Участковая для нечисти
Шрифт:
И пока бабушка здесь, а еще неделя и ее отпуск закончится, этим надо было воспользоваться! Во-первых, надо было все-таки стрясти с Миши, что там он накрутил с запечатыванием ее памяти, что до сих пор не может сказать! Во-вторых, надо было активно потрясти бабушку на предмет получения нужных знаний. Наконец, надо было объехать заповедник и заняться составлением его карты. К тому же, не лишним было бы составить список всех, кто есть на ее территории из полуночников и что им нужно будет весной для того, чтобы существовать.
А еще…
Найдя взглядом фигуру Мельника, сидящего у костра с папой и бабушкой, Лида прошла к нему и села рядом, привалившись к теплому боку, закрыла глаза, позволяя себе немного отдохнуть.
От крепнущего ветра ее скрыла теплая куртка, которую Михаил набросил ее на плечи, даже не заметив этого.
Потрескивал костер, в ветвях завывал ветер. Подошедший Димка что-то жарко рассказывал старшему поколению. Рядом посмеивался Мельник, глаза закрылись сами собой.
И видела во сне Лида свой собственный кабинет, сейф и хрустальный стакан, в котором плавал тот самый странный кусок земли. И один за другим, на ее глазах, от этого комка отрывались частицы грязи, таяли, освобождая из-под толстой корки грязи удивительно красивый венчальный медальон, состоящий из двух половинок, со знакомым гербом на верхней крышке. Гербом, который она видела совсем недавно в своих воспоминаниях о прошлом, гербом, который был известен в полуночном мире как родовой герб семьи Михаила Мельникова - Мельника…
6. Хозяин снежного зверя
Выспаться, как Лида втайне надеялась, в понедельник ей не дали. В точности оправдывая слова древних о том, что понедельник день тяжелый, примерно в десять часов с небольшим планшет разразился негодующей трелью, да еще так громко!
Искренне недоумевая, как такое возможно, совершенно растрепанная Лида свесилась с кровати, нашарила планшет и включила громкую связь.
– Да, - хрипло спросила она, еще пытаясь понять, с чего бы это вдруг связь соизволила к ней вернуться, хотя ночует она дома! В месте где вот уже полгода связь не появлялась в принципе!
– Скворцова! Ты еще спишь что ли?
– Блин!
– девушка с трудом подавила первое желание нажать на отбой.
– Леш, сдурел?! Что я могу делать в понедельник, первый выходной после прошедшего и, к счастью, закончившегося без эксцессов праздника леса?
– Готовиться к свиданию, - как ни в чем не бывало сообщил мужчина.
– Какому еще свиданию?
– вздохнула Лида, затягивая планшет на кровать и устраивая на подушке рядом с тобой.
– То ли я плохо с утра соображаю, то ли ты не очень понятно объясняешь.
– Скворцова… Не тупи, родная.
– Леш, по утрам - я не человек, особенно когда позади такая нагрузка, и я не успела выспаться! Я тебе об этом уже говорила.
– Да? Давно?
Девушка опешила настолько, что глаза, которые открываться не хотели, распахнулись быстрее, чем ей этого бы хотелось.
– Да, не особо. Еще когда на последнем курсе была, ты надо мной смеялся. Леш… - голос Лиды стал сердитым и недовольным.
– А сколько моих писем ты вообще читал? То, что ответил ты сам хорошо если на три-четыре из них, с этим я уже успела смириться. Но сколько ты читал?
– Половину. Наверное.
– Леш!
– Ну, что?
– Гусар вздохнул.
– Скворцова, ты плохо представляешь себе сущность работы полуночного отряда оперативного реагирования. Мы… вокруг постоянно была грязь. Мне не хотелось даже открывать их. Я берег, ждал… но…
– Леш. Достаточно. Будем считать, что в этом вопросе я благополучно тебе поверила, и на этом мы закроем тему.
– Такая самодостаточная невеста - сущее наказание. Слышишь, Скворцова, ты - мое наказание.
– Ты мне говорил.
– Да?
– растерялся Лешка, - а это когда было?
– В старших классах… Ты говорил. Да ты много чего говорил. Что я твой личный кошмар, что я тебя раздражаю. И вообще, Леш. Если ты закончил, дай я спать вернусь, а?
– Скворцова, когда ты успела настолько измениться?
– Я?!
– настала очередь Лиды терять дар речи.
– Ну не я же.
– Да нет, Леш, как раз ты здесь больше всех изменился.
– Я просто повзрослел.
– И поэтому продолжаешь называть меня по фамилии?
– А это уже из чувства ностальгии, чтобы вспомнить те дни, когда я был глупым мальчишкой, и не знал о мире полуночников… Тебя это обижает?
– тихо уточнил Алексей.
И Лида задумалась.
Он всегда ее так называл. Быстрее было дождаться свиста рака с горы в четверг под дождичком, чем услышать от Лешки ее имя. Но действительно ли ее это обижало?
Вот в устах Мельника звучит это «барышня» - мягко-медово, раскатисто. Хочется глаза закрыть и слушать, слушать. А когда Лешка…
Девушка вздохнула.
Дальше думать было опасно.
– Да нет, Леш, не в этом дело. Просто… вроде взрослые люди. Жених и невеста, хотя ты сам сказал, что невеста из меня настоящее бедствие. Но, тем не менее, когда ты меня по фамилии называешь, у меня такое ощущение, что мы чужие люди. Хотя, с тем учетом, сколько мы не виделись… может так оно и есть?
– Нет уж!
– Что нет?
– Ты моя.
– И где связь?!
– потеряла смысл происходящего Лида.
– Прямая. Если ты надеялась, что я скажу, что да - мы так давно не виделись, не общались, стали совсем чужими и от тебя откажусь - ты ошибаешься. Ты моя невеста. И никакому Мельнику я тебя не отдам! И заезжим операм - тоже!
– Добавь сюда еще случайно заплывшего в нашу заводь русала, - засмеялась девушка.
– Лешка, ну, ты же не был таким ревнивым. Собственником, да, был всегда. Но твое «мое» всегда звучало как клеймо. Что изменилось?
– Ты.
Простое слово прозвучало тихо и определяюще.
Лида могла бы сказать, что она совсем не изменилась! Но… это было бы ложью. Она изменилась. Изменения начались с появлением в ее жизни не Мельника - снежного зверя.
Все происходило так быстро, что Лида не успевала опомниться. Полуночники. Существование тех, в кого она никогда не верила. Появление Мельника. Рима. Правда о матери. Правда об отце. Устройство этого мира. Помолвка с Мельником. Бабушка. Возвращение Лешки…