Убийство по-министерски

Казанцев Кирилл

Юрий Иванович тогда чуть рассудка не лишился, представляя сына на скамье подсудимых. Однако вовремя взял себя в руки, понимая, что рассудок ему теперь очень понадобится. До утра не спал, думал, выяснял все обстоятельства. И придумал-таки. Хорошо, что у погибшего при себе документы оказались, сразу пробил, кто он да что.

Ох, сколько денег пришлось потратить Юрию Ивановичу, но оно того стоило! Подключил нужных людей, выяснил все до мельчайших подробностей… Тут еще и случай на помощь пришел, а может, и сам Господь Бог. Стрекайло, вообще-то,

считал себя атеистом, но тут и сам подумал, что не обошлось без руки провидения.

В вечер, предшествовавший трагедии, Юрий Иванович присутствовал на одном мероприятии, где собирались крупные чиновники. Был там и министр здравоохранения Андрейченко. Человек этот давно раздражал Юрия Ивановича: слишком зажрался, оборзел, а делиться с вышестоящими не хотел. Все под себя греб. И Юрий Иванович давно вынашивал планы, как бы технично убрать Андрейченко.

А в последнее время Андрейченко стал откровенно мешать Стрекайло. Мешать тем, что выдвинул свою кандидатуру в депутаты Госдумы. Туда, куда давно метил и сам Юрий Иванович. А пройти должен был только один. Только один…

Конечно, будь у Юрия Ивановича больше времени, сработал бы он куда более грамотно. Здесь же пришлось действовать в условиях цейтнота. На мероприятии Стрекайло случайно выяснил, что вечером Андрейченко собирается на базу отдыха «Лагуна», что находится как раз по той трассе, на которой его сын и сбил незадачливого бизнесмена Скоробогатова. Тогда он еще не знал, что ему пригодится эта информация. А дальше оставалось выяснить подробности, и они тоже оказались на руку Юрию Ивановичу, полностью вписывались в наспех придуманную им схему!

Оказалось, что Андрейченко не остался ночевать в «Лагуне», а отправился домой на своем автомобиле. Причем один, и сам сел за руль, в нетрезвом состоянии, поскольку крепко выпивал в тот вечер, и это многие видели. Далее — дело техники. Подкупить прислугу, чтобы подкинула в гараж пиджак Скоробогатова со следами крови, ну, и машинку немного поцарапала. Найти человека, который за деньги сыграл роль свидетеля, якобы видевшего саму трагедию. За большие деньги, но и роль свою человек сыграл безупречно.

Да, конечно, можно было сделать лучше, продуманнее, а так многое выглядело притянутым за уши. Но Стрекайло это уже не очень волновало. Подполковник этот, Герасимов, тоже не дурак. Понимал, что если откажется принять условия Юрия Ивановича, до пенсии точно не дослужится. Да и подчиненные его полетят — те, что делом Скоробогатова занимались. Проглотил как миленький, никуда не делся! Взял Андрейченко тепленьким, когда тот ни сном ни духом почивал в своей постели! Юрий Иванович от души повеселился, смотря видеозапись, на которой этот напыщенный дурак хлопал глазами, не в состоянии объяснить, откуда в его гараже взялся пиджак погибшего бизнесмена, и свежие царапины на новеньком автомобиле…

Вот так одним выстрелом Юрий Иванович убил двух зайцев сразу. И сына выручил, и Андрейченко убрал. И теперь его кресло займет другой человек — тот,

который будет слушать вышестоящих людей. Послушный человек. Свой. Юрия Ивановича, правда, теперь уже нет в этом городе — он в Москву перебрался, как депутат Госдумы. Именно он оказался единственным в списке, именно его и утвердили. Ну, и Антоху, разумеется, с собой перетащит. Родная же кровь! Но свои сливки с бюджетных денег и в столице получать можно. Они исправно станут поступать на его счет. Юрий Иванович перед отъездом уже обо всем позаботился. А деньги лишними никогда не бывают! Тем более что вся эта история крепко ударила по его карману. Ну да ладно, все хорошо, что хорошо кончается!

Стрекайло выглянул в окно. Перед ним простиралась Москва. Его мечта сбылась. Теперь можно было и расслабиться…

Эпилог

С вечера, проведенного мной у подполковника Герасимова, прошло полтора месяца. Я воспользовался его предложением и ушел в отпуск сразу, как только завершил дело Андрейченко. Зло было наказано. Главный, изначальный виновник смерти моей дочери ожидал приговора суда. Но, честно говоря, я не чувствовал себя удовлетворенным. Грызла меня досада и мучила совесть, что не за то преступление посадил я Андрейченко.

— Ничего, — успокаивала меня Наташа. — Зато теперь многое изменится. Придет новый главный врач — пока не знаем, кого назначат, ждем. И в министерстве другой человек появится. Будем надеяться, что все эти перемены к лучшему.

Я был благодарен ей за поддержку. Последние недели здорово сблизили нас, и я был рад, что не один. В одиночестве мне было бы совсем плохо. С Ольгой я успел развестись, причем без всяких препон. У нас больше не было несовершеннолетнего ребенка, и вопрос о разводе не надо было решать через суд. Из моей квартиры Ольга ушла, переехав к своим родителям. До развода она несколько раз делала попытки к примирению, но я не уступил…

Однажды вечером Наташа вернулась с работы в смятении. Она по-прежнему проходила интернатуру в той самой больнице, где была прооперирована Катя. По ее лицу я понял, что случилось что-то крайне неприятное.

Наташа села за стол, на мое предложение налить ей чаю отказалась, посидела молча несколько секунд, а потом заговорила каким-то тусклым голосом:

— Знаешь, кого назначили главным врачом? Вовсе не Никанорова, как мы думали. А Старыгину.

— Вот как? — поднял я брови. — И что?

— А бывший главврач Новожилов — теперь министр здравоохранения. Подсуетился, пристроил свою любовницу напоследок, — тихо сказала Наташа и, дождавшись, пока я переварю эту новость, добавила: — Сегодня привезли новые аппараты для УЗИ. Старые списали. И Старыгина во всеуслышание с гордостью заявила о том, сколько денег потрачено на это оборудование.

— И что? — все еще не понимал я до конца.

— А то, что в действительности эти аппараты стоят гораздо дешевле… — закончила Наташа совсем тихо.