Участковая для нечисти
Шрифт:
– Этот парень!
– в голосе Мельника прозвучало что-то очень похожее на восхищение с удивлением.
– Он поднял тварей с границы!
– Тварей?
– На границе обитает разное барышня, не звери, не монстры - просто «твари». Никто не изучал границу, никто не пытался понять, откуда там взялось то, что там… есть. Почему там такие растения, такие создания ее населяют. Это отражение? Это прослойка? Мы просто заучиваем наизусть то, что там живет и стараемся держаться подальше, в основной своей массе. Некроманты стараются держаться от обитателей границы подальше. Потому что они своевольные, подчинить их сложно, порой невозможно. Не раз бывало, что некромант слишком высокого о себе мнения отправлялся на границу, поднимал мертвую тварь и становился ее жертвой.
Лида распахнула глаза, Мельник кивнул:
– Видимо, за некромантом нужен глаз да глаз. Дойдет до тебя, дотянется - беда будет.
– Миш…
– Он могущественный. Некроманты в последнее время, барышня, тоже слабее становились. Как и все, кто связан с полуночным миром. То, что есть такой сильный… заставляет задуматься, где и что меняется.
– Надо выяснить?
– предположила Лида.
Михаил едва заметно покачал головой:
– Нет, барышня. Полуночный мир очень не любит, когда его начинают исследовать и изучать, когда пытаются его разложить по полочкам, указать на то, каким он должен быть, какой он есть. Исследователи умирали, зачастую очень страшной смертью.
– Мир не любит?
– Да. Не скажу, что он «живой», у него нет самосознания, но при этом свои желания у него есть. И есть свои правила, по которым приходится играть вне зависимости от собственных «хочу». Дробовик можешь не доставать, барышня, не поможет. Хорош стервец! Ай, да, некромант.
– Ты зна… - девушка подавилась воздухом.
Встречающие их в засаде твари вышли к прибывшим. Искать живых здесь, кажется, было бесполезно. Морды, лапы, холки - эти твари были перепачканы кровью так щедро, что еще немного и показалось бы, что они в этой крови искупались!
– Миш, здесь живые есть?
– Как ни странно, да, - кивнул Михаил размеренно, выходя из машины.
Повернувшись к нему, Лида ойкнула. В руках огромного Мельника был топор. Огромный топор, который весил, судя по виду, не меньше чем сама девушка! Хотя нет, поменьше, но выглядел все же устрашающе.
Впрочем, те твари, что мягкой, почти кошачьей поступью двигались к ним, выглядели ничуть не лучше. Такие мягкие, осторожные, плавные. Слишком страшные, чтобы можно было утратить бдительность.
Те, кого Лида классифицировала как «волки», действительно волками и были. Если допустить, что волки могут быть покрыты с ног до головы костяными наростами. Наросты отходили объемными браслетами от лап, были гребнем острейших частоколов вдоль позвоночника, на шее при этом было тоже что-то вроде строгого ошейника - шипами вниз.
Волки были крупными, когда-то были белыми. С подпалинами по бокам…
И некромант их не убивал! Они по границе разгуливали в таком виде…
Отступив на шаг, Лида оступилась, и Мельник поддержал ее под локоть.
– Он же их подчинил! Не волков, а… костяные наросты…
– Да, барышня. А уже потом костяные наросты подчинили себе волков.
– А те кто?
Вторые «гости» выглядели… в общем-то, было сложно их даже описать. С размером Лида почти угадала. Размером «это» было не просто с теленка, а скорее и честнее - сразу с быка. Огромные, здоровые, опасные… и их было очень сложно трактовать в рамках какого-то земного вида.
С одной стороны, они были похожи на медведей, но у медведей лап все же четыре, а не шесть и нет рогов. С другой стороны, у этих порождений границы заканчивались лапы когтями, не три, не пять, а около пары десятков. К тому же из-за того, что был длинный хвост, «это» еще и напоминало чем-то ящериц.
Правда, один раз приснится, уже не проснешься. Умрешь от страха еще во сне!
– Шестилапы, - пояснил Мельник, отступая и плавно утягивая Лиду за собой.
– Очень неприятный обитатель границ.
– Оно было живым?
– Да. Судя по потрепанному внешнему виду, скончались шестилапы давненько, так что Гусар их не убивал. Просто нашел трупы.
– Это хорошо?
– Для нас, да. Больше шансов справиться с этим.
– Почему?
– Чтобы поднять готовое тело с полной моторной памятью, - Михаил отступил еще на шаг, и Лиде пришлось тоже смещаться, внимательно слушая.
– Нужно убивать жертву самостоятельно, а потом не давать душе покинуть тело. В том случае, когда некромант находит тело, в котором души в нем уже нет, ему приходится подселять что-то чужеродное. Например, душу крысы, лошади, пса, волка. Кого угодно.
– А душу, что, поймать можно?!
– Барышня, можно. Было бы желание, а могущества с головой хватит. Особенно некроманту.
– У меня наоборот получится? Вытащить душу?
– Возможно, барышня, - согласился задумчиво Михаил.
– Надо только понять, как лучше к этому подступиться… К тому же, для этого нужно разобраться… сначала с полуночными волками, а уже потом пытаться вырвать шестилапов из-под контроля некроманта.
– Если не получится, - Лида сглотнула, сделала еще шаг назад.
– Мы сможем их убить?
– Шансы у нас есть, барышня. В любом случае, но не назвать их высокими…
– Чем так опасны шестилапы? Да и эти полуночные волки… - начала недоуменно девушка.
Вот только ответ она получила спустя буквально пару секунд и не от Михаила! Волк, одним махом перепрыгнув через своих напарников, ударил лапой… ощущение было такое, что на тело приземлился стенобитный шар!
По крайней мере, когда Лида смогла облечь свои ощущения в слова, это были именно такие ощущения. И именно такая запредельная боль.
– Им что, плевать на защиту границы?!
– Подобное можно убить подобным, - туманно ответил Мельник.
– Если ты думаешь, что это мне что-то объяснило, ты невероятно ошибаешься!
– от души огрызнулась Лида.
– Я еще не настолько вспомнила и осознала мир полуночный, чтобы понимать оговорки и уклонения от прямого ответа. Так что объяснений мне! Пояснений!
– Хорошо, хорошо, барышня. Только не сердись.
Несмотря на то, что ситуация была не только достаточно серьезной, но еще и неприятной, глядя на лицо Лиды, не улыбаться не получалось. Возмущенная, взъерошенная, боевой воробей! Хотя, нет, скорее уж, жар-птица. Яркая, обжигающая, редкая. Тронешь сам неосторожно и сгоришь. Нет защиты от ее жара, нигде нет, ни у кого нет. Ни зелья от такого не помогают, ни артефакты, ни амулеты. Она уже почти сожгла протянутую руку Мельника, еще немного и от него самого ничего не останется…