Учебник выживания для неприспособленных
Шрифт:
А потом, он сам не знал как, его ум остепенился, перестал думать об этих глупостях и прочно укрепился в действительности. Он больше не летал над городом, забыл про дракона, убрал в ящик машинки, сложил костюм супергероя и обратил взгляд в будущее.
Шло время, он постигал законы этого мира, уже знал, какую мечту может себе позволить, и хотел сначала стать инженером-электронщиком. Потом, замахнувшись более реалистично, захотел стать «заведующим сектором», не важно, в какой области, но отец говорил о нем с таким трепетом, что было ясно, какой это престижный пост. Лет в восемнадцать, когда он был хлипким юнцом, страдавшим от недосыпа и нездоровым от гормонального взрыва и питания с перекосом в сторону жиров и сахара,
Вокруг Жан-Жана одни ученики делали записи, другие смертельно скучали. Им раздали изрядное количество документов в больших папках, украшенных той же фразой: «Будущее — это сейчас!»
Он разбирался во всем этом целую неделю. На фотографиях парни и девушки были красивыми, здоровыми, широко улыбались в залитых солнцем кампусах или классных комнатах, такие все из себя счастливые, что можно было подумать, будто жрачку в буфете заправляют кислотой.
Это смотрелось эффектно, но звучало фальшиво.
Он выбрал трехлетнее коммерческое училище недалеко от дома, обещавшее студентам «палитру актуальных услуг и видов деятельности». Чтобы поступить в училище, надо было сдать письменный и устный экзамен под кодовым названием «Ступень +3», к которому он подготовился, как мог.
А потом возникла «техническая проблема».
Позже Жан Жан задавался вопросом, в какой мере эта «техническая проблема» была повинна в его провале на вступительных экзаменах, и часто приходил к выводу, что повинна она была целиком и полностью.
Этой «технической проблемой» была смерть матери всего за неделю до экзамена.
Смерть эта не была внезапной.
Наоборот.
Как многие катастрофы, она не обошлась без различных предзнаменований, на которые никто не обратил внимания, а зря: в июле, когда вся округа томилась в теплом и чуть сладковатом воздухе, мать подхватила насморк. Несколько дней она сморкалась соплями подозрительного ярко-зеленого цвета, потом ей стало хуже. Температура подскакивала до сорока и ничем не сбивалась. Потом кожа на спине и руках покрылась маленькими белыми прыщиками, которые вскоре воспалились.
Несколько дней она пролежала в больнице, но это ничего не дало, и ее выписали домой.
Родители Жан-Жана позвонили на горячую линию «Пионер-генома», где им дали ссылку на документацию онлайн. Весь вечер они загружали файлы PDF в домашний компьютер. Жан-Жан, владевший английским лучше родителей, переводил им пассажи из «Do It Yourself» [10] и списка «Frequently Asked Questions» [11] , но нигде не упоминалась подобная патология.
10
Сделай сам (англ.).
11
Часто задаваемые вопросы (англ.).
Тогда
Поскольку генетический брак не был признан производителем, начальник матери Жан-Жана отказался дать ей больничный, и она продолжала по десять часов в день раскладывать закуски в холодильниках на островных прилавках.
От этого июля у Жан-Жана сохранилось смутное воспоминание какой-то постоянной суеты. Целыми днями он готовился к вступительным экзаменам. Он перечитывал свои итоговые годовые сочинения, понимая, что не справится с темой «Хайдеггер у ковбоев», для которой не мог подобрать достаточной аргументации. Он ломал голову над логическими задачками:
Впишите недостающее число:
Школа (3) Коммерция (5) Предприниматель (9) Конкурс (?)
A) 3 B) 4 C) 5 D) 6
Мать возвращалась с работы бледная, почти как покойница. Несмотря на жару, она носила длинные рукава, чтобы скрыть язвы, покрывавшие руки. Она едва, одними губами, здоровалась с ним, уходила в спальню, валилась на кровать и засыпала в позе эмбриона. Жан-Жан с отцом проводили вечера вдвоем, ужинали молча, глядя вечернюю программу, где счастливчики в состоянии стресса могли выиграть до десяти тысяч евро. Отец, казалось, на все махнул рукой. Он не пытался больше связаться с отделом гарантийного обслуживания «Пионер-генома», не ходил на дискуссионные форумы. Время от времени он вставал, заглядывал в спальню и говорил всегда одну и ту же фразу: «Она спит, ей это на пользу».
В конце июля мать не смогла выйти на работу. Ее просто не держали ноги. Однажды утром она попыталась встать и упала у кровати. Жан-Жан с отцом уложили ее обратно в постель. Она уже почти ничего не весила.
Кожа ее пожелтела, и от прикосновения к ней оставалось неприятное ощущение влаги и хрупкости. Как если тронуть рыбью кожу. Вот тогда-то Жан-Жан понял, что она скоро умрет. Она, наверно, тоже это поняла, в ее глазах не было больше ничего, только грусть, это были глаза человека, который уже ничего не ждет от жизни, кроме нескольких тягостных недель перед прыжком в неизвестность.
В середине августа, когда вся квартира уже пропиталась неприятным запахом болезни, пришло заказное письмо из торгового центра, уведомлявшее, что она потеряла работу и все льготы за грубое нарушение трудовой дисциплины. Нельзя отсутствовать так долго без уважительной причины.
Жан-Жан продолжал готовиться к экзаменам, которые предстояло сдавать в конце месяца:
Найдите лишнее:
(a)Работа (b)Труд (c)Почта (d)Задача
Ему казалось, что его мозг неспособен переваривать информацию в знания. Он читал, и информация перекочевывала из его глаз сразу в забвение. Он позволял себе «перерывы» и на игровой приставке косил онлайн солдат в синих формах. К концу дня паника захлестывала его до тошноты. Он чувствовал, что провалится, и будущее представлялось ему долгим наказанием.