Убийство Короля Нага
Шрифт:
Его голос был так похож на голос Цикори, и то, как он коснулся своего лица в тот момент… Какой наг догадался бы имитировать это?
Она осмелилась поднять взгляд. Ее сердце забилось быстрее.
Эти глаза.
Они были…
У нее перехватило дыхание. Его глаза стали больше, но их нельзя было ни с чем спутать. Это не гипноз приковал ее к месту. Это было узнавание. Каким-то образом все встало на свои места.
Она попыталась произнести его имя, но слезы наполнили ее глаза. Эмоции застряли у нее в горле. Как? Как это было возможно?
—
— Ты собираешься убить меня, Солт-Свит? — прошептал он. Его пальцы ласкали ее затылок, слегка запутываясь в волосах.
Она встретилась с ним взглядом. Ее сердце растаяло, тепло разлилось внутри. Отведя копье назад, она продолжала смотреть. Это был он. Не с украденным лицом или фальшивым голосом. Действительно настоящий он.
— Нет, — прошептала она.
Он наклонился ближе, коснувшись длинными пальцами ее головы.
— Я рад.
Она с трудом сглотнула.
— Но… — У нее пересохло во рту. — Я пришла сюда… Я пришла сюда, чтобы спасти свою семью. И тебя. Я не понимаю, что происходит. Я не знаю, что делать. Если ты Цикори — ты ли причина всего этого? Если бы я увидела тебя…
— Я не был причиной этого. Я просто пытаюсь найти способ остановить это, пока оно не уничтожило всех. Я понятия не имел, что это действительно выплеснулось в другие миры, но я не знаю, что еще можно сделать. — Его пристальный взгляд изучал ее лицо. Легкая улыбка тронула его полные губы. — Но до вчерашнего дня я не знал, что ты настоящая. Теперь кажется возможным все.
Но что они собирались делать? Это ничего не решало.
Его язык облизал губы, его рука не убиралась с ее затылка.
— Я не могу винить тебя за то, что ты боишься меня в таком виде. Правда в том, что все это время я боролся за то, чтобы вернуть себе свою истинную форму, — сказал он. — Раньше я был значительно более чудовищным. В лучшем случае, все, что я могу сделать, это изменить ее.
Она оглядела его с ног до головы, насколько это было возможно под таким углом. Это вполне могло быть правдой. Когда дошло до дела, он не был таким уж страшным, каким мог бы быть, даже если бы она боялась змей и нагов. Особенно когда он улыбался. В его глазах была теплота. Они с самого начала были ее слабостью.
— Значит, ты был… страшнее?
— Большой капюшон. Надбровные дуги тяжелее. Огромные клыки. Шипы наплечной чешуи. Вертикальные зрачки. — Он пожал широкими плечами, не сводя с нее глаз. Жар между ними усилился. Если не считать когтей, его рука на ее затылке казалась мужской.
— Так ты… это значит, что ты оборотень?
Он улыбнулся.
— Знаешь, ты задавала мне много вопросов, и я терпел их. Я даже рад ответить на большинство из них. Но мне тоже есть, что спросить, Солт-Свит.
— Достаточно справедливо. — Она тяжело вздохнула. — Что ты хочешь знать?
— Зачем ты пришла сюда?
— Я же говорила тебе…
— Да, но когда ты напала на меня, ты не кричала ни о Саланке, ни о Тиеро, ни обо всех психических расах. Ты кричала что-то еще.
Ее
— Ну, не похоже, что у тебя были их лица.
— Ты спрыгнула с выступа, который находился почти в пятнадцати футах над землей, и попыталась проткнуть мне сердце утяжеленным тренировочным копьем, требуя, чтобы я вернул тебе Цикори.
— Похоже, у тебя есть свои собственные теории о том, почему я сделала то, что сделала. Так почему бы тебе не просветить меня, Цикори.
Она придала своему лицу серьезное выражение, прежде чем снова посмотреть ему в лицо. Так много в нем изменилось, но эти глаза — нет. Не только их темно-зеленый цвет с черным и оттенками золота и индиго. Но то спокойное созерцание, которое охватывало все.
Однако он отстранился, когда она назвала его Цикори. Его улыбка стала шире.
— Это первый раз, когда ты назвала меня так с тех пор, как прибыла сюда.
— Есть причина, по которой не должна?
— Значит ли это, что я снова могу называть тебя Соленой?
Она попыталась закатить глаза и фыркнуть на него. Но это превратилось в тихий звук мммм, когда она пробормотала:
— Прекрасно.
— Ты гораздо соленее, чем я думал. — Он все еще улыбался. Как будто она только что не пыталась проткнуть его насквозь копьем. Его большой палец погладил ее возле уха.
— Ты не думал, что я настоящая.
— Верно. Но я должен был догадаться. Я никогда не был особенно изобретателен. Невообразимо, что я мог создать кого-то столь совершенного, как ты.
— Совершенного, — усмехнулась она, снова опуская взгляд. Она никогда в жизни не чувствовала себя так неловко. Но это было не все, что она чувствовала. Теперь все было сложно. — Снова. Пыталась убить тебя. Потерпела ужасную неудачу. Кричала тебе в лицо. Твое определение совершенства неверно.
— Что ж, если бы ты прыгнула всего на десять футов с уступа, ты была бы права. Я отказываюсь иметь что-либо общее с женщиной, которая не может выдержать падение с высоты по крайней мере пятнадцати футов. Но, по правде говоря, я восхищаюсь твоей напористостью и страстью. И в те ночи, когда мы разговаривали, даже когда речь шла о пустяках, ты помогала мне не сломаться.
Она с трудом сглотнула. Он тоже помогал ей, даже когда они говорили ни о чем. Он принес ей столько утешения.
— Я… это было тяжело. Мне было так страшно, но ты всегда была светлой точкой. Я знал, что если бы я смог добраться до того момента, когда смогу отдохнуть, я смог бы увидеть тебя. Что более важно, услышать тебя.
И она надеялась — так сильно надеялась, что он настоящий. Молилась, чтобы он был настоящим. Не теряла надежды. Теперь… Она снова подняла глаза.
Это был он… и все же не он. Такой большой, каким он был в снах, и какой-то чужой.