Ученица палача
Шрифт:
– М-м-м, я себе представлял это как-то более романтично... любовница звучит значительно лучше, не находите?
– Как ни назови, а процесс один и конец известен.
– Милая Ман... – начал Тигран.
– Я просила не называть меня так... Бесит нереально! – рявкнула баронесса. – Вот что я скажу, Ваше Сиятельство. Вы забыли, что моим приёмным отцом был-барон Жан Перрэ? Он научил меня не только держать в руках кинжал, но и не поддаваться на шантаж! Никогда!
Тигран вскочил с кресла и, так же опершись руками о столешницу, подался навстречу Манон. Их лица почти
– Вы забываетесь, баронесса! Вы намекаете, что Я – ШАНТАЖИСТ?!
– Что Вы, как смею... – криво усмехнулась женщина. – Я не намекаю, я прямым текстом вам говорю: ВЫ, Ваше Сиятельство, ШАНТАЖИСТ!
Его бешеный взгляд скользнул по её лицу, голова была чуть наклонена, и он увидел след засоса, ранее скрытый высоким воротом платья... Негодяйка! Мне отказывает, а сама... Тигран вскипел. Захотелось придушить... но вместо этого ринулся вперёд, накрыл её губы своими в яростном поцелуе.
Манон растерялась на секунду, отпрянула, и тишину кабинета нарушил звук хлёсткой, звонкой оплеухи.
Они замерли, тяжело дыша, сверля друг друга ненавидящими взглядами. На щеке герцога расцветал чёткий след от пятерни.
– Ваше Сиятельство, – холодная ярость резала воздух словами, – я хотела помочь этим детям, потому что понимаю, через что они прошли. Но торговать собой, даже ради них, я не стану. Пусть их дальнейшая судьба останется на Вашей совести... Я сама выбираю мужчину, с которым ложусь в постель, сама... – вспомнила последнее посещение Дома Желаний и с кем, по прихоти Жюли, провела ночь, горькая усмешка искривила губы, с этого момента сама. – Вы, конечно, можете взять то, что хотите, силой. Вы мужчина. Вы сильнее. В ваших руках власть. Перед Вами я беззащитна. Можете растоптать меня... Вы желаете моё тело? Берите, но помните: я буду ненавидеть и презирать Вас... – она замолчала, в ней словно что-то сломалось, вздохнула. – Чем же Вы лучше тех, кто приходил к Альфонсу и насиловал этих детей? – взгляд баронессы потух, она опустила на лицо вуаль и направилась к выходу.
– Остановитесь! – крикнул Тигран. Она не послушалась.
– Баронесса Перрэ, я приказываю Вам остановиться!
Манон замерла, взявшись за ручку двери, обернулась через плечо. Герцог был в бешенстве. Это было видно по ходящим желвакам, по вцепившимся в столешницу побелевшими от напряжения пальцам.
– Баронесса, меня ещё никогда так не оскорбляли... – мужчина говорил негромко, но его голос пробирал до костей. Манон почувствовала страх, похоже, перегнула палку.
– Если бы вы были мужчиной, мы прямиком из этого кабинета отправились на дуэль... – его взгляд сверлил, её, но она не отводила глаз.
– Вы женщина, которая мне понравилась, да, я предложил Вам стать моей любовницей. Многие женщины хотели бы получить от меня подобное предложение... но Вы вывернули всё так, словно я – мерзопакостное чудовище... – он смотрел на неё, ожидая ответа, Манон молчала. Поняв, что ответа не дождётся, он устало опустился в кресло. Пододвинул к краю конверт.
– Возьмите. Это ваше разрешение на опекунство. С подписью и печатью... казна будет оплачивать пятьдесят процентов расходов.
Манон подошла, открыла конверт, вынула бумаги, прочитала. Вложила обратно.
– Благодарю, Ваше Сиятельство,- совершенно безэмоционально поблагодарила она, присев в глубоком реверансе. Не глядя на мужчину, пошла к двери, уже открыв её, она услышала:
– Манон, я не такое чудовище, как Вы думаете.
Не оборачиваясь, она спросила.
– А что будет с теми, кто приходил к Альфонсу?
– Ничего, – ответил герцог, немного удивлённый её вопросом.
– Понятно, – в голосе её было столько горечи и разочарования.
– Манон!
– Прощайте, милорд, – она вышла, тихо прикрыв дверь.
Тигран Аландер
– Тигра-ан, Тигра-ан... вернись к нам братец, – раздался вопль Лиана у самого уха.
– Что? – словно проснувшись, Тигран вздрогнул. – Я же оглохну!
– Ну, наконец-то мы дозвались тебя, – проговорила сестра, протягивая ему чашку чая.
– Ты с утра странный, на охоте я испугалась, что кабан убьёт тебя... Разве можно быть таким невнимательным?
– Братец, с тебя должок, я тебе жизнь спас, – Илиан похлопал блондина по плечу.
– Сочтёмся, – буркнул Тигран, отпивая из чашки, замер, принюхался. – Что это? Что это за чай? Климентина?
– С бергамотом, мне его недавно подруга порекомендовала, бодрит... – девушка с удивлением наблюдала, как старший брат буквально швырнул чашку на стол, напиток расплескался. Вскочил, забегал по комнате. Резко остановился и стукнул несколько раз себя по лбу. Климентина и Илиан, молча следившие за братом, переглянулись, на вопросительный взгляд сестры Илиан, глядя на брата, покрутил пальцем у виска.
– Я всё вижу, – пробурчал блондин, возвращаясь в кресло.
– Эм-м, у меня висок зачесался, – оправдался Лиан, почесав пальцем кожу на виске.
– Тигран, а что сейчас было? – недоумённо поинтересовалась сестра.
– Нервный срыв... переработал, – ответил Тигран, откидываясь на спинку кресла. – Илиан, будь хорошим братом, спаси ещё раз, налей мне вина... нет... лучше дай мне целую бутылку.
– Негодяйка! Мерзавка! Поганка! Гадина! Паршивка! Проходимка! Зараза! Холера! Стерва! Гадюка! Аван-авантюристка!... – Тигран громил комнату, утром покинутую баронессой Перрэ.
– Не торопись, я запоминаю... хороший словарный запас, братец, – Илиан отпил из бокала, он сидел в кресле, опершись спиной в подлокотник, перекинув ноги через другой, время от времени болтая в воздухе ногами, словно сорванец. – Суку забыл.
Тигран замер с подушкой в руках, медленно приблизил к лицу и зарылся в неё, вдыхая едва уловимый запах бергамота.
– Братец, ты меня пугаешь, – хмыкнул Илиан.
– Сам боюсь, – проворчал Тигран, отшвырнув подушку на раскуроченную постель.- Надо быть таким идиотом, чтоб не понять, не почувствовать, не вспомнить, – взяв из рук брата бутылку, сел на пол, прислонившись спиной к кровати.
– Вчера, когда целовал её, почувствовал: губы – вкус знакомый, а запах... этот запах бергамота, вчера он был совсем слабый, но он был. И засос на шее, я взбесился из-за него... а это моя метка.