Убийца танков. Кавалер Рыцарского Креста рассказывает
Шрифт:
.Но изначально упомянутый фактор подвел, напротив, Монтгомери ожидал немецкого наступления именно на юге и, соответственно, подготовился к этому. Даже сосредоточение войск немцев не было секретом — воздушная разведка была в курсе мощной передислокации сил. И Монтгомери собрал на этом участке все имевшиеся в его распоряжении танковые силы. Кроме того, англичане сумели каким-то образом подбросить немецкому командованию якобы оперативную карту с обозначенными на ней минными полями, которых в действительности там не было, — иными словами, фальшивку, «дезу». И немцы с легкостью поверил в свое счастье.
Наступление началось 20 сентября 1942 года, причем
«С начавшейся 30 сентября 1942 года операцией все связывали большие надежды, но предательство, хитроумная дезинформация англичан — эти карты с якобы заминированными участками и врытыми в песок танками — вынудили Африканский корпус слишком рано повернуть на север. А там он нарвался на прекрасно оборудованную и укрепленную линию обороны в районе Алам Альфа.
Сразу же после начала наступления наш командующий дивизией генерал фон Бисмарк наехал на своем вездеходе на мину и погиб. Нас проводили через минные поля, но настоящего продвижения вперед не было, а ввязываться в бои было нам крайне невыгодно. Нас обстреливали из пулеметов, не забывала нас угостить огнем и артиллерия, а однажды ночью нас забросали осветительными ракетами — стало светло, как днем. В общем, за ту ночь мы не продвинулись ни на метр.
Потом рассвело. Ни о каком наступлении и говорить не приходилось — артогонь неприятеля не стихал. Мы, лежа в ложбинке между барханами, мечтали, когда же, наконец, наступит вечер и с ним желанная тьма.
Обойти позиции у Эль-Аламейна не было возможности. Войска пришлось повернуть на север раньше, чем предполагалось, и мы были вынуждены штурмовать цепь холмов Алам Альфа. И нас тоже бросили в бой, как обычных пехотинцев, но прорыва не получилось. Те, кто выжил в этих боях, счастливчики, было полным-полно трупов и раненых. Не было никакой возможности проскользнуть через эту огневую завесу. Налетевшая внезапно песчаная буря тоже не облегчила положения, но, по крайней мере, хотя бы британской авиации не было. Войска замерли. Бензин был на исходе, а ни на какой подвоз и рассчитывать было нечего.
Вечером 1 сентября Роммель принял решение прекратить бои и отойти на прежние позиции. Это был настоящий ад. Мы пробирались ночью по пустыне, как вновь появились британские бомбардировщики. Бомбы сыпались на нас беспрерывно. Мы находились всего в 80 километрах от Каира. Выскочив из машин, мы стали разбегаться. Но это было бессмысленно. Лежа на песке, мы с ужасом ждали прямого попадания. Воздух звенел от осколков. Часть машин британцы подожгли, и они ярко пылали, усугубляя весь нереальный ужас этой сцены разгрома. В небо клубами поднимался черный дым.
Были потери. Погиб один из наших товарищей, Герберт, который прибыл к нам всего за две недели до этого. И в самом первом бою в него попал смертельно ранивший его осколок. Среди нас, солдат, бытовала поговорка: если за первый месяц с тобой ничего не случится, доживешь до ста лет.
Гибель нашего товарища опечалила нас, но и обозлила. Мы кипели яростью отмщения. Наш гнев был еще сильнее потому, что в этом распроклятом песке негде было даже по-настоящему укрыться от снарядов
Мы поднялись по очень крутому склону и увидели большую группу машин, стоявших у края минного поля. Часть машин горела, и нас провели по узкому проходу через заминированный участок. Тем временем мы вытрясли из канистр все остававшиеся запасы горючего. Нам отчаянно не хватало самого необходимого. Войскового подвоза не было, а нужен он был позарез. Сидя на грузовике, мы молили Бога, чтобы машина случайно не наехала на мину. Мы и мыслили уже совсем по-иному, не как молодые, отчетливо сознавая притаившуюся где-то рядом смерть. Но наш долг мы выполнили, никто не сбежал, ибо каждый знал — дезертир есть предатель своих же товарищей.
Отступление с боем затянулось на три дня, потом мы все же добрались до оставленных в низине Катара позиций. В целом шестидневной гонке наступил конец, но не такой, о котором мы мечтали. И вместе с этим наступил и конец бравому наступлению Африканского корпуса».
Наступление Роммеля на южном участке фронта у Эль-Аламейна с треском провалилось. Но сам генерал-фельдмаршал еще не знал, что этой операции суждено было стать самой последней в Египте. Тяготы и лишения войны в пустыне не прошли даром для войск Эрвина Роммеля. Непрерывные бои с начала февраля 1941 года основательно подточили имевшиеся в его распоряжении силы. Его новый соперник на египетском фронте Монтгомери, напротив, пожинал лавры победителя. Он на деле доказал, что действительно понимает толк в умении вести позиционную войну, сумев остановить немецкое наступление. И хотя потери обеих сторон за эти шесть дней боев были примерно равны и довольно высоки, британцы имели возможность относительно быстро пополнить их. Войсковой подвоз был и оставался ахиллесовой пятой армии Роммеля в Африке.
«10 сентября 1942 года меня перевели в первую мотопехотную роту нашего полка. Мне было тяжело прощаться с моими боевыми товарищами, мы очень сдружились за эти дни и месяцы сражений. Но, как говорится, приказ есть приказ. Тогда я и понятия не имел, что мне предстоит карьера унтер-офицера. Но повышение по службе происходит лишь тогда, когда освобождается то или иное место. В моем орудийном расчете унтер-офицер уже был. Поэтому меня и решили перевести.
И снова рытье окопов, складывание из камней защитного вала. Время от времени ты получал свои 5 литров воды на помывку или стирку обмундирования. Ванной служила разрезанная надвое отслужившая свой срок канистра, ну а ванной комнатой — вся пустыня в твоем распоряжении. Ни капли драгоценной жидкости не должно было расходоваться впустую. Форменная одежда после такой «стирки» через пять минут высыхала.
Мы жили на позициях в постоянной боевой готовности. Тревога, прорыв противника. И мы под огнем британцев пробирались вместе с орудием к Джебелу, туда, где располагались позиции итальянцев. Взобравшись на гору, убеждались, что противника нет и в помине. Как нет и итальянцев на позиции. Ни одного человека. Оружие, боеприпасы, пулеметы, одним словом, все виды вооружения в наличии, а личный состав словно ветром сдуло. Загадка, да и только.