Убийца танков. Кавалер Рыцарского Креста рассказывает
Шрифт:
Программа занятия была достаточно насыщена, но нас, успевших к этому времени стать прожженными пустынными вояками, удивить было трудно. Мы-то понимали, что бой — лучший инструктор и наставник.
Вскоре у меня начались желудочные колики и диарея. За ночь по несколько раз я бросался наружу из палатки и… не всегда успевал добежать до отхожего места. Из меня лилась водичка. Врач прописал какие-то таблетки, но боль только усиливалась. Я не мог смотреть на еду — меня тут же начинало тошнить. Врач констатировал субтропическую амебную дизентерию. Потом вдруг нас подняли по тревоге — пришло указание срочно вернуть нас в боевые части — наши унтер-офицерские курсы на том и закончились. Разумеется, ни о какой госпитализации
Вечером 23 октября 1942 года британцы начали крупное наступление на Эль-Аламейн. В это время самого Роммеля в Африке не было. Поскольку состояние здоровья генерал-фельдмаршала продолжало ухудшаться, Гитлер уже 19 сентября 1942 года в порядке замены направил командовать Африканским корпусом генерала танковых войск Георга Штумме. 22 сентября генерал-фельдмаршал сдал командование Африканским корпусом и через Рим вылетел в Германию. Вскоре после этого его направили в санаторий на отдых и лечение. Перед отлетом Роммель дал точные указания своему преемнику — во избежание того, чтобы Штумме не наломал дров. Если британцы начнут наступление, он тут же вернется и сам возглавит войска. А Штумме предписывалось лишь удерживать фронт.
Роммель ни на йоту не сомневался, что рано или поздно британцы перейдут в наступление. Монтгомери лихорадочно готовился к наступательной операции, и его 8-я армия день ото дня набирала мощь благодаря налаженному войсковому подвозу. План командующего британскими силами был прост — он оставался верен своему девизу. Боевые действия англичан замышлялись как сражение на истощение неприятеля. Резервами британцы располагали достаточными. Главное направление операции располагалось к северу от Эль-Аламейна, одновременно с этим на южном направлении сосредотачивались силы отвлечения. Наступательной операции должна была предшествовать массированная артподготовка. Затем наступающие силы пехоты обеспечивали проходы в минных полях для танкистов. Монтгомери исходил из того, что сумеет втянуть Роммеля в эту битву, что воспрепятствует ему применить свою излюбленную тактику мобильной войны.
Теперь перевес сил был явно на стороне британцев. 104 000 солдат, из них 54 000 итальянских, противостояли 195 000 британцев. Африканская танковая армия располагала 489 танками, и 278 из них были устаревшими итальянскими машинами. Британцы имели возможность бросить в бой до 1000 машин. Примерно так же обстояло дело и с артиллерией.
Вечером 23 октября мощная артиллерийская подготовка ознаменовала начало наступления Монтгомери. По всему фронту заговорили сотни орудий. Ранним утром генерал Штумме попытался оценить обстановку, однако по пути к передовой линии сам угодил под артобстрел. Вследствие пережитого стресса с ним случился сердечный приступ, от которого он вскоре скончался.
25 октября 1942 года Роммель вернулся в Африку и тут же принял командование корпусом. Фронт пока что удавалось удержать, его указания исполнялись и даром не прошли. После успехов первого дня наступление британцев уже на второй день застопорилось, а на отдельных участках контрудары германо-итальянских сил оказались успешными.
Вот на фоне такой обстановки и завершились унтер-офицерские курсы Гюнтера Хальма. Хальм вернулся в свою мотопехотную роту и, страдая от дизентерии, все же принял участие в так называемом «втором сражении при Эль-Аламейне».
«Предстояло ликвидировать прорывы в нашей линии обороны в результате наступления англичан, сопровождаемого артподготовкой.
Под огнем противника мы пытались наступать, но безрезультатно. Повсюду лежали убитые и раненые, а однажды одному моему боевому товарищу осколком снесло полчерепа. Страшное это было зрелище. Дышать было невозможно в этой пороховой гари. Англичане вовсю поливали нас пулеметным огнем, и наше счастье, что в песчаной мгле они промахивались».
План Монтгомери измотать противника, судя по всему, начинал осуществляться. К 28 октября 1942 года Африканский корпус располагал еще 81 боеготовым танком. Как и в районе Алам Хальфа, выяснилось, что позиционная война на узком участке фронта без возможности тактического маневрирования была слабым местом Роммеля. Он терял инициативу и принимал неверные решения. А переброски сил в тыл сжирали все стратегические запасы топлива.
Монтгомери смещал главное направление удара все дальше на север и неделю или чуть больше спустя сумел добиться там окончательного прорыва. Британская артиллерия била без передышки. Бои на северном участке поглощали все резервы немцев, в результате линии обороны на юге опасно истончились. Но там, где оборонялись немецкие части, британцы сталкивались со значительными потерями. И Монтгомери вновь решил сместить направление главного удара, снова вернувшись чуть южнее.
В ночь на 2 ноября 1942 года британцы нанесли еще один сильный удар. Роммель вновь приказал контратаковать противника. Он вынужден был пойти на это ради удержания фронта. Однако противник был очень силен. В тот день число немецких танков уменьшилось до 35 машин.
Вечером Роммель пришел к заключению о том, что ради предотвращения катастрофы необходимо отвести войска к позициям Фука, расположенным примерно в 100 километрах западнее Эль-Аламейна. И распорядился об отводе танковой армии. Итальянские дивизии не были моторизованными, и Роммель не мог ждать. Он рассчитывал, что пока немобильные части будут отходить, артиллеристы смогут задержать противника.
Когда отвод сил был в самом разгаре, поступил приказ из ставки фюрера. Гитлер воспретил оголять позиции у Эль-Аламейна. Как солдат, Роммель вынужден был подчиниться приказу — отвод сил был приостановлен. Часть Африканского корпуса, уже собравшаяся оторваться от противника, вновь вынуждена были занять оборону, в то время как значительные силы следовали на восток, а некоторые из них добрались до позиций под Фука. Неразбериха осложнила и без того непростое положение.
«На рассвете снова контрнаступление. И мы, растянувшись, стали наступать. В подобных ситуациях нервы всегда на пределе, чувства обострены, вздрагиваешь при малейшем шуме.
Перед боем на душе всегда тревожно. Мысли вертятся вокруг твоей прошлой жизни, думаешь о доме. И не заснуть от этих раздумий и о прошлом, и о будущем. Что готовит тебе завтрашний день? Но потом все это куда-то исчезает, будто и не было никогда. Тебя охватывает странное чувство успокоенности.
Нам предстояло спуститься по отлогому склону. И мы уже почти добрались до позиций англичан, как разверзся ад. Артиллерия, пулеметный огонь… Повсюду фонтанчики песка от пуль и осколков. Клубы дыма, пыли. Бросаешься на песок, снова вскакиваешь. По направлению грохота выстрела ты примерно уже знаешь, где упадет снаряд. Снова бросаешься ничком, пару секунд ждешь и опять бежишь.