Убить волка

Priest P?

Шэнь И и Яо Чжэнь координировали боевые действия в море, Хэ Жунхуэй и его Чёрные Орлы контролировали поле боя с воздуха. Наконец элита вооружённых сил Великой Лян, набравшаяся опыта за счёт многолетних войн и подавления мятежей, прибыла на передовую в Цзяннань. Теперь в маршальском шатре можно было встретить не только Гу Юня, но и молодого генерала Цая и ветеранов Чёрного Железного Лагеря. Орлы постоянно сновали туда-сюда, и боевые сводки передавались очень быстро.

Сначала противник ударил по гавани тяжёлой артиллерией, рассчитывая воспользоваться

беспорядками в Лянцзянском гарнизоне и застать их врасплох. В гарнизоне сделали вид, что понесли большие потери и, пытаясь любой ценой удержать гавань, в спешке выстроили корабли в оборонительную формацию.

Недавно Великая Лян укрепила прибрежный рубеж и прорваться через него стало непростой задачей, ведь теперь его прикрывали корабли авангарда. Когда они переставали вести огонь из пушек, давая им остыть, то использовали холодное оружие. Таким образом корабли Запада не могли подплыть достаточно близко, чтобы их уничтожить, и впустую тратили на них боеприпасы.

Великой Лян удалось быстро подготовить засаду для врага. Яо Чжэнь уже поднялся на борт военного корабля. После окончания последних приготовлении Шэнь И и Хэ Жунхуэй должны были к нему присоединиться. Вести о кончине императора пришли в гарнизон вместе с приказами и сводками с фронта.

Срочное письмо с белой и зелёной лентами ярко выделялось на фоне боевых донесений. В шатре его прочли далеко не сразу, решив, что оно посвящено делам императорского двора. Когда морской оборонительный рубеж выстоял и западная артиллерия временно прекратила обстрел, воодушевлённый молодой генерал Цай наконец обратил внимание на свиток с письмом.

Шэнь И в тот момент как раз вышел из шатра. Поэтому молодой генерал Цай помог Гу Юню открыть письмо и с любопытством спросил:

— Великий маршал, зеленая метка означает, что это важное послание от императорского двора. А что означает белая?

К тому времени Гу Юнь целых полдня провёл на ногах и совершенно выбился из сил. Он потер переносицу и невнятно пробормотал:

— ...Что?

Заметив его нездоровый цвет лица, генерал Цай больше не смел его беспокоить. Он поспешил закутать Гу Юня в шерстяное одеяло и помог ему прилечь.

— Лучше отдохните немного. Я сообщу, если там что-нибудь важное.

С этими словами молодой человек тихо отошел в сторонку и развернул письмо, собираясь положить его в стопку «обсудить позже», куда отправляли все, с чем можно разобраться после окончания сражения.

Но, быстро просмотрев письмо, он замер как громом поражённый. В конце концов генералу исполнилось всего лет двадцать. Сражаясь под руководством своего отца на фронте, он всегда первым рвался в бой. Ему прежде не доводилось становиться свидетелем столь стремительных и радикальных перемен при императорском дворе. Неудивительно, что он растерялся.

Хэ Жунхуэй умылся и отдал охраннику приказ подготовить для него броню. Увидев, что молодой генерал Цай замер на месте, он заметил:

— Не стой столбом. Пошли лучше со мной. Чего копаешься?

Генерал Цай моргнул и пробормотал:

— Брат

Хэ, тут говорится, что... Его Величество скончался...

Из-за полученных ран Гу Юня знобило. Беспокоясь о его здоровье, в маршальском шатре топили пожарче. Хэ Жунхуэй быстро вспотел, и ему пришлось несколько раз умыть лицо холодной водой. Он склонился над миской, и вода потекла по его бороде. Услышав слова генерала Цая, он медленно выпрямился и переспросил:

— Что?!

— Император скончался...

Молодой генерал Цай растерянно облизал губы. Поначалу он колебался, но затем все же набрался смелости, преклонил колено у постели Гу Юня и осторожно потянул его за одежду.

— Великий маршал, великий маршал... — прошептал он.

— Так он тебя точно не услышит. — Хэ Жунхуэй подошел, схватил Гу Юня, потряс его за плечо и громким, как удар гонга, голосом крикнул:

— Великий маршал! Мой великий маршал! Просыпайтесь! Случилась беда! Этот негодник-император помер!

Молодой генерал Цай потерял дар речи.

Гу Юнь успел задремать, а когда проснулся от того, что его трясли за плечо, то растерялся.

Наконец до Хэ Жунхуэя дошло. Он обернулся к генералу Цаю и уточнил:

— Погоди, раз император помер, кому перешёл трон? Наследник-то ещё щенок совсем.

Он довольно неуважительно помахал своей огромной рукой на уровне талии, будто показывая юного принца.

— Перед смертью император успел передать трон четвёртому принцу Ли Миню, — ответил молодой генерал Цай.

Пусть Хэ Жунхуэй не блистал изысканными манерами и был резок на язык, но дураком его назвать было нельзя. Он удивлённо спросил:

— Передал престол брату, обойдя родного сына? Что за ерунда?! Он совсем из ума выжил?

Гу Юнь читал по губам. Когда до него дошел смысл их слов, он окончательно проснулся и потребовал:

— Покажите письмо!

Но внезапное происшествие прервало обсуждение вестей из столицы в маршальском шатре. Готовящемуся к бою Шэнь И и переодетому Гу Юнем Цао Чуньхуа показалось подозрительным, что им давно не поступали новые приказы, поэтому они отправили гонца разузнать, в чем дело.

Никто не ожидал, что новый император явится ещё до того, как на передовой успеют переварить последние новости!

Во время ведения боевых действий гарнизон усиленно охранялся. Поначалу караульные решили, что ослышались. Лишь когда командующий северным гарнизоном достал Жетон Чёрного Тигра, они поспешили доложить об их прибытии. Чан Гэн не стал дожидаться возвращения гонца, а сразу со своими людьми вошёл в гарнизон. Не успел он добраться до маршальского шатра, как наткнулся на Цао Чуньхуа, который как раз собирался отплыть на борту одного из боевых кораблей.

Цао Чуньхуа загримировался под Гу Юня. Они растерянно уставились друг на друга. Сердце обрадованного воссоединением Чан Гэн стучало как бешеное. Не успел он выровнять дыхание, когда заметил, что «Гу Юнь» страшно испуган — он резко отвёл взгляд, натянул поводья коня и явно собирался сбежать, не сказав ему ни слова.