Участковая для нечисти
Шрифт:
– Правильно, барышня. Правильно. Столько котлов нам и понадобится. Что из этого тебе делать придется?
– Настой на травах, и выжимку на дыме, - девушка повернулась, пошла спиной вперед, разглядывая Михаила.
– Вот только состав трав даже навскидку подобрать не могу, ни туда, ни туда. Полагаю, мандрагора понадобится, корень василиска, волчья ягода, вороний глаз, крылья летучей мыши… А еще?
– Молоко мечника голубого.
– Это что?
– Гриб, в Америке растет и в Восточной Азии.
Лида растерянно хлопнула ресницами, прыснула.
– Грибное молочко? А сам гриб съедобный?
– Да. Если хочешь, можем побывать в Китае, там из него в ресторанах отличные блюда готовят.
– Никогда не бывала в Китае.
– Исправим, - кивнул размеренно Мельник.
– Дальше продолжать?
– Да, буду познавать новое!
– Не раньше, чем научишься не падать!
Сердитый окрик чуть не запоздал. Под ноги метнулось что-то темное, ойкнув, Лида рухнула назад и оказалась в руках Мельника.
Даже опомниться не успела. Ни испугаться перед падением, ни дрогнуть, когда оказалась в руках Михаила.
И вообще, сколько можно было?! Взрослые люди, оба. Что она сама, что этот невозможный мужчина! Но почему же оказаться рядом с ним, так близко, рядом - можно только тогда, когда что-то случается? Почему нельзя быть ближе, когда этого действительно хочется?
– Барышня?
Лида, еще мгновение назад, прижавшаяся лбом к теплому плечу, отстранилась.
Наверное, в моменты слабости, она хотела, чтобы это все было сном. Нереальным, волшебным, пусть и немного темным. А в реальности были обычные дни обычной участковой, а таких мужчин как Михаил не было. Потому что от них - настоящих, реальных, было только больнее. Все время казалось, что достать до него не получится. Что догнать не выйдет, пойти рядом, доказать. Сделать так, чтобы он увидел, заметил, обнял.
Даже не защитил и помог, а просто… просто… Тяжело это было. Очень.
Никак не получалось все собрать воедино, посчитать так, как положено, соединить в картину нового мира, как-то понять, что устоявшееся уже мировоззрение неправильное, и там, где она считала, что есть стены и границы - на самом деле только огромное и неизведанное пространство.
– Ты побледнела, - тихо сказал Мельник над головой Лиды.
Вымучив из себя улыбку, девушка отступила:
– Спасибо. Не думала, что в коридоре мельницы может оказаться что-то под ногами.
– Это ты здесь в полночь полнолуния не ходила, - насмешливо отозвался мужчина.
Отпустить Лиду ему было неимоверно тяжело, но было нужно. В который раз повторив себе, что настоящее - это не прошлое, в настоящем нужно жить, соблюдая новые правила и законы, Михаил сам себе же поверить не смог.
Не хотелось ему: ни новых законов, ни новых правил, - ничего. Вот только ее одну - бледную, но не сломленную. Столько всего на долю выпало, любой другой уже с собой бы покончил, а она и думает, и другим помогает, и еще смеется.
Сильная. Гордая. Смелая.
– Барышня…
– Миш!
Они заговорили одновременно, уставились друг на друга и рассмеялись. Какое-то странное неприятное напряжение, которое витало в воздухе вот уже несколько дней, треснуло и распалось. Им снова было легко друг с другом и спокойно.
– Разберемся сначала с зельем! И ты не закончил список, - сообщила Лида со смехом.
– Действительно, как я мог! Итак, нам понадобится еще сухая горчица.
– В живую воду!
– Верно. Затем, несколько куриных лапок.
– Обязательно черной курицы?
– невинно предположила девушка.
Михаил не выдержал, улыбнулся:
– Барышня, у тебя хорошее настроение?
– Замечательное, можно сказать!
– Отлично. Тогда сохраняй его до самого конца. Завтра после твоей работы поедем в магазин.
– Такое ощущение, что это все, конец мира.
– Женщина в магазине?!
– мужчина чуть заметно покачал головой.
– Барышня, я в магазине был… с родственницами, но каждый раз - это настоящее испытание.
– Для кошелька?
– Нет. Для нервов. И напрасная трата времени.
Прищурившись, Лида показала кончик языка и пообещала:
– Вот увидишь, завтра я заставлю тебя передумать!
Михаил хмыкнул и кивнул:
– Я буду ждать, барышня.
Влада Сергеевна перелистнув последнюю страницу отчета, сняла очки, покрутила за тонкие дужки и отложила в сторону, потирая уставшие воспаленные глаза.
Сколько она уже в кабинете сидит, перелистывая эти бесконечные бумаги из архива? Уже так долго. А еще нужно сделать очень важное дело, которое личное, и которое не поручишь адъютантам и помощникам. Баба яга северо-западного округа собиралась найти ту старуху, что посмела покуситься на ее внука и внучку и зарыть ее в землю.
С головой. Можно даже заживо.
Уж что-что, а у старшей Скворцовой характер был недобрый, тяжелый. Не зря ее боялись ее подчиненные. На расправу генерал-лейтенант скорой не была, выясняла все-все-все о случившемся, своих защищала до последнего. Но если уж подчиненный виноват был, то проще было добровольно мылить веревку.
– Влада Сергеевна, - симпатичная молоденькая девушка, остановившаяся на пороге, посмотрела на начальницу с тоской.
– Уже шесть утра.
– Ты что здесь делаешь в такую рань, Марина?!
– удивилась баба яга, открывая верхний ящик и решительным движением смахивая туда все туда.
– Да еще и… в выходной день.
– За вами не присмотри, вы тут на все выходные останетесь.
– Не надо так говорить. Я уже почти в отпуске.
– Домашние проблемы?
– мудро улыбнулась девушка.
– Возможно. А ты… почему пришла?
– Предупредить, Влада Сергеевна. Я же тоже ухожу в отпуск. И не я одна. За последние три дня свой пост покинули в полном составе ребята из отряда Гусара.
Баба яга, уже начавшая подниматься с места, села обратно. Лицо женщины немного посерело, потом она тихо спросила: