Убийство под аккомпанемент
Шрифт:
— Разве я не могу сводить в ресторан собственную жену? Никаких больше пирогов и лимонада! Во всяком случае, для тебя, бедняга, — сказал он, наклоняясь над Риверой. — Вижу, вы еще не вынули эту штуку, Фокс.
— Ее фотографировали и снимали отпечатки. Теперь можно извлекать.
Фокс стал на колени, его рука, обернутая носовым платком, сомкнулась на предмете, выступающем из груди Риверы. Он подергал, попробовал повернуть…
— Крепко засела, — пояснил Фокс.
— Позвольте мне взглянуть?
Фокс отстранился. Второй опустился на колени рядом с ним.
— Что же это такое? — сказал он. — Не обычная стрелка для дартса. На верхушке у нее нитка. Ее от чего-то отвинтили. Черная. Взята в серебро. Черное дерево, надо полагать. Либо темная бронза. Что же это, черт побери? Попробуйте еще, Фокс.
Фокс
— Вы только посмотрите, — сказал Фокс. — Господи Боже, ну и заковыристая штуковина! Это часть рукояти зонтика, которую превратили то ли в стрелку, то ли в арбалетный болт.
— Черно-белый зонт, — сказал его коллега. Фокс быстро поднял глаза, но промолчал. — Вот тут, видите? Застежка. Она не давала стрелке выйти из раны. Изысканная штучка, почти музейная. В застежке крошечные драгоценные камни. И посмотрите.
Он указал длинным пальцем. С одного конца выступала сталь, дюйма на два, широкая у основания и резко сужающаяся к концу.
— Похоже на шило или стилет. Вероятно, изначально оно было утоплено в короткую ручку. Его загнали с одного конца в рукоять зонта и каким-то образом закрепили. Скорее всего пластилином. Или замазкой. Рукоять зонта с этой стороны, как видите, была полой. Вероятно, на нее накручивалась более длинная часть, за ней ручка или еще что, а затем все прикручивалось к другому концу. — Достав блокнот, он быстро набросал рисунок, который показал Фоксу. — Вот так. Престранный получается зонт. Я бы предположил, что французский. Помню, видел такие в ложе в Лонгшампе [22] , когда был мальчиком. Центральная спица, на которую все крепится, была такая тонкая, что приходилось вставлять отдельную секцию, чтобы закрепить застежку. Это как раз такая секция. Но к чему, скажите на милость, использовать кусок зонта как кинжал?
22
Парижский ипподром.
— Сделайте еще пару снимков, Томпсон. — Фокс деревянно поднялся и после долгой паузы сказал: — Где вы сидели, мистер Аллейн?
— Рядом с гостями Пастерна. В нескольких ярдах от сцены.
— Ну и повезло же, — только и сказал мистер Фокс.
— Не будьте так уверены, — возразил старший инспектор Аллейн. Сев к столу, он закурил. — Но без сомнения, положение щекотливое, Братец Лис. [23] Я не должен вмешиваться в ваше расследование, сами понимаете.
23
Фокс (англ. Fox) — лис; имеется в виду Братец Лис, персонаж «Сказок дядюшки Римуса».
Фокс издал короткий саркастический звук.
— Разумеется, теперь главный вы, сэр.
— Но хотя бы я могу сделать заявление. Мне лучше с самого начала предостеречь, что по большей части я наблюдал за экстраординарным стариканом Пастерном. Ну и странная же он личность!
— Полагаю, — флегматично сказал Фокс, — вы сейчас скажете, сэр, что были его фэгом [24] в Итоне.
Аллейн улыбнулся этой попытке его поддеть.
— Тогда я, наверное, провел бы остаток жизни в приюте для умалишенных. Нет, я собирался сказать, что, наблюдая за ним, не обращал внимания на остальных. Например, я заметил, что он действительно целился из какого-то револьвера в этого человека и, когда стрелял, был от него не более чем в семи футах.
24
Младший ученик в мужской частной привилегированной школе, который оказывает услуги старшему ученику (будит по утрам, чистит обувь и т. д.).
— Вот это уже больше похоже на дело. — Фокс снова открыл свой блокнот. — Если вы не против, мистер Аллейн? — сурово добавил он.
— Злорадствуете, да? — усмехнулся Аллейн. —
— Вот как? — Фокс поднял глаза на Томпсона. — Вам следует разыскать зонт.
Томпсон вышел. Подошел с инжектором Бейли и склонился над орудием убийства.
— Наверное, мне следует подробнее описать последний номер, — сказал Аллейн и исполнил обещанное. Его голос звучал неторопливо и размеренно. Вернулся с черно-белым зонтом Томпсон.
— Это точно он, сэр, — сказал он. — Одной секции палки не хватает. Посмотрите сюда. И никакой застежки, которая не давала бы закрыться.
Он положил зонт возле стрелки.
— Неплохо, — одобрил Фокс. — Теперь сделайте снимки.
Еще трижды сфотографировав орудие убийства, Томпсон завернул его в платок и убрал в саквояж Фокса.
— Упакую в защитную пленку, когда закончим, мистер Фокс, — пообещал он, и по кивку Фокса Томпсон и Бейли удалились со своим снаряжением.
— …когда был произведен выстрел, — говорил Аллейн, — он развернулся лицом к лорду Пастерну, к залу стоял вполоборота и спиной к дирижеру. Он выгнулся назад под гротескным углом, инструмент поднят. Он находился прямо под стрелкой метронома, которая не двигалась. После хлопка он развернулся еще больше и чуток выпрямился. Аккордеон, если так называется его инструмент, издал несколько нот по нисходящей и адски замычал. Колени у покойного подкосились, он упал на них, сел на пятки, а потом повалился, но развернулся и рухнул на спину, инструмент прикрывал его от зрителей. В то же время один из музыкантов сделал вид, что в него попала пуля. Я не мог ясно видеть Риверу, потому что луч прожектора перешел на старого Пастерна, который после секундного замешательства расстрелял остальные патроны. Еще трое из «Мальчиков» оркестра комично зашатались, словно он в них попал. Что-то показалось тут не так. У всех был такой вид, будто они точно не знают, что дальше. Однако лорд Пастерн отдал револьвер Морено, а тот прицелился в него и спустил курок. Последний патрон был отстрелян, поэтому раздался только щелчок. С гадливым лицом Морено переломил револьвер, убрал его в карман и сделал красноречивый жест, мол, «С меня довольно, продолжайте», а тогда лорд Пастерн с жаром набросился на барабаны и поднял адский шум. Выглядел он экстраординарно: глаза остекленели, потел, улыбался кривенько и подергивался над барабанами. В пожилом пэре Англии такое не может не напутать, впрочем, он, разумеется, сумасшедший как мартовский заяц. Мы с Трой пришли в снобистский ужас. Вот тут со сполохами мигающих лампочек включился метроном. Раньше стрелка указывала прямо на Риверу. Официант бросил венок дирижеру, который стал на колени возле Риверы и плюхнул ему на грудь венок. Он пощупал ему сердце, посмотрел на Риверу пристально и, нагнувшись над телом, начал шарить под венком. Затем он повернулся вроде как удивленно к старому Пастерну. Потом сказал что-то типам с носилками. Когда Риверу уносили, венок скрывал его лицо, а аккордеон лежал поперек груди и живота. Морено поговорил с пианистом, потом с лордом Пастерном, и те пошли за ним, когда закончили свой адский грохот. Я почуял неладное, когда увидел, как официант заговаривает с Оллингтоном, а потом уводит одного малого из гостей леди Пастерн. Я долго препирался с самим собой, проиграл спор и пришел сюда. Вот и все. Вы револьвер осмотрели?
— Забрал его у Морено. Он у меня в кармане. — Надев перчатку, Фокс достал револьвер и положил его на стол. — Марка неизвестна, — сказал он.
— Вероятно, использовался для стрельбы по мишеням, — пробормотал Аллейн. Рядом он положил стрелку. — А ведь она подходит, Фокс. Вы заметили?
— Мы не слишком продвинулись.
— Конечно, нет.
— Я не вполне понимаю, какую линию взять вон с ними. — Фокс дернул головой в сторону ресторана.
— Надо записать фамилии и адреса. Это могут сделать официанты. Им и так многое известно про завсегдатаев. Пусть объясняют, мол, это новый полицейский протокол на ночных шоу. Тут нам повезло, братец Фокс, что публика поверит в любую чушь, если ей скажут, что ее сама полиция придумала. Гостей Пастерна лучше задержать.