогоплательщик. А к нашей даме-трансу у него всего лишь марьяжный интерес.