Убийца (в сокращении)
Шрифт:
— Черт возьми, да.
— Я тоже. — И они одновременно рассмеялись.
Мэри почувствовала наконец, как вино подействовало, размывая и затуманивая мысли. Она не помнила, когда в последний раз ела. Вкус сыра все еще был на языке.
— Полицейские знают, что делать, а если Бринкли что-нибудь понадобится, он позвонит.
Мэри покачала головой:
— Надо было ему рассказать.
— Что рассказать?
На нее вдруг навалилась страшная усталость. Мэри сделала глоток вина.
— Я его знала —
— Я слышал, но решил, что это неправда.
— Очевидно, он думал, что я его бросила. — Мэри вспомнила, что говорила Розария. — Такое вышло недоразумение.
— Ты любила его?
— Да, — твердо ответила Мэри. Это была не такая любовь, как с Майком, но тоже любовь. Первая любовь.
— А он?
— Я так не думала до недавнего времени.
— Тогда глубоко сожалею о твоей утрате.
Ее утрата?
Мэри вдруг захотелось все рассказать Энтони. Она должна рассказать кому-нибудь. Она хотела исповедаться, пусть не в исповедальне. По крайней мере здесь темно и, наверное, пришло время. Она так долго держала это в себе.
Мэри поставила бокал и сказала:
— Что бывает, если ученица школы Горетти делает аборт?
Через минуту Энтони ответил:
— Продолжай сама.
— Она держит это в тайне. В страшной тайне. Я была Майской королевой, понимаешь? В белом платье, с венком из цветов. Меня считали самой достойной, чтобы воплощать ее добродетель.
— Чью?
— Горетти. Знаешь легенду?
— Конечно.
Значит, ему не надо рассказывать. Мария Горетти, молодая итальянская девушка, умерла, защищая свою честь от мужчины, который хотел ее изнасиловать. Умерла, чтобы остаться девственницей. Какая горькая ирония! Мэри тяжело вздохнула, но заметила, что Энтони не отвел глаз. Он ее не осуждал.
— Я чувствовала себя самозванкой. Словно я всех обманываю — учителей, монахинь, всех, кто любил меня.
— Ты не обманывала.
— Обманывала. Я же не умерла, защищая свою девственность.
— Поэтому ты не святая, — мягко сказал Энтони и спросил: — Отцом был он? Бойфренд Триш?
— Да, Бобби Манкузо, — ответила Мэри.
Произнести его имя вслух было как-то очень правильно, словно помянуть. Для Мэри это было публичным признанием. Она делала его и для ребенка. Их ребенка, который так и не родился, не был крещен и не получил белой крестильной рубашечки.
— Понятно.
Мэри откашлялась:
— Я забеременела на заднем сиденье машины, прямо с первого раза. Так мне повезло. Бобби, кажется, чувствовал себя виноватым, но я допустила это, я была влюблена. Я не готова была идти до конца, но все же я любила его. Даже после этого.
Энтони молчал.
— Мы встретились еще несколько раз, но уже без секса. Я не могла смотреть ему в глаза. Когда месячные не пришли, я
— Я понимаю, почему ты ему не сказала.
У Мэри сдавило горло.
— Сейчас я об этом жалею, и тогда жалела. Раньше жалела, потому что считала — он имел право знать. А сейчас жалею, потому что, может быть, вся жизнь пошла бы по-другому.
— Что значит по-другому? Ты жила бы с ним?
Мэри наконец нашла ответ.
— Нет. Но меня раздражают эти «если бы». Что, если бы это была я, а не Триш? Может быть, он жил бы по-другому, по добру, а не по злу. — Она помолчала. — Я хочу сказать, бывают такие решения — важные для последующей жизни, меняющие все. Твою жизнь и жизнь окружающих. Если бы я ему сказала или если бы мы остались вместе, может быть, он бы не сбился с пути? Поступил бы в колледж? Остался бы жив? И Триш бы ничего не угрожало.
Мэри откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Ей нужно было освободиться от этого. От всех своих переживаний. И она заснула. А когда проснулась, Энтони уже ушел, и луна тоже покинула ночное небо.
Оставив Мэри в кромешной тьме.
Глава 7
В два рассвело, но Мэри проснулась, приняла душ и оделась, под стать настроению, в черное платье и черные туфли.
Она вышла из лифта на этаже «Розато и товарищи» и пошла прямо в кабинет Джуди, потому что ей нужна была помощь и она не стыдилась в этом признаться. Для чего же тогда подруги?
— Мэри, боже мой! — Как только Мэри открыла дверь, Джуди вскочила и кинулась ее обнимать. — Бедняжка. Как ты расстроена!
— Сейчас уже лучше, — сказала Мэри. Так или иначе, нет времени рассказывать Джуди о Бобби и о прошлом. Надо искать Триш.
— Так что случилось? — Джуди, полная любопытства, указала на газету на столе. — Здесь целая история. Пишут о войне мафиозных группировок.
— Я знаю. Но в конечном итоге все то же: Триш пропала, возможно, убита или заперта в каком-нибудь подвале.
— Какой кошмар!
— Его сестра сказала, что у него где-то есть дом, потому что он не собирался всю жизнь работать на мафию. Мне остается только найти этот дом. Ты меня прикроешь? Очень прошу.
— Но твоя работа еще скучнее, чем моя.
— Мне очень нужно. К тому же за последнее время от меня отказалась почти половина моих клиентов.
— Я слышала. — Джуди закусила губу.
— Вот и отлично. Мне это больше нравится, чем быть Доброй-волшебницей-Южной-Филадельфии. — Мэри старалась об этом не думать. — Ну, пожалуйста, прикрой меня всего лишь на один день! Сочтемся!