Ученик. Второй пояс
Шрифт:
Я чуть не подавился теми словами, что уже приготовил. Откашлявшись, спросил:
– Так может мне не стоит и напрягаться? Раз уж эти холмы и поля никому не нужны в Ордене?
Тола пожал плечами и отвернулся:
– Сам решай.
Я беззвучно процедил ругательство и тоже перевёл взгляд на арену.
Мальчишка сражался яростно, не жалея себя. А вот дизирец словно игрался с ним. Закружив в вихре ударов, сумел ударить в брешь защиты точно в тот миг, когда истёк Покров. Мальчишка вскрикнул, рука его обвисла. Дизирец отскочил, но только для того, чтобы использовать
Размазавшись в тень, он врезался в мальчишку, который был на две головы его ниже, отшвырнул его в сторону, сбивая с ног. Через два вдоха ударил снова, с другой стороны, не давая телу вылететь с пределов арены.
Тола шагнул вперёд:
– Довольно! Орден признаёт поражение в этом поединке.
Дизирец замер, помедлив, сплюнул на песок и двинулся прочь.
Тола несколько мгновений провожал его взглядом, затем перевёл его на меня:
– Твоя очередь, младший ученик.
Я криво усмехнулся и двинулся на арену. Когда мимо меня пронесли стонущего мальчишку, коснулся кисета на поясе, доставая Верный. Последние дни я не раз ругал заместителя главы Академии Ксилима и свою жадность. Но если бы всё сложилось по-другому, и я оставил Верный в своём домике, то я сейчас оказался бы в очень неудобном положении, когда хорошее оружие есть, а показывать его нельзя.
Уж слишком приметная штука – этот Молот Монстров – а Даргел во всей красе успел показать его Агосту Тамим.
С Верным проще. Со стороны это не более чем меч. Даже такой цвет стали клинка довольно часто встречается. И даже в дешёвых мечах. У Верного нет особых примет.
Навстречу мне шагнул мой противник. Ещё три шага и расстояние между нами позволило мне оценить его силу. И скривиться. Глубоко. Темно.
Дарсово отродье.
Почему всё не могло решиться легко и просто.
Словно мне мало было этого, он опустил обе ладони на кисет, а спустя миг в его руках оказалось сразу два меча.
Ну конечно… Талант в мече. Кто бы сомневался?
Мгновение я колебался, не взять ли в левую руку ножны, но оставил всё как есть.
Дизирец смерил меня взглядом, хмыкнул:
– Что-то в этом году Орден сам себя перемудрил. Кто тот умник, что прислал тебя вместо Точтала? Вам больше не нужно Семихолмье? Я, конечно, замечаю, что Орден слабеет с каждым годом, но не думал, что у вас на самом деле всё так плохо.
Я предпочёл промолчать. Какое мне дело до того, что он говорит?
Глашатай вновь зычно огласил:
– Поединок среднего поколения! До двадцати лет.
Он ещё не успел закончить, а меня уже опалило жаром опасности, и я толкнул силу в Поступь.
Вовремя. Противник размазался в череду призрачных фигур, и что-то коснулось моей руки. Скосив глаза, я обнаружил, что рукав зияет прорехой. Повезло, что ближе к локтю, иначе стала бы видна линия моей татуировки Единства.
Ни к чему давать подсказку о моих силах.
Через вдох мне стало не до размышлений и переживаний. Противник вновь размазался десятком фигур, а на меня обрушились десятки ударов. Первые два вдоха я ещё успевал отбивать их Верным, но сразу стало ясно, что не мне соревноваться с ним в таланте меча.
И очередной удар я встретил, вскинул навстречу левую руку.
Лязгнуло.
Противник отскочил, вглядываясь в сталь своего клинка. Мне таким заниматься не было нужды. Я не верил, что простой удар, даже без оружейной техники, сумеет повредить наруч, сделанный Клатиром, Властелином Духа из стали, которую я едва мог прорубить десятком Звёздных Клинков. Нужно подловить его с техникой.
– Ах ты выкормыш орденский, да ты знае…
Я не собирался слушать, сколько стоил выщербленный клинок дизирца. Я наконец наполнил силой Кровавые Плети.
Из земли вырвались голубые струи, больше похожие на щупальца, закрутились вокруг фигуры позабывшего об осторожности противника, заплетая его в кокон. Тот рванулся, с натугой преодолевая сопротивление моей техники, следом махнул рукой, разнося плети в пыль ударом меча.
И мы закружились, обмениваясь вихрем ударов. Он, конечно, был лучше с мечом. А я был быстрей и у меня были наручи. Спустя десять вдохов я всё же сумел подловить его. Снова лязг, вспышка боли в плече, и дизирец отскочил от меня, оставшись только с одним мечом.
Но я не собирался его отпускать. Рывок следом, Плети, сойтись ближе, удар в открывшуюся подмышку. Уже нанося удар, я понял, что Обращения Когтя у меня нет, а выплеснутая в меридианы энергия лишь рвёт их и обжигает, не находя выхода.
Плевать.
Сталь чужого меча обжигает болью. Нестерпимой болью.
Плевать.
Ведь я стою. Не чую ногу, но не падаю.
Крушитель непрерывно впитывает в своё созвездие силу и стихию.
Верным в горло. Ещё раз Плети. Выкрутить чужую руку с мечом. Плети истлевают в духовной силе дизирца, но держатся, добавляя мне свою силу. Через вдох Покров дизирца истекает, а его рука хрустит словно ветка. Он орёт, захлёбывается криком, а в меня со всех сторон бьют огромные каменные копья.
Я в ответ выплёскиваю из тела духовную силу, разрушая их на расстоянии ладони от тела и сам бью клинком в грудь дизирца.
Пробивая его насквозь.
Наконец выпускаю сломанную руку дизирца и делаю шаг назад, едва не падая.
У меня больше десятка ран, на левую ногу даже опираться страшно, она вот-вот грозит подломиться, но это ничего не значит. Главное то, что я стою, а дизирец лежит. И эти дарсовы холмы теперь останутся в Ордене. А кто-то ещё пенял мне, что я слишком много времени провожу у столба.
Через миг я опомнился.
Ничего ещё не решилось.
Впереди ещё поединок Толы.
Кто-то подхватил меня под руки, потащил с арены, изрядно залитой кровью.
Над дизирцем тоже склонились. Руки одного из подбежавших осветились обращением. Сложным, большим, в котором сплелись десятки символов языка Древних.
А через миг из груди дизирца вытащили мой меч. Дизирец захрипел, забился, но я не сомневался в том, что он останется жив. Я не бил в средоточие или сердце, а все остальное Мастер должен выдержать. Тем более, когда сильный лекарь рядом.