Участковая для нечисти
Шрифт:
– А опосредовано, через тех же кошмаров - без проблем?
– Именно.
– Слушай, а психологи есть? В вашем отделе?
– Зачем они тебе понадобились?
– Ну, смотри, вы же ведете учет всех его дел? Я хочу его психологический портрет, описание какое-то, хоть что-то на него вообще есть?
– Немного. То, что есть, я тебе сам скажу, я заведенное на него дело уже наизусть выучил, - Саня отложил бумаги в сторону, потом посмотрел на Лиду.
– О, только в голову пришло, я заодно расскажу и то, что о нем точно известно. Высокий мужчина, белый. Проблемы с правой рукой. Что-то там бывает у него такое, не постоянно, но иногда свидетели, мертвые, правда, давали знание о том, что рука его подводит. Вполне возможно, что был перелом, плохо срослась кость. Постоянные жертвы это нивелируют, но стоит прекратиться подпитке смертей хоть на день, как сразу же вылезают застарелые проблемы. Должен быть шрам. На левой стороне внутреннего бедра. Что касается его внутреннего мира: умен, начитан, вежлив, спокоен, редко выходит из себя, но при этом мстителен. Раздражителен. Есть некоторые «крючки», которые очень быстро могут вывести его из себя. Потрясает его физическая сила. Он спокойно проломил двойную дверь, когда добирался до одной из жертв. А, да! Жертвы. Те жертвы, которых он насилует, потом убивает. Встречаются редко, но скорее всего мы просто нашли не все трупы. Извини, если покоробит, но они очень показательны. Это всегда высокие девушки, с короткими волосами, русого и светло-русого цвета, возможны оттенки цвета меда или гречихи. Обязательны серые или светло-голубые глаза. Кожа загорелая.
– Не считая загара, я подхожу под описание его обычного типа сексуальных жертв, - Лида досадливо стукнула ладонью по столу.
– Да что ж так не везет-то!
– Он не маньяк, - счел Саня нужным добавить, хотя и понимал, что участковую это вряд ли успокоит.
– То есть своих жертв он не мучает, никакого садизма, пыток. Конечно, насилие от этого насилием быть не перестает, но когда мы находим этих девушек, то медиумы говорят, что умирают они спокойно и без мучений. После некоторых сдвинутых… это даже своеобразное утешение.
– Пугающее, я бы сказала. Сколько ему лет?
– А вот этого никто не знает. Первое упоминание его действий появилось примерно семьдесят шесть лет назад. Сейчас наши эксперты говорят, что действия некроманта немного изменились. За последние семь лет он стал… умнее, что ли. Хитрая и опасная тварь, которая нам не попадется, если продолжит в том же духе. Нам очень повезет, если мы его не просто найдем, если мы хотя бы его вычислим.
– Не самая приятная новость.
– Самому мерзко, - Саня махнул рукой.
– Ладно, Лидок. Время. Перекуси, да тебе пора выезжать. Кстати. Во время заданий на празднике ты будешь в них участвовать?
– Да.
– Одна?
– Нет, Мельник будет со мной. Насчет Лешки не уверена, он эти праздники еще ребенком терпеть не мог. Я на страшилки бегала, на испытание храбростью, а он никогда…
– Испытание храбростью?!
– нахмурился Саша.
– Подростки собираются, выбирают место и отправляются проверять себя на храбрость. Вместе с ними пойдет в этом году Димка. Рядом всегда взрослые. Обычно за такими испытаниями присматривал мой папа.
– А… Степан Викторович, тогда, конечно…
Лида пожала плечами, поставила в микроволновку бутерброды и включила на разогрев, мыслями девушка была уже далеко от перекуса и от испытания храбростью. Хотя по сердцу что-то царапнуло. Что-то из прошлого, она ведь тоже была на этих испытаниях. Так почему же не помнит ничего?
Девушка пошатнулась, схватилась за подоконник, виски заломило, и под испуганное:
– Лида!
Участковая осела на пол.
Мир кружился и качался, перед глазами все плыло, двоилось, троилось, в висках ломило, а потом…
…Избушка была совсем маленькая, покосившаяся. Стены покрылись с внешней стороны не то мхом, не то лишайниками, хотя какие лишайники так далеко от болота? Вокруг были ели. Высокие, стремящиеся дотянуться своими макушками до темного неба. Самодельные факела отбрасывали во все стороны блики света. Самодельные луки и стрелы были наготове, место вокруг было такое нехорошее.
То заухает что-то страшно, то травы зашелестят, то за спиной кто-то закричит, да так, что кровь стынет в жилах.
И мальчишки держались и не предлагали пойти домой, только потому, что среди них была девочка. Единственная, кто за последние три года решился пойти на это испытание храбростью.
Лиде, оглядывающейся по сторонам, страшно тоже было. Страшно интересно!
И огромные черные деревья, в которых мальчишки видели огромных энтов, которые то и дело тянули к ним свои руки, для нее оставались обгорелыми остовами. Правда, выгорели эти деревья как-то странно - все, что вокруг, цело, а они одни пострадали. Молнии в них что ли прицельно били?
Волосы девочка заплела в две куцых косицы, вместо факела прихватила папин мощный фонарь, и все пыталась понять, что в окружающем мире ей кажется знакомым.
– Ну, все, дошли, почти без проблем, теперь бы обратно вернуться… - пробормотал себе под нос парень, который в этом году вел их компанию. А потом вскинул вверх факел, привлекая к себе внимание, и заговорил громко.
– Смотрите вокруг. В этом месте много веков назад жила старая ведьма! Во времена инквизиции ее нашли и сожгли монахи. Ведьма страшно кричала на костре, проклиная своих обидчиков. И среди всех ее проклятий было сказано, что тот, кто посмеет нарушить территорию ее дома, будет проклят! И пусть те, что не поверят в ее слова, будут гореть на костре ее ненависти! Утонут в болоте ее слез! Умрут удушенные кольцами ее отчаяния! И бог услышал ее горячие слова и откликнулся!
– Я так думаю, что был это не бог, - пробормотала Лида, присаживаясь на корточки и прикладывая руку к земле. Влажно. На болоте что ли эту ведьму угораздило свой дом поставить? И кстати, что за дом?
Осторожно обойдя компанию сгрудившихся мальчишек, которые выясняли на «камень-ножницы-бумага», кому идти в дом, Лида поднялась по ступенькам, потрогала ручку и толкнула дверь. С пронзительным скрипом та открылась. Была ночь полнолуния. Яркий свет заливал грязный пол, с многочисленными провалами гнилых досок. Чуть слышно на сквозняке покачивалось старое кресло-качалка, скрипели покосившиеся дверцы огромного шкафа, такой теперь и не делают. Но и в те «стародавние времена», тоже вряд ли такой могли бы сделать, шкаф был с вполне даже современными шпингалетами. Над ржавым ведром у входа висел пластиковый ковшик для воды, чистый, совсем не подходящий этому месту. А около темной ширмы в углу, к которой Лида осмотрительно не пошла, на полу блестели стеклянные осколки.
В избушке кто-то был. Кто-то… Девочка не пошла смотреть, кто прячется там, за темной ширмой, она не стала ничего касаться, вышла на улицу, показав кусочек мха, который сняла с дерева еще в самом начале этого глупого испытания на храбрость.
– Сняла со стены внутри дома. Ничего интересного в этой развалюхе нет, пошли домой что ли? Я думала тут будет что-то пострашнее!
Спорить с девочкой не стали, и очень скоро компания подростков покинула избушку старой ведьмы. Лида, уходя в тень высоких елей, что-то шепчущих на своем древесном языке, оглянулась.