Убийство в Верховном суде

Трумэн Маргарет Мэри

— Сейчас вас примет доктор Сазерленд.

Кабинет доктора оказался на удивление тесным, учитывая просторность всех остальных помещений в его доме. Рабочим столом ему служил стеклянный кофейный столик. Позади столика стоял бежевый диван, лицом к нему — два стула с прямыми высокими спинками. Вплотную к дивану слева, под закрытым гардинами окном, примыкало удобное откидное кресло, обтянутое коричневой кожей. Другой диван, украшенный декоративной резьбой, с изогнутым, как лебединая шея, подголовником,

притулился у стены позади стульев.

— Антиквариат, — перехватив заинтересованный взгляд Теллера в направлении дивана, безразлично прокомментировал со своего места позади кофейного столика доктор Сазерленд. Он даже не поднялся им навстречу.

Теллер спросил с улыбкой:

— Неужто вы им не пользуетесь?

— Нет, отчего же, пользуюсь, но очень редко, если пациент настаивает, чтобы его уложили. Большинство, впрочем, обходятся без этого. Присаживайтесь. Хотите, располагайтесь на диване — вам можно.

Теллер оценивающе осмотрел диван, потом повернулся к Сазерленду:

— Спасибо, я непременно воспользуюсь вашим предложением. — Он опустился на диван, вытянув одну ногу. Сюзанна уселась на стул.

Облокотясь о спинку своего дивана, доктор Сазерленд рассматривал посетителей цепким взглядом из-под кустистых, с сильной проседью, бровей. Густая шапка седых волос грозила вот-вот рассыпаться в беспорядке. Лицо покрывал ровный загар: «Кварцевая лампа или отпуск на Карибском море?» — подумал Теллер. Одет он был с продуманной небрежностью: саржевые бриджи с тщательно наведенной складкой, начищенные до зеркального блеска туфли, голубая рубашка и светло-желтый шерстяной свитер. Доктор, по-видимому, понял, что его разглядывают, потому что он вдруг сказал:

— Узнав о смерти сына, я отменил все дела.

— Ну разумеется, — откликнулась Сюзанна.

— Примите мои соболезнования, — присоединился к ней Теллер.

— Благодарю.

— Это мы вас должны благодарить за любезность, — проникновенно сказала Сюзанна.

— Вас я, честно говоря, не ждал. Со мной договаривался о встрече мистер Теллер. Позвольте спросить, какое официальное отношение вы имеете к этому делу?

— Извините, забыла представиться. Сюзанна Пиншер из Министерства юстиции. Когда совершается преступление такого масштаба, нас, естественно, привлекают к расследованию.

— По-моему, к нему привлекли уже весь мир, — сказал доктор, снимая очки-хамелеоны и потирая глаза. — Вы знаете, что значит потерять сына? — пронзительно-печально спросил он.

— Нет, — ответил Теллер. — Тяжело, конечно. У меня у самого двое детей…

Сазерленд вновь водрузил очки на нос и посмотрел на Сюзанну:

— А у вас есть дети, миссис Пиншер?

— Мисс Пиншер. Да, есть, трое. Правда, они живут с моим бывшим мужем.

— Очень современно!

— Так было лучше для нас обоих…

— Кто ж сомневается? Такова тенденция в наше время.

— Простите, не поняла?

— Оставлять детей с отцом. Биология отступает на второй план перед социальным… прогрессом.

Теллер, поняв, что беседа принимает неприятный для Сюзанны оборот, сбросил ногу с дивана и сел прямо:

— Это всего лишь начало, доктор Сазерленд, первое знакомство, так сказать. Соваться с вопросами в семью, на которую свалилось такое горе, — небольшое удовольствие. Но нам придется этим заниматься, пока не пройдем весь путь до конца.

— Какой путь? До какого конца?

— Это профессиональное выражение. Мой начальник — большой любитель подобных фраз. Право же, доктор, сегодня у нас с вами мало поводов для серьезного разговора. Главное было познакомиться, установить контакт, потому что…

— Потому что, наравне со многими другими, меня подозревают в убийстве собственного сына, правильно?

Теллер утвердительно кивнул.

— Я понимаю ваше положение, мистер Теллер.

— А ваша супруга? Как вы думаете, она в состоянии нас понять?

— В той мере, в какой это нужно в интересах следствия. Я своего сына не убивал.

— Кто в этом сомневается, доктор? У вас есть еще дети?

— Дочь, но она сейчас в Калифорнии — работает над диссертацией по английской литературе.

— Она приедет на похороны? — поинтересовался Теллер.

— Если не возникнут препятствия, так сказать, технического характера. — С этими словами Сазерленд встал, поразив гостей своим ростом. Пока он, ссутулившись, сидел на диване, поза скрадывала его истинные размеры, теперь же, выпрямившись, он оказался почти двухметрового роста.

— Позвольте мне откланяться, — сказал он, протягивая Теллеру руку.

Тот пожал ее, но не удержался и спросил:

— А что же нам все-таки делать с миссис Сазерленд? Когда, как вы думаете, нам удастся с ней встретиться?

— Только не в ближайшее время — это исключено. В данный момент она крепко спит после укола снотворного. Может быть, потом, на неделе.

— Да-да, понятно, — сказал Теллер. — Благодарю вас за беседу. Будем поддерживать с вами связь. Мы вам позвоним.

— Куда же от вас денешься? — С этими словами доктор скрылся за дверь в помещение позади кабинета.

Теллер с Сюзанной вышли в приемную, где прямая как стрела восседала за столом Вера Джонс, скрестив руки на блокноте.

— Извините, что отняли у вас столько времени, — сказала Сюзанна, направляясь к раздвижной двери. Теллер, однако, за ней не последовал — он подошел к встроенным в стену книжным шкафам и принялся изучать корешки.

— Неужели доктор все их перечитал? — спросил он.