Убить волка
Шрифт:
Они постоянно дарили всем дорогие подарки. Но чем сильнее они старались, тем меньше шансов было, что их просьбу исполнят. Цао Чунхуа прекрасно это понимал. В глазах знатных варваров они были денежным деревом. Стоило безумцу Цзялаю Инхо их обнаружить, как его выкорчевали бы с корнем.
Желая немедленно увидеться с Цзялаем Инхо, они только смерти искали. Цао Чунхуа и Чэнь Цинсюй часто общались с варварами из восемнадцати племен и заметил, что какого-то единого мнения у них нет. Цао Чунхуа умел разговорить кого угодно, поэтому спустя месяц знатные варвары настолько осмелели,
Одновременно с этим Чэнь Цинсюй за несколько ночных вылазок выяснила, как меняется караул у юрты Лан-вана. Близилось время вытянуть заброшенные сети.
Пришедшему с улицы темнику налили чашу кумыса. Он принял ее дрожащими руками и залпом все выпил, чувствуя, как постепенно возвращается к жизни.
Обессилев, он сел, раскинул руки и ноги и тихо произнес:
— Ой, и не говори! Самому наследному принцу досталось. Лан-ван не хочет сдаваться.
— Императорский двор отправил послов на юг, — с невинным видом бросил Цао Чунхуа. — После заключения мира с иностранцами нам нет смысла продолжать воевать на севере. Вы не докладывали об этом Лан-вану?
Темник действительно не посмел доложить об этом. Он весь вспотел, будто водой окатили. Он поднял руку и утер горячий пот со лба.
— Младший брат, если бы я доложил ему об этом сегодня, вы бы меня больше никогда не увидели.
Знать восемнадцати племен притихла, а Цао Чунхуа покачал головой и протянул:
— В таком случае, ничего не поделаешь, придется открыть вам правду. Сегодня я собрал вас всех здесь, поскольку недавно мы получили письмо от маршала Гу. Маршал обвинил нас в ненадлежащем исполнении служебных обязанностей и заявил, что если не увидит результатов, то начнет атаку. За нас можете не переживать. В крайнем случае по возвращению на родину нам объявят выговор и на два месяца урежут жалование. А вот вы, насколько мне известно, явно не желаете больше воевать.
Крупное лицо темника теперь напоминало кислую тыкву.
— Идем, — сказала Чэнь Цинсюй. — Мы сделали все, что могли.
Барышня Чэнь отличалась непримиримым нравом. Если она о чем-то публично заявляла, ее решение всегда было окончательным. Не успел Цао Чунхуа высказаться, как варвары бурно отреагировали на слова Чэнь Цинсюй. Пожилая варварка схватила ее за рукав и в ужасе закричала:
— Подождите!
Чэнь Цинсюй холодно на нее посмотрела.
Морщины на лице старухи стали еще глубже — теперь она напоминала добрую шаманку. Она заискивающе улыбнулась:
— Барышня, дайте нам пару дней, и мы что-нибудь придумаем. Наш правитель своенравен, но я старше него. Повремените с отъездом, пока я не поговорю с ним.
— Госпожа, дело ведь не в том, что мы не понимаем ваши трудности, — сокрушенно вздохнул Цао Чунхуа. — Но ведь мы люди подневольные и не вправе действовать на свое усмотрение.
Чэнь Цинсюй высвободила рукав и равнодушно добавила:
— Если Лан-ван твердо намерен ради мести сражаться до последнего, то госпоже его не урезонить. Боюсь, что вы лишь навлечете на себя его гнев. Мне бы этого не хотелось.
Ее слова задели всех присутствующих.
Для того,
Цзялай Инхо всегда подстрекал сородичей рассказами о «лютой ненависти» и «позоре». Но простые люди привыкли считать, что закрылась рана — забыл о боли. Какое-то время его призывы к кровавой мести еще будут вдохновлять последователей, но, когда еды не хватает и все мучаются от голода, как «лютая ненависть» двадцатилетней давности может быть важнее умирающих детей?
Богиня давно мертва, но дух её по-прежнему с восемнадцатью племенами и приносит с собой войну и кровопролитие. Действительно ли она была в таком случае Тенгри или же оказалась обманщиком — злым духом?
Все по разному отреагировали на слова Чэнь Цинсюй и выжидающе на нее уставились. Но барышня ограничилась легким кивком и намеревалась покинуть собрание вместе с Цао Чунхуа.
Поняв, что их не переубедить, пожилая варварка решительно ударила тростью по земле.
— Молю вас, дайте нам еще два дня. Я больше семидесяти лет прожила на свете. Клянусь своим почтенным возрастом, через два дня я дам окончательный ответ!
Эта варварка занимала высокое положение в племенах. Сам Лан-ван обращался к ней «тетушка». С ней никто не посмел спорить. Стоило бедняге-темнику пошевелить губами, как он поймал на себе её яростный взгляд.
Цао Чунхуа и Чэнь Цинсюй переглянулись и нахмурились, попав в затруднительное положение. Наконец с крайней неохотой они дали ответ:
— Тогда... Ну-у-у, раз госпожа Хунся [2] дала нам слово, так уж и быть, стоит попытаться еще раз. Будем ждать от вас добрых вестей. До свидания.
Гости покинули юрту через черный ход. После их ухода среди северных варваров разразились ожесточенные споры.
Темнику хотелось разрыдаться. Он обратился к госпоже Хунся:
— Третья тeтушка, ты меня не слушала? Наш повелитель хочет сражаться до последнего. Он и наследника-то своего поколотил! Ну... Дословно он сказал: «Если цзылюцзинь кончился, добудьте еще! Если нам не хватает снабжения, пусть знать раскошелится!»
Не успела госпожа Хунся и слова вымолвить, как варвар средних лет в гневе закричал:
— Как может он до сих пор предаваться несбыточным мечтам?! Он хочет напасть на Центральную равнину, прорвавшись сквозь оборону Черного Железного Лагеря, или дождаться, пока западные мартышки пошлют нам еды и воды? Мы двадцать лет готовились к этой войне: собрали стотысячное войско, несметное множество оружия и железной брони, вяленого мяса, объединили силы со всех концов света для одномоментной атаки. И все равно нам не удалось завоевать Центральную равнину! А Лан-ван еще продолжает на что-то надеется. Кто пойдет в бой? Валяющиеся вдоль дороги трупы наших соплеменников, умерших от голода? Боюсь, даже если мы ради него соскребем мясо с костей, его ненасытной утробе все будет мало!