Убийство Вампира Завоевателя
Шрифт:
Лицемерка.
Это слово пронеслось у меня в голове прежде, чем я успела его остановить, — никогда не думала, что буду думать об Арахессене. Одним предложением она прокляла город-государство на смерть в наказание за их преступления. В следующем она заявила, что мы не являемся арбитрами морали.
ГЛАВА 12
На следующую ночь вампиры были вялыми и медленно поднимались. Эреккус был похож на труп, когда притащился в мою палатку незадолго до наступления
Я рассмеялась, как только он появился. В ответ он окинул меня едким взглядом, сдобренным язвительной усмешкой.
— Я вижу твое лицо, — сказала я. — Разве ты не знаешь об этом?
— О, я знаю, Сестра. Так же, как ты, видимо, видишь и мой позор.
Я издала преувеличенный звук сочувствия.
— Бедняжка. Переел? Это из-за крови ты так выглядишь или из-за вина?
Он проворчал что-то беззвучное, а затем ткнул в меня пальцем.
— Из-за тебя у меня были чертовски большие неприятности с Атриусом, ты знаешь это? Я сказал тебе оставаться на месте.
Я пожала плечами.
— Все остальные, похоже, веселились, — невинно сказала я. — Почему я не могу?
— Потому что если чем и славятся Арахессены, — пробормотал он с сарказмом, — так это весельем.
Я чуть не захихикала. Он не ошибся. Я любила своих Сестер, но они могут быть… стоической группой.
— Я не Арахессен, не забывай. Может, я просто была такой веселой, что меня выгнали.
Эреккус, несмотря на очевидные страдания, изобразил на лице подобие улыбки.
— Я запомню это, — сказал он, — и брошу тебе вызов, чтобы ты доказала это в следующий раз, когда рядом будет вино.
Я улыбнулась в ответ, несмотря на себя.
— Возможно, я приму его.
Вообще-то я была немного удивлена, увидев Эреккуса в тот день. Накануне вечером Атриус был так недоволен тем, что я брожу по городу, что я подумала, что он уволил Эреккуса как моего телохранителя. Но нет — видимо, Атриус все еще доверял Эреккусу, потому что тот оставался моим спутником, и, надо признать, мне это нравилось. Отчасти потому, что он был достаточно разговорчив, чтобы получить от него информацию. Но я обнаружила, что мне просто нравится болтать.
Мы собрали лагерь и путешествовали в течение следующей недели, приближаясь к Альке по мере приближения полумесяца. Затем, в нескольких часах пути от города, мы снова остановились, отгородившись от него скалистыми утесами. Благодаря крутому горному рельефу мы смогли подобраться к городу довольно близко, оставаясь при этом незаметными — хотя, несомненно, Аавес, король-военачальник Альки, догадывался, что Атриус идет за ним.
Однако это было единственное преимущество, которое давала местность Алька. Дороги отсюда были узкими и крутыми, что затрудняло одновременную переброску тысяч солдат и вынуждало их оказываться в труднодоступном месте, где они могли бы стать легкой мишенью для снайперов или, что более вероятно, для кучки пьяных маньяков с зажигательными бомбами на нефтяном топливе. За горными перевалами город был разбит на высокие изолированные острова, соединенные рядом труднопроходимых и плохо обслуживаемых мостов.
Это было непросто. Но Атриус, как я успела узнать, не отступает перед трудностями.
Здесь
Я не могла разобрать их слов, но чувствовал их намерения. В палатке Атриуса собралось полдюжины вампиров, и, как всегда, присутствие Атриуса подавляло всех. Они были напряжены и серьезны. Время от времени энергия поднималась — как мне казалось, из-за споров — и тут же стихала при одном лишь мягком слове Атриуса.
Они разрабатывали стратегию. Определяли свой подход.
Спустя несколько часов Эреккус вышел из палатки и направился к моей. К нему присоединился еще кто-то, кого я не узнала. Я быстро отошла от стены, устроился на своей подстилке и к тому моменту, когда он открыл заслонку, выглядел основательно скучающим.
— Тебе стоит постучать, — сказала я. — Возможно, ты увидел что-то, чего не хотел видеть.
Неохотная улыбка растянула его рот.
— О, вряд ли, — сказал он, но его спутница бросила на него строгий взгляд, и он быстро протрезвел.
Я посмотрела на новоприбывшего — угрюмого мужчину, который выглядел старше, чем большинство других, кого я видела в армии Атриуса. Его тело выдавало не столько возраст, сколько его присутствие — изможденное, усталое, избитое.
— Это Рило, — сказал Эреккус. — Я нужен в наступлении, так что он будет присматривать за тобой.
Где присматривать? — спросила я. — Здесь?
Эреккус посмотрел на меня как на идиота. Мне стало интересно, поймет ли он, что я знаю, когда он так делает.
— Да.
О нет. Ни в коем случае.
Я выпрямила спину и сцепила руки.
— Я бы хотела поговорить с Атриусом.
Эреккус рассмеялся.
— Атриус очень занят перед неминуемой атакой.
— Я быстро.
— Нет. Он не принимает незваных гостей.
— У меня было еще одно видение. Оно очень важное. Оно влияет на нападение.
Эреккус выглядел раздраженным.
— Чушь. Ты лжешь.
— Доверяет ли тебе Атриус, чтобы решить, что это правда? Думаю, он будет недоволен, если отправится в поход без этой информации, только потому, что ты принял одностороннее решение, которое не должен был принимать.
Эреккус долго молчал, потом выругался, повернулся и рванул заслонку.
— Оставайся там, — приказал он. Потом через плечо добавил: — Я спрошу, но говорю тебе, что он не собирается тебя видеть. У него есть дела поважнее.
Атриус увидел меня.
Он, конечно, не был рад этому. Я чувствовала его раздражение даже под неизменным, властным спокойствием — хотя подозревала, что только потому, что он позволял мне это.
— Ты отнимаешь у меня непропорционально много времени, провидица, — сказал он, — учитывая, что мне подчиняется тысяча других воинов.