Участковая для нечисти
Шрифт:
– Ты смог?
– Кто знает. И… Скворцова, - вернулся безмятежно-легкий тон в разговор, - давай мы поменяем тему? О днях моего боевого прошлого и настоящего, мы поговорим в другой раз.
– Хорошо, давай тогда… о…
– И не о полуночниках.
– Даже не думала!
– открестилась Лида.
Гусар хмыкнул.
– А глаза бегают. Врешь, Скворцова.
– Не вру! Стратегически утаиваю информацию, не ты ли говорил, что это разные вещи?
– Это говорила ты. Перед уроками математики, списывая у Димки контрольную работу.
– Да?
– Лида засмеялась.
– Ну, это вина математика, что я утаивала от него свои незнания в некоторых темах.
– А не твоя разве?
– Нет! Я была пацанкой, мне в принципе математика не могла быть интересна!
– Как история, литература, музыка, русский язык…
– Это все были временные помехи на пути к величию!
– ухмыльнулась девушка.
– Ну, знаешь, когда эти предметы отвлекали меня от того, что мне действительно было интересно.
– А потом весь преподавательский состав хватался за голову. Скворцова Лида заняла первое место по стрельбе из пневматической винтовки! Скворцова Лида заняла второе место по лыжам. Команда нашей школы заняла первое место в школьных сборах, благодаря Скворцовой Лиде, отлично разбирающейся в спортивном ориентировании.
– Ага, а к этому прилагалось, «разбила окно», «перевернула парту», «поставила Диме из Б-класса фингал под глазом», и как венчающий аккорд - «курила за углом клуба!»
– Последнее было неожиданностью для всех, - согласился Лешка.
– Первый и единственный раз попробовала, - фыркнула девушка, - и по закону подлости, на нем поймали, отругали, лекции читали, папе настучали.
– Чем, кстати, закончилась та история?
– Папа разрешил сесть верхом, чтобы у меня еще меньше свободного времени оставалось! Он, наивный, считал, что это поможет!
– Не помогло?
– Чтобы лишить меня своеволия? Нисколько!
– Чтобы ты не упрямилась… - Гусар задумался.
– Нет, даже не могу себе представить, что надо тебе посулить, или что нужно сделать, чтобы этого добиться.
– Вот и не представляй!
– заменила Лида просящиеся на язык слова «быть Мельником».
– Ладно-ладно, упрямая моя, этот ответ я тебе еще припомню!
– Вот! И тогда также ты говорил. А потом, «Скворцова к директору», «Скворцова к заучу» и начинается: «Лида, ты же девочка! Ты же…» и дальше полчаса воспитательной тирады, заканчивающейся обязательным: «Бери пример с Леши Гусарова, вот молодой человек - образец отличного школьника». Веришь, если бы я в тебя уже тогда влюблена не была, я бы тебя возненавидела.
– Бррр, - передернулся Лешка, хорошо помнящий какую веселую жизнь его невеста устраивала однокласснице, с которой вела холодную войну с периодическим обострением, выливающимся в боевые действия.
– Насмотрелся, я на твое «ненавижу», еще когда ты с Юлькой воевала.
– Мы не понимали друг друга, - развела Лида руками.
– Я не понимала, как можно быть такой гламурной кисо, а она - как можно носить джинсы, лазить по деревьям, гонять с пацанами мяч и бить окна.
– Полные противоположности.
– Почти.
– Было что-то, в чем вы сходились?
– изумился мужчина.
– Лешка, не глупи. Мы обе были влюблены в тебя. Это была единственная точка соприкосновения, а заодно это только подкидывало дровишек в костер нашей ненависти.
– Вот как… Не знал, не знал. О, говоря о точках соприкосновения. Помнится, мне Димка был в тебя влюблен безумно. Где он сейчас?
– В Штатах. Сказал, что в России заниматься наукой невозможно, а она его любимая женщина. И смылся первым же самолетом после того, как ему предложили вакантное местечко.
– Да ты что!
– Лешка, взглянув на часы, перестроился в соседний ряд, как только они выехали на трассу, и увеличил скорость.
– Он же был таким правильным парнем.
– Был, - согласилась Лида.
Школьная тематика оказалась благодатной почвой. От некоего напряжения, которое еще витало в машине в самом начале, не осталось и следа.
Они разговаривали обо всем: школьных друзьях и приятелях, учителях и соревнованиях, играх, учебе и устраиваемых проказах. Настроение того времени, легкая ностальгия смешанная с задорной и едва уловимой грустью, сопровождала Алексея и Лиду до самого конца вечера.
Только, не стоило надеяться на то, что начавшийся так хорошо вечер может закончиться без эксцессов.
Некромант не дремал, и как только Лида оказалась за пределами домашней территории, как только она вышла из поля зрения страшного Мельника, он нанес свой удар. Видимо, легендарный Гусар из отряда оперативного реагирования его не пугал. А может быть, любое качество, на взгляд некроманта, могло быть разбито количеством.
Машина была оставлена на парковке почти в квартале от ресторана. Но можно было и сократить путь, пройти по довольно безлюдному парку Звездный. В такое время прохожих уже не было, мягкий свет «шаров»-фонарей разгонял сумерки с тротуара, заметал листья, качал ветви и вниз сыпался золотой листопад.
Платье девушки мягко шуршало по сухим листьям. Каблучки едва слышно цоколи. День выдался все же довольно насыщенным, и Лида, опираясь на локоть Лешки, почти дремала.
Шум ветра, шелест ткани, запах его одеколона, ночной недосып - все сложилось воедино, став камнем на шее утопленника.
Когда ветви зашуршали слишком сильно, девушка не успела среагировать, и если бы не Лешка - то она пала бы жертвой первой же образины, выпрыгнувшей из-за низких парковых кустов.
Это было…
Ну, по крайней мере, Лида могла себя поздравить с тем, что ее иллюстрированный «словарик» полуночного мира только что пополнился еще на одно слово и на один образ, потому что то нечто, что выпрыгнуло на дорожку, ей знакомо не было.
И даже в фэнтези книгах ничего подобного она не встречала.
У этого нечто было много ножек. Четыре, восемь, двенадцать… на шестнадцати Лида сбилась, а начать считать заново уже не успела, потому что, развернувшись от Лешки, четыре шустрые многолапые с усиками и очень впечатляющими клыками, помчались дружно к ней.
– Осторожно!
Возглас запоздал, мощными жвалами ближайшая тварь вцепилась в серую плотную ткань платья и выдрала кусок. На асфальт, разъедая его, падала зеленая кислота.