Убийство Президента Кеннеди
Шрифт:
Никто не может без содрогания вспомнить этот вечер в аэропорте Эндрюс, неумолчный шум лопастей роторов, ослепительный свет гигантских прожекторов. В лунном свете поле казалось непривычно белым, а люди выглядели как таинственные тени.
На узком пространстве между проволочным заграждением и будущей стоянкой президентского самолета теснилось но менее полусотни знатных лиц. Им бросилось в глаза какое-то уродливое механическое устройство, окрашенное ярко-желтой краской. Это был механический подъемник. С его помощью должны были опустить гроб на землю.
За изгородью, сокрытые мраком промозглой ночи, в молчании стояли
По пути на аэродром Артур Шлезингер сказал Энджи Дьюку:
— В нашей стране никогда не принимали всерьез ультраправых.
Специальный советник президента Тед Соренсен, сидя в вертолете вместе с помощниками Линдона Джонсона Уолтером Дженкинсом и Джорджем Риди, признался:
— Мне очень жаль, что вы попали в такое положение. Я постараюсь помочь всем, чем могу. Но, надеюсь, вы простите мне мое неуважение к штату Техас.
Риди спокойно ответил, что сам он испытывает такие же чувства. Поведение помощников Джонсона было безупречным. Случившееся потрясло их не меньше, чем помощников Кеннеди. Это было видно всем. Шлезингеру пришла на ум мысль, что если Джонсону удалось привлечь на свою сторону таких людей, как Риди и Дженкинс, то возможно он не так уж плох, как это казалось раньше. Банди пошел в своих размышлениях еще дальше. Он был склонен выдать индульгенцию даже городу Далласу, ибо, по его мнению, «один сумасшедший еще не означает, Что в городе все сошли с ума».
Прорезая темный слой облаков, Джим Суиндал повел президентский самолет на посадку. Впервые после вылета из Техаса его взору снова предстала земля. Впереди сияли огни столицы.
Линдон Джонсон был в президентской спальне. Он побрился, причесался и снова сменил сорочку. В коридоре при входе в кабину секретариата к Рою Келлерману подошел Клинт Хилл и сказал.
— Она хочет вас видеть.
Рой направился в хвостовой отсек, где Дэйв Пауэрс сказал ему:
— Госпожа Кеннеди просит вас и других агентов, бывших с президентом, вынести гроб, и она хочет, чтобы машину вел Грир.
Келлерман знал, как тяжело Грир переживал все случившееся, и его потрясла эта чуткость вдовы. Жаклин Кеннеди подозвала к себе Эвелин Линкольн, Мэри Галлахер, Магзи О’Лири и Джорджа Томаса и сказала каждому:
— Я хочу, чтобы вы были поблизости у гроба. Обращаясь к Годфри Макхью, она сказала:
— Я хочу, чтобы его вынесли друзья.
В хвостовой отсек пришел Тед Клифтон и доложил Кену О’Доннелу:
— Военные готовы вынести гроб. О’Доннел Коротко бросил в ответ:
— Мы сами его вынесем.
В узком проходе в хвосте самолета столпилось пятнадцать человек. Мак Килдаф увидел, что Джонсон остался стоять в одиночестве.
Исполняющий обязанности пресс-секретаря испытал чувство крайней неловкости. Позднее, вечером, его замешательство возросло. В канцелярии президента он обнаружил, что Джонсон по-прежнему рассержен и считает именно его виновным во всем. Даже на следующий день президент продолжал с раздражением вспоминать этот инцидент. После заседания кабинета, где он впервые председательствовал, Джонсон доверительно сказал одному из министров, что у него «возникли большие трудности с семьей Кеннеди». Вот
«Он сказал, что после посадки самолета… (они) не обратили на него ни малейшего внимания, вынесли тело из самолета, поставили гроб в машину, забрали с собой г-жу Кеннеди и уехали. Лишь после этого он сошел с самолета. Это означало, что ему, президенту Соединенных Штатов, не уделили никаких знаков внимания и не оказали никаких почестей. Но, по его словам, он в ответ лишь подставил другую щеку.
— Что я могу поделать, — сказал он. — Я не хочу ссориться с этой семьей, и ореол Кеннеди имеет важное значение для всех нас».
Суиндал артистически посадил самолет. Никто из пассажиров не заметил, когда самолет коснулся земли. Взоры собравшейся толпы были прикованы к надпей дворце, откуда обычно выходил президент. Роберт Кеннеди воспользовался этим и вскочил никем не замеченным на трап, подъезжавший к передней дверце самолета. Трап еще катился, а он уже стремглав мчался вверх по ступенькам. Ворвавшись в самолет, он пробежал через радиорубку, кабину секретариата и салон. Лиз Карпентер узнала его осунувшееся лицо и попыталась было в знак утешения коснуться рукой его плеча. Но он не заметил ни ее, ни четы Джонсон. На следующий день президент в беседе с одним из своих советников отметил, что Роберт Кеннеди даже не заговорил с ним. Ему нужен был только один человек. Лиз слышала, как он пробормотал на ходу:
— Я хочу видеть Джекки.
Войдя в хвостовой отсек, он тихо подошел к Жаклин и встал рядом с ней.
— Джекки, — сказал он тихо и обнял ее за плечи. — Я здесь.
Все вокруг вздрогнули: у Роберта был голос его брата…
— Ах, Бобби, — не произнесла, а скорее вздохнула с облегчением она и подумала, как это похоже на Бобби: он всегда с тобой в трудную минуту.
Самолет вновь двинулся вперед и затем окончательно остановился. Зажглись прожектора. Суиндал и Хзнсон стремительно сбежали вниз по трапу, встали у крыла лицом к задней двери самолета и замерли, отдавая честь. К самолету подкатил громоздкий подъемник. Дверь хвостового отсека распахнулась, и из нее выглянуло круглое лицо Лэрри О’Брайена. Стоявшие внизу члены правительства увидели в раскрытой двери изможденный профиль министра юстиции. Это их поразило: они не знали, что он успел побывать в Далласе. Роберт Кеннеди держал вдову за руку. В другой ее руке висела сумка. Внезапно все увидели, что одежда Жаклин забрызгана кровью. Еще мгновение — и в дверях показались Келлерман, Грир, О’Лири, Хилл и Лэндис. Они бережно опустили гроб у ног Жаклин и Роберта Кеннеди. Свет прожекторов падал на гроб. Стояла мертвая тишина. Все безмолвно смотрели, не в силах оторвать глаз от темно-красной бронзы гроба президента.
Глава седьмая
ЖАКЛИН КЕННЕДИ
Затея с подъемником оказалась совершенно несостоятельной. Он даже не доставал до дверцы самолета. Келлерман у одного конца, Грир — у другого, пять агентов секретной службы и Годфри Макхью с трудом опустили«Британию» О’Нила на площадку подъемника. Затем на нее сошли из самолета Жаклин и Роберт Кеннеди. За ними последовали остальные. Эвелин Линкольн, Мэри Галлахер, доктор Беркли и Кен О’Доннел, чьи лица опухли от слез, образовали скорбный ряд за плечами вдовы. Роберт Кеннеди спросил невестку, на чем она желает поехать.