Убийство в Нетенвиле
Шрифт:
Мисс Уотсон уже была готова вышвырнуть детектива из автомобиля, но сыщик пресек ее попытку убежать, быстро добавив:
— Фотографии редактируют все и таким образом мне ничего не доказать. Однако подобные изменения наталкивают на мысли. Которые, в свою очередь, помогают найти доказательства. Задав себе вопрос, зачем девушке вроде Элеоноры Уотсон подделывать алиби, я изучил ваши передвижения по Лондону, именно Лондону тридцать первого декабря. Так вот в то время, как была сделана фотография, вы, мисс Уотстон, находились далеко от Суссекса. Хорошо,
— Полагаю, вы пришли не за тем, чтобы учить меня манерам. За рулем мог быть кто угодно. Это не доказательство, — помощница Фостера держалась все также уверенно, не позволяя Алексу запугать ее.
— Что же вы не дослушиваете до конца, мисс Уотстон, — терпеливо продолжил сыщик. Так уж получилось, что перед поездкой к вам, мисс Уотсон, водитель Фостера решил с пользой провести несколько часов с машиной и объездил половину Лондона, практически истратив все топливо.
— И к чему вы ведете? Хотите заправить мою машину? Пожалуйста.
Не обращая внимания на очередное оскорбление, Алекс продолжил:
— По дороге, к так называемым родственника, вам пришлось заехать на заправочную станцию, где, как вы знаете, всегда стоят камеры видеонаблюдения. Здесь вам не повезло дважды: первый раз, когда у вас украли дорожную сумку, второй, когда я достал записи с камер. Полагаю, что в сумке вы перевозили не одежду, поскольку в полицию звонить не стали, а уже через два часа появились на вокзале и оставили ее в камере хранения. Я не знаю, что произошло за эти два часа, но, всей видимости, восстановить содержимое багажа вы все-таки смогли.
Алекс замолчал. Мисс Уотсон также, казалось, лишилась дара речи. Она напряженно уставилась в окно автомобиля, который так и не отъехал с территории автомастерской. Немного погодя, она повернула ключ зажигания и выехала на дорогу. Передвигаясь в абсолютном молчании, мисс Уотстон явно обдумывала, как ей следует поступить. Алекс не вмешивался и терпеливо ждал. После пятиминутной езды, хозяйка автомобиля съехала с дороги и припарковалась у ближайшего кафе. Повернув голову к детективу, она достала сигареты и закурила.
— Пожалуй, вам стоит повременить с работой штурмана, у вас неплохо получается раскрывать чужие секреты. Только мою причастность к смерти Фостера вы никак не докажете, — деловито заявила мисс Уотсон, с наслаждением втягивая дым в легкие.
— Моих сведений будет достаточно для того, чтобы полиция начала вас подозревать, мисс Уотсон, а в виду отсутствия других версий, они с радостью переложат обвинения на вас.
— И вы их предоставите?
— А как вы думаете? — спросил детектив.
Сквозь клубни табачного дыма, Алекс пытался рассмотреть лицо коварного оппонента, но он все застилал.
— Я думаю, вы не рассказали историю до конца. Если вы следили за передвижениями автомобиля, значит, знаете, куда я отправилась после.
— Нет,
Впервые за весь вечер детектив увидел настоящее удивление на лице Элеоноры Уотсон.
— Не знаю, потому что датчик слежения был отключен и отключен вами, мисс Уотсон.
— Хм. Хорошие новости.
Алекс отрицательно покачал головой.
— Мисс Уотстон, вы же прекрасно понимаете, что вам стоит рассказать мне все о вашей встрече с мистером Фостером в ту злополучную ночь. Ведь когда вы поняли, что сумка исчезла, первому, кому вы позвонили, был именно он.
— Вы догадались, — нервно хмыкнула Уотсон, потушив остатки сигареты.
— Рассказывайте, Элеонора, — спокойно произнес сыщик, — я могу быть лояльнее полиции и прессы. Но предупреждаю, если вы солжете мне: правда выплывет наружу, и тогда уж берегитесь.
Алекс говорил достаточно убедительно, и факты играли ему на руку. Очень сомневался в том, что Элеонора убила своего начальника, и этому сомнению служило крайне простое объяснение.
Помявшись, скорее для вида, помощница Фостера начала свой рассказ. Уже по дороге она решила: лучше сотрудничать с детективом, такой соперник ей ни к чему.
— Я работаю на Фостера уже более трех лет. Он взял меня к себе совсем молодой. Я только-только окончила колледж, ничего не умела, не знала. Фосетр меня всему научил. Хорошо платил, не скупился, но и требовал многого. Иногда я делал вещи, которые не были ужасны сами по себе, но шли в разрез с законом.
Голос Элеоноры немного дрогнул, когда она произнесла последнее предложение. Маска самоуверенной деловой женщины понемногу спадала с ее прекрасного лица, которое теперь не казалось таким строгим.
— Фостер просил, я делала — все просто, — нервно добавила рассказчица. — Вот и в преддверии Нового года он попросил меня об услуге. Он так это называл. Мне нужно было создать себе прикрытие, так называемое алиби, сделать так, чтобы меня никто не смог заподозрить, или связать с ним. Я так и поступила. Попросила брата о помощи, и он согласился. Выбросила в сеть липовые фотографии отдыха, даже попросила брата имитировать мой приезд, чтобы соседи были уверены: я провела отдых в кругу семьи.
Элеонора тяжело вздохнула и несколько обреченно опустила лицо на ладонь, словно, пытаясь скрыться от окружающего мира. Признание собственного поражения давалось ей с огромным трудом. Падать оказалось больнее, чем она ожидала.
— Словом, создав себе прикрытие, я должна была обезопасить Фостера. Не знаю зачем, Алекс, но он попросил меня доставить сумму в сто пятьдесят тысяч долларов на вокзал Кинг-Кросс и оставить деньги в ячейке, что он мне указал. Это было странно. Нет, Фостер был не ангелом и иногда грешил подкупом, но такую сумму наличными деньгами он доверял мне впервые. Со счетами, в каком-то смысле, проще. Можно умело запрятать операции так, что концы потом никто не отыщет. Фостер мастерски это делал, поэтому я так удивилась.