Убийство в новогоднюю ночь
Шрифт:
Не менее недовольной своим пребыванием в особняке Ефима Яковлевича Масальского была Дарья Ульяновна Лопырева – дочь Светланы Макаровны Лопыревой, младшей сестры жены Ефима Люсьены. Дарье, которую сам Ефим считал племянницей, дом Масальского вообще казался склепом.
Сколько Дарья себя помнила, столько времени мать таскала ее в гости к дяде Ефиму по поводу и без. Сначала Дарья не понимала, зачем это надо матери. Потом, повзрослев, догадалась, что мама хочет откусить свой кусочек наследственного пирога, даже если он будет
После того как Даша познакомилась с Костей – Константином Петровичем Долевичем и собралась за него замуж, она заявила матери, что если та по-прежнему хочет ездить к дяде Ефиму, то пусть ездит. Но без нее. Ее, Дашиной, ноги больше в дядином доме не будет.
– Но почему? Почему? – заламывала руки мать. – Чем тебе не угодил Ефим?
– Ничем, – отвечала девушка, – он и не должен мне угождать, так же как я ему. Просто у меня своя жизнь и я не хочу, чтобы она переплеталась с жизнью Масальских. Меня от этой семейки уже давно тошнит!
– Что ты такое говоришь, – хваталась за голову мать. – Подумай, что бы сказала твоя тетя Люсьена!
– Я никогда не видела тетю Люсьену, и она скончалась, не подозревая о том, что я появлюсь на свет, так что она ничего бы не сказала.
Споры с матерью длились довольно долго, и той хитростью удалось склонить на свою сторону жениха Даши. Костя простодушно заявил, что раз дядя болен, то можно сделать ему приятное и встретить один Новый год в его доме.
В конце концов Дарья сдалась, но категорично заявила матери, что едет к Масальскому в последний раз.
– Будь по-твоему, доча, – скорбно поджав губы, согласилась Светлана Макаровна, в глубине души уверенная в том, что найдет способ позднее переубедить дочь.
И вот теперь хмурая Дарья сидела в кресле у окна и смотрела, как за стеклом крупными хлопьями, похожими на лебединые перья, падал снег. Ей даже казалось, что уходящий месяц декабрь пишет печальные любовные сонеты красавице зиме, готовящейся упасть в объятия хмельного разудалого января.
– Даша, – услышала она шепот сидящего подле нее жениха, – ты такая хмурая, словно завтра наступает не первое января, а 32 декабря.
– Так и будет, – вздохнула Даша, – пока падчерица не принесет подснежники.
– А вот и нет, – улыбнулся Константин, – идем-ка со мной, – он поднялся и подал руку невесте.
– Куда идти-то? – спросила она, не двигаясь с места.
– Куда я скажу, – загадочно улыбнулся он.
Она вздохнула, но подчинилась и последовала за ним. Дарья не заметила, что мать смотрела им в спину.
Константин уверенно шел вперед, и девушка удивлялась про себя, когда это он успел сориентироваться в доме, ведь они только сегодня утром приехали. Вскоре они оказались в зимнем саду, где их встретил улыбающийся Артемий Овчинников.
– Вот. Привел! – торжественно объявил Константин и подтолкнул Дашу вперед.
– Я уже заждался, – улыбка Артемия стала еще шире, – Даша! Это тебе, – сказал он и протянул девушке маленькую корзиночку.
Она заглянула в нее и ахнула – подснежники!
Мужчины довольно переглянулись.
– Артюша, ты просто волшебник! – воскликнула Дарья и, повиснув на шее у Овчинникова, чмокнула его в щеку.
– О, женщины! – притворно возмущенно проговорил Константин. – Не успела еще выйти замуж и уже прямо на глазах жениха виснет на шее у другого парня.
Даша звонко рассмеялась и спросила:
– Когда это вы успели познакомиться?
– Как приехали, так и познакомились, – ответил Артемий, – я как увидел тебя, так мне показалось, что тебя доставили сюда под конвоем, вот я и отловил твоего парня.
– Костя мой жених.
– Тем более, – хмыкнул Овчинников, – я его допросил, он раскололся, и мы решили сделать тебе сюрприз.
– Спасибо, мальчики, – улыбнулась Даша.
– Спасибо полагается ему, – кивнул Константин на Артемия.
– Я чего, я ничего, – ответил Артемий, – я пока не волшебник, а только учусь.
– Куда это твоя дочь ушла? – спросила Анна Даниловна Федотова Светлану Макаровну Лопыреву.
– Понятия не имею, куда ее мог увести Константин, ведь он в этом доме первый раз.
– Наверное, пошли прогуляться, – проговорила Федотова, – смотри, какой красивый на улице идет снег. Самое романтическое время для молодежных прогулок.
– Ты, наверное, права, – ответила Светлана Макаровна и вздохнула: – Хоть бы они уже скорее поженились.
– А что, день для свадьбы еще не выбрали?
– Нет пока. Дашка все думает. Хотя уже месяц прошел, как Костя ей предложение сделал.
– А ты, Свет, не гони лошадей, – сказала Анна Даниловна, – пускай молодые сами решают.
– Пускай, – вздохнула Лопырева, – я разве возражаю. Но меня иногда просто бесит Дашкина упертость.
– Да ладно тебе выдумывать, – отозвалась Федотова, – Даша чудесная девочка. Дай бог всякому такую дочку.
– Так-то оно так, – согласилась Светлана Макаровна, – да только она не хочет больше ездить к Ефиму, – пожаловалась Лопырева.
– Почему? – удивилась Анна Даниловна.
– Не хочет, и все! Говорит, что ее здешняя атмосфера угнетает.
Федотова тихо засмеялась.
– Тебе вот, Ань, смешно. А мне каково? Для меня Ефим не чужой!
– Я так думаю, что тебе Даша к нему ездить не запрещает.
– Не запрещает. Но ведь племянница-то ему она, а не я.
– Свет, я не хочу тебя обидеть, но это ты сама себе в голову вбила, что дочь твоя Ефиму племянница, а вообще-то нет.
– Как нет! – возмутилась Лопырева. – Моя сестра родная, Люсьена, жена Ефима!