Убийство Вампира Завоевателя
Шрифт:
— Пей, — приказал голос, сунув мне в окровавленные руки флягу. — Сейчас же.
Атриус.
Это имя было первым осязаемым, что пришло мне на ум.
Я сделала, как он велел, и глотнула воды. Я тут же поперхнулась, а потом мне пришлось вернуть ему флягу, так как я упала на колени и стала отплевываться на песок, пока он откидывал мои волосы назад.
Когда я кончила, он снова поднял меня на ноги.
— Еще, — сказал он, снова протягивая мне флягу.
Я выпила. На этот раз я не поперхнулась. Я сделала один глоток, потом другой, а потом запрокинула голову и выпила
К тому времени как я допила, мир встал на свои места, хотя сердце все еще казалось, что оно вот-вот переломит мне ребра.
Атриус все еще держал меня за плечи, наблюдая за мной внимательным, оценивающим взглядом. Я чуть не подпрыгнула, когда его руки опустились на мои, осторожно обхватив их и заметив раны.
— Ты дрожишь, — сказал он.
Я не хотела, чтобы он это почувствовал. Я высвободила свои руки из его хватки и сложила их на коленях.
— Я в порядке.
Он уставился на меня. Я подумала, не ждет ли он, что я отругаю его за то, что он снова вытащил меня из Хождения по Нитям. Я должна была. Это было опасно.
Но я не могла заставить себя. Не тогда, когда я был втайне благодарен ему за то, что он это сделал.
— Что ты видела? — спросил он. Его голос был низким и тяжелым, как будто он знал значение того, о чем спрашивал.
Правда все еще пульсировала в моих венах, слишком сильная, чтобы признать ее. Я не могла отдать ему все это. Слишком уязвима. Слишком близка к тем частям себя, которые должны были исчезнуть.
— Это будет кроваво. — Я встала и тут же пожалела об этом. Я просто хотела оставить больше пространства между мной и Атриусом, чтобы он перестал так на меня смотреть.
Я прислонилась к сломанному стволу дерева с большей силой, чем надеялась, что это было заметно.
— Если ты нападешь на Васай, то понесешь большие потери, — продолжила я. — Прольется много крови.
— Чьей крови? — спросил он. — Крови моих солдат?
Этот вопрос, как бы ни был он резонен, пронзил меня внезапным приступом ярости.
— Кровь всех, — огрызнулся я.
— Значит, ты видела наше поражение.
Моя челюсть сжалась.
Я не могла рисковать и снова лгать Атриусу. Если бы это было мое собственное решение, я бы, может, и рискнула. Но Зрячая Мать отдала мне прямой приказ. Я не должна была больше саботировать его.
И все же я не могла заставить себя ответить на его вопрос.
Казалось, не отвечать на него было достаточно. Атриус выдохнул.
— Понятно, — сказал он.
В его голосе звучало некоторое облегчение, и в этот момент я презирала его за это.
— Военачальники Короля Пифора не прочь использовать мирных жителей в качестве щита, — сказала я. — Ты видел это в Альке.
Его глаза ожесточились. Слабый отголосок отвращения дрожал в его присутствии.
— Видел.
— Ты думал, что Аавес был плохим? Аавес был ленивым ничтожеством, взошедшим на трон благодаря коррумпированной некомпетентности. Таркан намного, намного хуже.
Глаза Атриуса сузились.
— Ты считаешь, что с ним нужно обращаться как с большей угрозой.
В его голосе звучал скепсис. Атриус, как я узнала, был несколько
Логически я понимала, что не могу винить его за то, что он смотрит на все это сквозь призму логики. И все же я обижалась на него за это.
Атриус тоже поднялся и зашагал вдоль края сигилов на песке, разбрасывая безупречно вычерченные линии.
— У него большая армия, — сказал он как бы про себя. — Больше, чем у большинства военачальников. Но, судя по тому, что я видел, они неумелы. Мои воины легко справятся с ними.
Моя челюсть сжалась. Я обернулась.
— Как ты думаешь, кто составляет знаменитую армию Таркана? — Я выплюнула это слово, как будто оно было насмешкой, потому что так оно и было. — Это не армия. Это яма для рабов. Ты прав, они неквалифицированные. Они неквалифицированные, потому что треть из них — дети.
Я слишком много показывала. Позволяла своей маске сползать. Это было ошибкой.
Я не была уверена, чего хочу от Атриуса, но получила… ничего. Просто ровный взгляд.
Ткачиха помоги мне. Чего я ожидала? Я знала, какие зверства творятся в Обитраэсе. Вероятно, подобные вещи не казались ему такими уж вопиющими.
Я вдохнула и выдохнула, собираясь с силами.
— Ты попросил меня пройтись по Нитям, и я это сделала, — сказала я. — И вот что я увидела: нападать на Васай с помощью грубой силы — плохая идея. Это все, что я могу тебе сказать.
— Правда?
Атриус подошел ко мне, делая один размеренный шаг за другим.
— Да, — сказала я.
— Твое видение показало, — сказал он медленно, словно каждое слово было самостоятельным приказом, — что мы не победим?
Он, конечно, знал ответ. Знал, почему я не могу заставить себя сказать это.
Я долго кусала себя за щеку. Слишком долго.
— Мы бы победили. — Он сам ответил на свой вопрос. — Кровопролитие было бы его.
В его голосе сквозило самодовольство.
Ногти прорезали полумесяцы на моих ладонях. Я бы не стала ни о чем просить вампира. Тем более завоевателя. Я должна оставить все как есть. Пусть он действует. Пусть побеждает. Выполнить мой приказ и заслужить его преданность.
Я просто не могла.
— Ты не хочешь править мертвым королевством, — сказала я. — Я уважаю тебя за это.
Я сделала паузу, размышляя. Что значило для него мое уважение?
— Твои солдаты уважают тебя за это, — поправила я. — Я вижу это с того момента, как прибыл сюда. Ты можешь победить только своей силой. Но, пожалуйста, это…
Я прикусила язык. Прошу. Умоляю.
— Это не самый мудрый путь, — сказала я наконец.
Он промолчал. Я сопротивлялась желанию сдвинуться с места под его пристальным взглядом, таким пристальным, что казалось, будто он сдирает с меня слои кожи.
— Я намерен избегать бессмысленного кровопролития, но не знаю, с чего ты взяла, что я пришел сюда, чтобы избежать всего этого, — сказал он наконец. — Я здесь, чтобы победить. Чтобы забрать то, чего твой король не заслуживает. Он взял это силой, как и столетия завоевателей до него. Мы развиваемся, но война остается прежней. И не мне ее переосмысливать.