Участковая для нечисти
Шрифт:
– Пропустил волхвов, - пробормотала Лида, поднимая руки, чтобы коснуться лица Михаила. Легко перехватив слабую ладонь, всего лишь мягкая ласка, Михаил коснулся ее губами и поставил Лиду нормально. И тут же крепко обнял, когда она начала заваливаться.
– Нет больше волхвов, барышня. Не могли некромант и его матушка вытащить их. Сокрыть от моего взгляда получилось, а вытащить - нет. Они думали, что я в их засаду угожу. Да только не им с мельником на границе в силе состязаться.
– Значит, их больше нет… - повторила пусто Лида.
– Совсем нет, барышня. Так что остались только некромант и его снежный зверь.
– Он нападет, Миш. В самое ближайшее время. Осталось… точнее, нет, у него уже совсем сил не осталось. Это была отчаянная попытка поживиться мной. И она сорвалась… Возвращаемся? Надо помочь Сане и Макару. Зря мы что ли зелье варили?
– Барышня, барышня, куда же тебе возвращаться? Ты уже на ногах не стоишь. Я сам все сделаю. А тебя верну на мельницу. Когда проснешься, уже добрые вести будут.
– Но! Как же… как же ты?
– спросила Лида, отчаянно боясь разжать руки. Почему-то показалось, что вот сейчас - если она отпустит Мельника, беде быть. Той, которую не остановить, не отвести, от которой не спрятать…
– И я, барышня, с тобой рядом уже с утра буду. А теперь отпускай.
– Нет, нет, не могу!
– и откуда только силы взялись, Лида изо всех сил обняла Мельника.
– Воздух снегом пахнет. Времени не осталось. Он скоро будет рядом, совсем рядом.
– Барышня… - Мельник положил ладони на ладони девушки, пытаясь осторожно разжать ее объятия.
– Что с тобой?
– Не знаю. Не хочу. Не могу. Нельзя… - бессвязная речь оборвалась на полуслове.
Лида сдернула амулет со своей шеи, накинула его на шею Михаила, коснулась губами деревянного овала и отступила.
– Да. Вот так будет правильно. Теперь можешь идти.
– Ты совершенно несносная девчонка, барышня!
– Ну, и что?
– улыбнулась Лида от души.
– Возвращай меня на мельницу.
И вновь у силы Мельника не было никаких внешних зрелищных проявлений. Он просто что-то сделал, а спустя мгновение вокруг Лиды была уже спальня. Она еще сделала три шага до кровати, рухнула и как в темную бочку провалилась, где все гулко, немного тепло и почему-то очень-очень тесно.
И прошло бы все самое интересное мимо нее, если бы не…
Стук в окно раздался уже перед рассветом, в час петуха, когда все зло слабеет и идет на спад. Поэтому тем удивительнее был гость.
Опираясь на подоконник, у окна с букетом белых роз был Гусар!
Лида, ощущая себя еще достаточно разбитой и усталой, толкнула створки и оперлась на подоконник ладонями. Голова была очень тяжелой, а вот тело легким-легким.
– Привет, Скворцова, - легкомысленно приветствовал ее Лешка.
– Давненько не виделись.
– Что ты… как ты… зачем?! Откуда?! Почему?!
– вопросов было так много, что как Лида не старалась, у нее не получалось выбрать самый важный. Хотя, зачем вообще выбирать? Зачем…
– Рад видеть, что даже милашка-Скворцова может потерять дар речи. Добро пожаловать в мир астральных проекций! Здесь ты можешь многое, хотя и не слишком.
– Леш, не вешай мне лапшу на уши. Я сомневаюсь, что ты пришел бы просто так, без причины, чтобы со мной просто пообщаться.
– Конечно, Скворцова, общаться с тобой просто так я согласен только в кровати. Вот только одна проблема, детка. Я, конечно, собирался поиграть с твоим безвольным телом, а твой женишок взял и подстраховался, чтобы я к мельнице и руку протянуть не смог. Вот поговорить с тобой могу и только, сплошное разочарование.
Лешка говорил равнодушно. Слишком равнодушно, чтобы это было правдой.
– Ты сейчас больше придуриваешься, чем серьезно так думаешь!
– рассердилась Лида.
Гусар промолчал, потом пожал плечами:
– Да если бы и так, Скворцова? Может, я хочу в твоей памяти остаться совершенным гадом?
– У тебя не получится!
– Значит, плохо стараюсь, - Лешка улыбнулся, потом устроился прямо в воздухе, по-турецки сложив ноги.
– Вот встретил я тебя на свою голову, Скворцова.
– Почему ты дрогнул?
– Что?
– Когда Марат… у него почти получилось! Он бы меня убил, но ты дрогнул. В самый последний момент. Почему?!
– Скворцова… - Гусар вымученно улыбнулся, потом махнул рукой и захохотал, очаровательно и заразительно.
– Ты такая бестолочь! Вот вроде бы девка умная, но как задашься вопросом, так хоть стой, хоть падай!
– Не паясничай.
– А может это моя настоящая натура?
– Ну-ну, - Лида, поджав обиженно губы, отстранилась от подоконника.
Почему она сидит здесь? Почему она разговаривает с этим некромантом, словно бы ничего не было? Словно бы ничего не случилось. Случилось же! И боль. И ненависть. И привороты…
А вот он - здесь…
И время уходило.
Еще немного, и светлая полоса рассвета протянется над серым горизонтом, разгоняя хмарь, качнутся под осенним ветром ветви деревьев…
И внутри все царапался еще один вопрос. Самый главный. Который вопреки всему, даже вопреки всему, Лида собиралась задать.
– Леш…
– Что тебе, головная ты моя боль?
– Ответь мне на один вопрос. Только честно.
Гусар помолчал, потом вздохнул:
– Вот что с тобой сделаешь, Скворцова? Задавай свой вопрос, так и быть, я на него отвечу.
– Зачем потребовался приворот? Я ведь точно помню, что лишенная всякой памяти о прошлом, я влюбилась с первого взгляда. В тебя.
Как ответить на это Лешка не знал, если быть точнее неожиданность вопроса просто выбила его из колеи. Вдохнуть то он вдохнул, а как выдохнуть - определенно забыл.