Убийство под аккомпанемент
Шрифт:
Все молчали. Официант, собравший осколки стекла, распрямился с нервной улыбкой.
— Прошу прощения, сэр, — сказал он.
— Да?
— Молодая леди, — официант поклонился в сторону Фелиситэ, — запускала руку под шляпу. Я обслуживал их столик, сэр, и случайно заметил. Надеюсь, вы простите, мисс, но я действительно случайно заметил.
Карандаш Фокса шелестел по бумаге.
— Спасибо, — сказал Аллейн.
— Ну, это уж абсолютно слишком! — вскричала Фелиситэ. — Что, если я скажу, что это неправда?
— Не
— Тогда зачем спрашивать?
— Чтобы проверить, признаетесь ли вы открыто в том, что действительно запускали руку под сомбреро.
— Люди, — сказала вдруг Карлайл, — неохотно делают откровенные заявления там, где было совершено уголовное преступление.
Подняв глаза на Аллейна, она обнаружила, что он ей улыбается.
— Как же вы правы, — сказал он. — Вот почему расследование убийств так утомительно.
— Мы проторчим тут всю ночь, — вскинулся лорд Пастерн, — пока вы тут сплетничаете? В жизни не видел такого дилетантства. Просто тошнит.
— Разумеется, сэр, продолжим. Осталось совсем немного. Боюсь, будет необходимо обыскать всех вас, прежде чем отпустить.
— Всех нас? — быстро переспросила Фелиситэ.
С чем-то сродни благоговению они посмотрели на леди Пастерн.
— В дамской гардеробной ждет надзирательница, — пояснил Аллейн, — и сержант полиции в мужской. Кроме того, если будете так добры, нам понадобятся ваши отпечатки пальцев. Сержант Бейли этим займется. Начнем? Возможно, вы, леди Пастерн, пойдете первой?
Леди Пастерн встала. Ее фигура, туго затянутая в корсет, как будто увеличилась в размерах. Все тайком бросали на нее беспокойные взгляды. Она повернулась к мужу:
— Из множества унижений, которым ты меня подверг, — изрекла она, — это самое невыносимое. Этого я тебе никогда не прощу.
— Боже ты мой, Си, — отозвался он, — да что такого в обыске? Твоя беда в том, что у тебя грязные мысли. Если бы ты тогда в Кенте слушала мои лекции о Красе Тела…
— Silence! [26] — сказала она и величественно удалилась в дамскую гардеробную.
26
Здесь: тихо (фр.).
Фелиситэ нервно хихикнула.
— Кто угодно может обыскать меня, — щедро предложил лорд Пастерн. — Идем.
Он первым направился в мужскую гардеробную.
— Возможно, мисс де Суз, вам захочется пойти с матушкой. Это вполне допустимо, если вы считаете, что она бы так предпочла.
Фелиситэ сидела, левой рукой сжимая сумочку, правой ее руки не было видно.
— Полагаю, она предпочла бы мученичество в одиночестве, мистер Аллейн.
— Может быть, вам пойти и спросить ее? Тогда вы пройдете свою часть программы, когда она
Он стоял совсем близко от Фелиситэ, улыбаясь ей сверху вниз.
— О, ладно, — сдалась она. — Если хотите.
Без малейшего энтузиазма и оглянувшись на Мэнкса, она последовала за матерью.
Аллейн тут же сел в ее кресло и обратился к Мэнксу и Карлайл.
— Интересно, — начал он, — не могли бы вы помочь мне с парой вещей, которые надо прояснить? Полагаю, вы оба были на обеде в доме лорда Пастерна — на Дьюкс-Гейт, так ведь? — перед сегодняшним шоу.
— Да, — сказал Эдвард, — мы там были.
— А кто еще? Морено, Ривера и, разумеется, лорд и леди Пастерн. Кто-нибудь еще?
— Нет, — сказала Карлайл и тут же поправилась: — Я забыла. Мисс Хендерсон.
— Мисс Хендерсон?
— Раньше она была гувернанткой Фелиситэ и осталась в роли своего рода подспорья домашним.
— Как ее полное имя?
— Я… честно говоря, не знаю. Нед, ты когда-нибудь слышал, как зовут мисс Хендерсон?
— Нет, — признал Эдвард, — никогда. Она просто Хенди. Кажется, Эдит. Подождите-ка. Знаю! Фэ много лет назад говорила, что как-то видела избирательные списки или навроде того. Петронелла Ксантиппа.
— Шутишь!
— У людей редко бывают имена, каких от них ожидаешь, — неопределенно пробормотал Аллейн. — Можете подробно описать вечер на Дьюкс-Гейт? Понимаете, поскольку Ривера был там, обед приобретает некоторое значение.
Карлайл думала: «Мы слишком тянем. Один из нас должен был ответить сразу».
— Мне бы хотелось, — сказал наконец Аллейн, — чтобы вы по возможности рассказали обо всем. Когда кто прибыл. О чем говорилось. Были ли вы вместе большую часть времени или, например, разошлись после обеда и находились в разных комнатах. Подобные мелочи.
Они заговорили разом и осеклись. Они неловко рассмеялись, извинились и каждый предложил говорить другому.
Наконец Карлайл пустилась в бесцветный рассказ. На Дьюкс-Гейт она приехала около пяти, встретилась с дядей и тетей, а также с Фелиситэ. Разумеется, много говорилось про вечернее представление. Дядя был в превосходном настроении.
— А леди Пастерн и мисс де Суз? — спросил Аллейн.
Карлайл осторожно ответила, что они были в целом как обычно.
— И как же именно? — спросил он. — Веселы? Вы бы назвали это атмосферой счастливой семьи?
— Мой дорогой Аллейн, — беззаботно начал Мэнкс, — как большинство семей, они друг друга раздражают, не…
— Не доходя до взрыва, вы хотели сказать?
— Ну…
— Нед, — вмешалась Карлайл, — нет смысла делать вид, что дядя Джордж и тетя Сесиль самая нормальная британская пара. Надо полагать, мистер Аллейн читает газеты. Говоря «в целом как обычно», означает, что каждый вел себя в обычной своей манере. — Она повернулась к Аллейну. — Для себя самих каждый вел себя совершенно нормально.