Убийство Вампира Завоевателя
Шрифт:
Я остановилась на нескольких обрывочных предложениях и одном вопросе: Как дела?
Этого было недостаточно, и это было слишком много. В конце концов, разочаровавшись, я сложил письмо, поставил на обратной стороне сургучную печать Атриуса и стал ждать, пока оно не растворится в небытии.
Когда рассвело, по непонятным мне причинам я отправился к палатке Атриуса.
Я объявила о себе и не стала дожидаться его
— Я не звал тебя, — сказал он.
— Я знаю.
Я закрыла за собой заслонку палатки, затем подошла к нему. Он не шелохнулся. Я чувствовала, как он следит за каждым моим движением. На мне была ночная рубашка — очень тонкий белый хлопок. Она была почти прозрачной в свете фонарей.
Я подумывала переодеться, прежде чем прийти сюда. Я слышала, как Зрячая Мать шептала мне на ухо, Хорошо, если он хочет тебя. Хорошо, если он тебе доверяет.
В конце концов, я оставила ночную рубашку и кинжал, который был бы слишком заметен под ней.
Я опустилась на колени перед Атриусом. Его присутствие доносилось до меня, стабильное и сильное. Я гадала, намеренно ли он стал ослаблять бдительность рядом со мной или просто за последние несколько месяцев я научилась читать его нити. Теперь казалось невозможным предположить, что я никогда ничего не чувствовала к нему. У него была одна из самых сложных душ, которые я когда-либо ощущала, — столько противоречий, и все они находились под таким тонким контролем.
Я прижала руку к его груди. Его стены расступились передо мной. Его боль была мучительной, хотя он и пытался ее скрыть.
— Прошла неделя, — сказала я. — Тебе больно.
Он положил свою руку на мою. Мою кожу покалывало, когда его ладонь, шершавая и мозолистая, обдавала ее теплом.
— Это не приказ, — мягко сказал он.
Я почувствовала сложный приступ сострадания, когда поняла, как сильно он хотел, чтобы я это знала.
— Я знаю, — пробормотала я. — Я хочу.
Еще одно сочувствие, потому что слова не показались мне такими уж вынужденными, как я думала.
Атриус позволил мне работать, устраняя последствия его проклятия за последнюю неделю, насколько я могла. А потом мы вместе погрузились в сон. Я продолжала держать руку на его груди. И на этот раз я позволила ему заключить меня в объятия, наши тела обвились друг вокруг друга, его аура и тело окутали меня, как кокон.
Я должна была сохранить его доверие, сказала я себе. Важно сохранить его, когда придет время.
Но я не думала ни о планах, ни о кинжалах, ни о войнах, когда засыпала в объятиях Атриуса.
Я думала только о словах, которые говорила ему, но чувствовала в своем собственном сердце:
Прошла неделя. Тебе больно.
Так и было. Мне было больно.
Но теперь, впервые за восемь дней, я наконец-то выспалась.
ГЛАВА 30
Атриус чувствовал себя неспокойно.
Долгий поход через равнины был
И ждали.
И ждали.
Проходили дни. Кузина Атриуса не появлялась.
Мы с Атриусом каждую ночь спали вместе. К третьему дню нашего пребывания на побережье, несмотря на мою магию и успокоительное, он стал просыпаться каждые несколько часов и смотреть в потолок палатки.
Я всегда могла определить, что он не спит, даже если он не двигался и не говорил. Его тело и его присутствие выдавали его всеми бессловесными способами.
Я перевернулась на спину и подперла подбородок рукой.
— Ты беспокоишься о своей кузине, — сказала я.
Атриус не подтвердил это. Да ему и не нужно было.
Я нахмурила брови. В животе завязалось тревожное чувство.
Три дня — не такой уж большой срок, когда речь идет о передвижении армий. И все же я тоже чувствовала в воздухе что-то неспокойное, а мне было не до того, чтобы кормить Атриуса бессмысленными банальностями. Ни у кого из нас не было на это ни времени, ни сил.
— Я пройдусь по нему через Хождение по Нитям, — сказала я. — Когда солнце сядет.
Он кивнул, еще несколько минут смотрел в потолок, а потом встал, оставив надежду на сон.
Как только солнце село, мы с Атриусом отправились на пустынный участок побережья. Я и не подозревала, как сильно скучала по океану в последние недели, пока на нас не налетел порыв ветра и не принес с собой запах соленого рассола. Пляж здесь был особенно резким, полным растительности и водорослей, в отличие от пляжей дальше на север, где стояла Соляная Крепость, где в воде не было ничего, кроме камня. Здесь было сыро и туманно, часто теплее, чем в окружающих районах. Туманы, которые, как полагал Атриус, скрывали флот его кузины, были густыми и сухими — я чувствовала, как влага висит в воздухе, словно одеяло.
Атриус молча смотрел в эти туманы, не двигаясь с места. У меня тоже зашевелились волосы на затылке.
Никому из нас не нужно было признавать это вслух. Предчувствие.
Я отстранилась от него, собирая материалы и рисуя символы на песке. В конце концов ко мне присоединился Атриус, и мы вместе поймали ящерицу, бродящую по камням, убили ее, капнув кровью на символы, а затем бросили в огонь.
Затем я села у кромки воды, чтобы холодная соленая вода обдала мое платье, и повернулась лицом к огню.
Атриус уже несколько раз видел, как я это делаю. Мы оба знали порядок действий. Но как раз перед тем, как я собралась погрузиться в видение, он резко подался вперед.
— Будь осторожна, — пробормотал он, приблизившись настолько, что его губы коснулись моего уха, а от его дыхания по моей плоти побежали мурашки.
— Я знаю, что делаю, — ответила я. На его губах мелькнул призрак улыбки. И он отошел, а я позволила себе упасть в нити — назад, назад, назад.