Убийство Вампира Завоевателя
Шрифт:
Зрячая Мать ничего не ответила, ее присутствие было неразличимо.
— Возможно, Кровнорожденный завоеватель и не является нашим врагом, — сказала я. — Возможно, Атриус будет гораздо лучшим союзником.
Тишина, в которой находилась Зрячая Мать, теперь казалась зловещей. И все же она ничего не сказала, как и я. Я оставила это заявление в силе, хотя какая-то отчаянная часть меня неистово желала вернуть его назад.
— Атриус, — наконец произнесла Зрячая Мать ровным голосом. — Какими знакомыми вы стали.
Мой
Поцелуй Атриуса нестерпимо жег мои губы.
— Ты сказала мне втереться в доверие, — ответила я. — Точно так же, как ты просила дать мне советы.
— И в чем именно заключается эта совет? Ты еще не до конца сказала.
Слишком поздно отступать.
— Откажитесь от нашей миссии убить его, — сказала я. — Вместо этого заключите с ним союз. Помогите ему свергнуть Короля Пифора.
— И вместо него короновать короля вампиров?
Я не была готова обещать Зрячей, что Атриус станет идеальным королем для этой страны. Но я видела, как Атриус заботился о тех, кто служил ему. А это чего-то да стоило. Это было редкое качество для правителя.
— Он доверяет мне, — сказала я. Было ли это правдой? Я не знала, могу ли я дать такое обещание, хотя в голове проплывали воспоминания о его лице в свете костра, только он и я. — Его можно направлять. Он уважает силу Арахессенов. Мы можем помочь ему. Он мог бы стать…
— Я же говорила тебе, что Арахессены не одобряют его и его миссию.
Я с трудом понимала это. Всю свою жизнь я была свидетелем худшего из того, на что был способен Король Пифора. Я знала это лучше, чем кто-либо другой — лучше, чем Сестры, которые были слишком молоды, когда стали Арехессенами, чтобы помнить жизнь за пределами Соляной Крепости. — Атриус — вампир, — сказала я, — но Король Пифора — чудовище. Как Ткачиха может…
— Ты сомневаешься в ее воле, Силина?
Зрячая Мать не повысила голос. Ей это было и не нужно.
Я закрыла рот. Сколько бы лет ни прошло, ее упрек задел меня так же, как в детстве.
— Нет, — сказала я. — Нет. Я не сомневаюсь.
Взгляд Зрячей Матери и ее хватка не ослабевали.
— Ты хочешь сказать мне кое-что еще, — сказала она.
Я сдержала желание вздрогнуть. В последнее время я привыкла к тому, что мои мысли принадлежат только мне, и перестала их охранять. Разочарование, вызванное матерью-сновидицей, все еще кипело в моей груди, и мне не хотелось унижаться еще больше. Я лишь собиралась доказать ей, что я такая, как обо мне шептались другие Сестры.
И все же. Я должна была спросить. Не только потому, что Зрячая Мать уже видела очертания моей тайны, но и потому, что жизнь моего брата стоила моего унижения.
— Когда мы шли на Васай, — сказала я. — Я встретила кое-кого из своей прежней жизни. Наро.
Зрячая Мать
— Он… он очень болен. Таркан использовал его в своих интересах на протяжении десятилетий. Он много лет был зависим от Пифорасида, и это опустошило его. Если ломка не убьет его, то наркотик убьет. Но…
До сих пор мне удавалось сохранять спокойствие и размеренность в голосе. А тут маленькая трещинка проскочила, прежде чем я успел ее остановить.
— Но Арахессены целители, возможно, смогут ему помочь. Они могли бы…
— Ты просишь пустить постороннего в Соляную Крепость?
Голос Зрячей был добрым, словно она успокаивала ребенка. Но суровую формулировку вопроса было больно слышать, потому что я знала, как она звучит.
Зрячая подошла ближе. Ее аура окутала мою. То, что раньше было властным, теперь превратилось в объятия.
Я больше не плакала после повреждения глаз. Но иногда я ощущала их симптомы — колючесть за глазами, удушье в горле.
— Я могла бы отвезти его в другое место, — сказала я. — И они могли бы прийти к нему…
Зрячая Мать взяла мою руку. Ее большой палец потирал ее, вперед-назад, вперед-назад, в ровном ритме биения сердца. Она делала это с тех пор, как я была ребенком. В то время я была так благодарна за такую ласку. Я думала, что больше никогда не почувствую любящего прикосновения. А в Зрячей Матери, я подумала, Вот и все. Наконец-то я в безопасности.
На один ужасный миг я возмутилась. Я возмущалась так яростно, что едва не отдернула руку.
— У Силины нет брата, — пробормотала она. — Ты знаешь это. Я знаю, что мне не нужно говорить тебе об этом.
Она была права. Я дала обеты. Я отказалась от прежней жизни. Я отбросила все влияния. И тогда я была так благодарна за это. В моей прежней жизни не было ничего, что я хотела бы сохранить. Ничего, кроме смерти, потерь, страха и боли, которые я больше не хотела испытывать.
Я так быстро выбросила Виви.
Но тогда я еще не знала, что выбрасываю и Наро. Я думала, что Наро уже нет.
Я ни разу не усомнилась в своей клятве Арахессенам.
До сих пор.
И тут же возненавидела себя за это. Я отогнала эту постыдную мысль подальше, на задворки сознания, и захлопнул дверь.
— Я знаю, Зрячая Мать. Я только…
Ее большой палец двигался по моей руке взад-вперед, взад-вперед.
— Тебе пришлось пройти более сложный путь, чем твоим Сестрам, — пробормотала она с мягким голосом. — Тебе предстоит нести бремя до конца своих дней. Я понимаю это. И Ткачиха это понимает.
И все же ее слова заставили меня почувствовать глубокий стыд.
Она положила руки мне на щеки, наклонила мою голову к себе и поцеловала в лоб.
— Мы всегда поможем тебе вернуться домой.