Убийца без лица
Шрифт:
Он вытащил из блокнота карандаш и подошел к карте.
— Увидев приближающегося сомалийца, он выбросил яблоко и вышел на дорогу, прямо перед ним. На дороге — следы глины с пашни. После этого он сделал два выстрела, приблизительно с четырехметрового расстояния. Потом повернулся и побежал по дороге. Там дорога делает крюк, и к тому же есть место, чтобы развернуться машине. Там я нашел следы шин. И два окурка. — Рюдберг жестом фокусника достал еще пакетик. — Потом он сел в машину и поехал на юг. Так, я думаю, все и было. А счет за химчистку я предъявлю администрации.
— Я тебя поддержу, — заверил Валландер. —
Рюдберг поднял руку, как школьник в классе.
— У меня есть соображения, — сказал он. — Во-первых, я уверен, что их было двое. Один ждал в машине, а другой стрелял.
— Почему ты так думаешь? — спросил Курт Валландер.
— Человек, который в критической ситуации грызет яблоко, вряд ли курит. Я думаю, один из них ждал в машине. Курильщик. А другой — убийца. Который ел яблоко.
— Логично.
— К тому же у меня такое чувство, что все было тщательно спланировано. Они наверняка знали, что беженцы гуляют по этой дороге. Чаще всего они, правда, ходят группами, но иногда и в одиночку. Человек, одетый как фермер, вряд ли вызовет подозрения. А выбор места? Машина стояла совсем рядом, и все же ее не было видно. Так что я думаю, это не какой-то припадок безумия, а хорошо спланированная казнь. Единственное, чего не могли знать убийцы, — кто пойдет по дороге. Но, похоже, им было все равно.
В столовой стало совсем тихо. Анализ Рюдберга был настолько исчерпывающим, что возражений не вызвал. Совершенно ясно, что они имеют дело с хладнокровным, безжалостным убийством.
Молчание прервал Сведберг.
— Из «Сюдсвенска» прислали кассету с записью.
Кто-то принес магнитофон.
Курт Валландер узнал голос сразу. Это был тот самый человек, что дважды звонил ему домой.
— Пошлем запись в Стокгольм, — сказал Валландер. — Может, они еще до чего-нибудь докопаются.
— Надо узнать, что это за сорт яблок, — добавил Рюдберг. — Если повезет, найдем магазин, где такие продают.
Потом перешли к мотиву преступления.
— Расовая вражда, — сказал Курт Валландер. — Вот чего у нас хватает. Но я считаю, надо приглядеться к этим новым движениям. Похоже, они от слов переходят к делу. Это уже не просто лозунги. Но не думаю, что убийство совершили те же люди, что подожгли барак в Истаде. Мне все-таки кажется, что там была шпана или, может, какой-нибудь алкаш, обозленный на беженцев. А убийство — другое дело. Одно из двух — либо это чистая самодеятельность, либо орудовали члены группы. И тут нужно основательно разобраться. Обратиться к населению, пусть выскажут свои соображения. Попросим Стокгольм помочь нам с этими новыми движениями. Это убийство угрожает устоям государства. Поэтому в ресурсах у нас недостатка не будет. И не может быть, чтобы никто не видел этот «ситроен».
— Есть клуб владельцев «ситроенов», — хрипло сказал Неслунд. — Можем сверить их списки с реестром регистрации транспортных средств. В этом клубе наверняка знают все «ситроены», которые крутятся по дорогам.
Они распределили работу. Было уже пол-одиннадцатого, но никто не хотел уходить домой.
В вестибюле управления полиции Валландер провел импровизированную пресс-конференцию. Он еще раз подчеркнул, чтобы все, кто видел «ситроен» на Е-14, дали о себе знать. Он сообщил также предварительное описание убийцы.
Едва он закончил, как посыпались вопросы.
— Только не сейчас. Я сказал все, что нам известно.
По дороге в кабинет его остановил Ханссон и спросил, не хочет ли он посмотреть видеозапись тех самых теледебатов, в которых принимал участие начальник Управления государственной полиции.
— Нет, — сказал Валландер. — Во всяком случае, не сейчас.
Он прибрал у себя на столе. Написал себе записку — не забыть позвонить сестре — и прилепил ее на телефон. Потом позвонил домой Йорану Буману.
— Как дела? — спросил Буман.
— Кое-что есть, — сказал Валландер. — Будем работать.
— Вообще-то у меня есть для тебя неплохие новости.
— Я так и думал.
— Ребята в Сёльвесборге нашли-таки Нильса Веландера. У него катер на какой-то верфи, и он иногда им пользуется. Завтра у меня будет протокол допроса, но самое важное я знаю. Он утверждает, что деньги в пакете — от продажи его эротического белья. И он согласен обменять купюры, так что мы можем проверить отпечатки пальцев.
— Фёренингсбанк в Истаде, — сказал Курт Валландер. — Надо узнать, не могут ли они отследить номера купюр.
— Деньги будут завтра. Но, честно говоря, я не думаю, что это тот, кто нам нужен.
— Почему?
— Даже не знаю.
— Ты что-то сказал про неплохие новости.
— Тоже есть. Перехожу к третьей даме. Я подумал, что ты не будешь против, если я займусь ею сам.
— Конечно нет.
— Если ты помнишь, ее зовут Эллен Магнуссон. Ей шестьдесят лет, она работает здесь в аптеке. Один раз я уже с ней сталкивался. Несколько лет назад она сбила дорожного рабочего недалеко от аэропорта Эверёд. Утверждала, что ее ослепило солнце. Похоже, так оно и было. В пятьдесят пятом она родила сына. Записала, что отец неизвестен. Сына зовут Эрик, он живет в Мальмё, работает в муниципальном управлении. Когда я к ней приехал, она перепугалась. У меня такое чувство, что она ждала прихода полиции. Отрицает, что Юханнес Лёвгрен отец ее ребенка, но я совершенно явно чувствую, что врет. Если ты доверяешь моему чутью, я бы предложил сосредоточиться на ней. Я, конечно, не упускаю из виду этого птицелова и его мамашу.
— В ближайшие сутки у меня не будет времени ни на что, кроме убийства в лагере. Я тебе очень благодарен за помощь.
— Я бумаги пришлю, — сказал Буман. — И деньги. Тебе надо расписаться в получении.
— А когда же мы выпьем виски? — спросил Курт Валландер. — Хоть бы поскорее закончить со всем этим.
— В марте будет семинар в замке Снугехольм. Новые маршруты наркотрафика на востоке. Подходит?
— Еще бы, — сказал Курт Валландер.
Он повесил трубку и пошел к Мартинссону узнать, не поступило ли каких сведений о «ситроене».
Мартинссон покачал головой: пока ничего.
Валландер вернулся в кабинет и положил ноги на стол. Половина двенадцатого. Мысли постепенно приходили в порядок. Сначала он методично прошел от начала до конца все, что касалось убийства в лагере. Не забыл ли чего? Нет ли какой-нибудь неувязки в предложенной Рюдбергом версии убийства? Может быть, чем-то надо заняться немедленно?
Как будто бы нет. Все идет своим чередом. В первый же день трудно было добиться лучшего результата. Теперь только ждать, что скажут криминалисты, и искать загадочный «ситроен».