Убить Уайти

Кин Брайан

Если, конечно, Уайти не испортил и робота.

– Ларри, - всхлипывала Сондра.
– Это не так. Я думала, что мы с тобой будем особенными. Мы были...

– Не притворяйся, что я тебе не безразличен, - перебил я.
– Ты спустилась сюда только потому, что хотела получше рассмотреть, что происходит снаружи. Ты сама это сказала. Ты думалa, что я мертв. Тебе на меня наплевать. Признай это.

Сондра покачала головой. Ее лицо блестело от слез.

– Это неправда. Ты мне очень дорог.

– Да? И поэтому ты мне солгала? Ты всегда лжешь тем, кто

тебе дорог?

– Я не вру.

– Тогда где эти гребаные деньги, которые ты украла у Уайти? А? Забыла рассказать мне об этом? И почему ты сказала мне, что не знаешь, кто отец твоего ребенка, хотя все это время ты знала, что это он?

– Да. Я знала, что это был Уайти. Но я не позволила ему убить ребенка. Поэтому я сбежала. Я говорила тебе это раньше. Это не ложь.

– Чушь. Уайти рассказал мне, что происходило на самом деле. Он сказал, что это ты хочешь убить ребенка. Он пытался помешать тебе сделать аборт. Я, конечно, сторонник выбора, но все же... ты должна была просто сказать мне правду.

– Я сказала правду, - настаивала она.
– Да, я должна была быть честной. Надо было сказать тебе, что Уайти был отцом. Но я не лгу, когда говорю, что он хотел убить ребенка. Уайти хотел. Он очень сильно хочет убить ребенка. Ему это нужно. Особенно сейчас.

Испытывая свои силы, я отполз от стеллажа. Каждый мускул ныл от напряжения, но я не терял сознания и продолжал идти. От дыма слезились глаза. Я подумал, может ли загореться цех. Стены были из шлакоблока, а как насчет остального?

– Ты должен верить, - сказала Сондра.
– Сейчас Уайти будет причинять ребенку боль больше, чем когда-либо.

– Что ты имеешь в виду?
– спросил я сквозь стиснутые зубы.
– Почему такая срочность?

– Уайти нужен ребенок. Ему нужно что-то внутри него. Так же, как Распутину. Есть секрет их силы. Есть причина, почему у Распутина было так много детей. Причина, почему многие из них хранились в тайне.

– Что?

– Чтобы... как ты говоришь? Чтобы снова вырасти? Переделать что-то...

– Снова вырасти - ты имеешь в виду регенерацию?

– Да, именно так. Для этого Уайти нужен ствол. Как и Распутину.

– Ствол?

Я не был уверен, о чем она говорит.

– Да. Ствол. Они должны происходить из его рода.

Снаружи насилие усилилось. Шальной снаряд пробил шлакоблочную стену в нескольких футах от нас. Сондра закричала.

– Пойдем, - я схватил ее за руку.
– Давай уберемся с дороги, пока ты не поймала пулю. Я хочу услышать остальное.

– А потом?

– Какая разница? Ты сама по себе. Мне плевать, что с тобой будет после этого.

– Это неправда.

– Попробуй.

Все еще приседая, мы пробирались к центру комнаты.

– Мы должны выбраться из здания, - сказала Сондра.
– Мы должны уйти!

– Нет, пока ты не расскажешь мне, что, блядь, происходит.

– Но нас убьют!

– Я не против. Прекрасное завершение прекрасного гребаного дня.

Ползя по грязному бетонному полу, мы избегали битого стекла и ржавых винтов. В машинном цехе царил беспорядок, даже хуже, чем на складе. Повсюду валялись кучи хлама и мусора. Было мутно, но не темно. Сквозь разбитые окна и дыры в крыше проникало достаточно дневного света, так что мы могли неплохо видеть. На потолке виднелись следы повреждения водой, а пол покрывали лужи жидкой маслянистой воды. Масляные пятна блестели на поверхности луж, как радуга. Черная плесень прилипла к стенам и трубам.

Мы добрались до центра комнаты. Позади нас раздался звон бьющегося стекла - выбило еще одно окно. Я осмотрел комнату и увидел серую дверь в задней части здания. Над ней висела засаленная разбитая табличка, сообщавшая нам, что за этой дверью необходимо постоянно носить защитные очки и средства защиты органов слуха. Я хихикнул над предупреждением. Слишком поздно. Мой слух уже мог испортиться, а защитные очки не защитят от Уайти. Звук моего смеха напугал меня. Судя по выражению лица Сондры, она тоже испугалась. Она больше не плакала. Вместо этого она выглядела испуганной.

– Пойдем, - я поднялся на ноги, потянув ее за собой.
– Вон там дверь.

– Ты можешь идти?

– Я не знаю. Давай выясним это вместе.

Третья пуля пробила стену, рикошетом разлетевшись по цеху. Крича, мы оба пригнулись и ждали, пока пуля пролетит мимо.

– Да, - сказал я, когда берег был чист.
– Думаю, я справлюсь.

Дверная ручка была жирной и скользкой, но она повернулась в моих руках и отперлась. Я поспешил за Сондрой в дверной проем.

– Не толкайся, Ларри. Ты делаешь мне больно.

– Тогда мы квиты. Ты тоже делаешь мне больно.

Я закрыл за нами дверь и огляделся. Мы находились в другой пустой комнате, более темной, чем первая. Здесь было всего несколько окон, и все они были заколочены толстыми листами фанеры или закрашены черной краской. Единственным источником освещения был единственный грязный световой люк. Вдоль одной стены выстроился ряд инструментальных скамеек и рабочих мест. В полу в разных местах были вбиты кронштейны, указывающие на места, где когда-то стояли станки - прессы для штамповки, сверла, тиски и неизвестно что еще. Один участок пола покрывали опилки - следы древнего разлива масла. Маленькие кучки мышиного дерьма и свисающие паутины заполняли углы. Мы все еще могли слышать хаос снаружи, но с закрытой дверью он был приглушен. В конце комнаты был темный, узкий коридор и лестница, ведущая в подвал.

Голова снова запульсировала, и боль снова охватила мои суставы и мышцы. Дыра, в которой находился мой зуб, начала затягиваться, но во рту был соленый вкус и ощущение, что он покрыт слизью. Прислонившись к двери, я сполз на колени. Сондра присела рядом со мной. Она потянулась к моей щеке, но я отстранил ее. Ее лицо снова опечалилось.

– Ты злишься.

– Да, черт возьми, сержусь.

– Но я говорю тебе правду. Уайти вредит моему ребенку. Что я должна делать? Позволить ему есть ствол?