Удачная неудача Солнцеликого - 2
Шрифт:
– Нина, вы понимаете, что практически открыли посторонним доступ в крепость?! – Ни здрасте тебе, ни как спалось, и даже на «вы». – Причем доступ, который мы практически не можем контролировать!
Ой, ну ты еще скажи, что ночь не спал, переживавши…
– Рамат, не нагнетай с утра пораньше, пожалуйста. Тебе про возможности степняков еще неделю назад сказано было. Что-то когорты боевых магов, которые везде расставляют артефакты-следилки, здесь не наблюдается. И десанта бытовиков, которые бы налаживали отопление, не видно. Про это тебе тоже известно давно. Я проблему решила. Как смогла, так и решила. Используя, на минуточку, личные связи. Объясняла, как руши приходят? Объясняла. Если вы с Норреем
– Спасибо. Особенно за то, что я теперь не знаю, как рапортовать в столицу о происшествии. Ты в нашей службе ничего не понимаешь! Уедешь внезапно, а мне за последствия отвечать? Больше не смей принимать подобные решения, не взвесив все заранее! Не смей, это приказ! – И даже встал, чтобы перегнуться через стол в мою сторону и кричать сверху вниз.
Ах ты ж... Большого босса из себя строить вздумал? Стрелки переводить?
– Больше никогда не смей мне приказывать! Я приказы не выполняю! – И тоже подорвалась со стула. – И когда на меня голос повышают, не терплю, я от этого в бешенство впадаю. Предупреждаю один раз! – Аж отпрянул от моего шипения в лицо. Все, Нина, получила сатисфакцию и успокоилась. Быстро. – Рамат, со мной очень легко договориться. – Примирительный тон давался трудно, слишком осатанела от его злого окрика. – Я вообще уступчивая. Но если на меня давят, стою насмерть. Характер такой. Учитывай на будущее, пожалуйста. И не уеду я никуда, не будет тебе легкой жизни.
– У тебя глаза посинели…
Ничё се, перевод темы.
– А, да. Спасибо, сейчас успокоюсь, и пройдет.
– Мне говорили, что ты от злости синеешь, но я не очень верил.
– Ты мне и про рушей вчера не поверил. А сейчас скандалишь.
– Я не скандалю, а объясняю свою позицию. Слушай, никогда не видел такой магии, я думал, что у тебя вообще силы нет.
– А это и не магия, так, недоразумение бесполезное. Разве что для здоровья и долголетия. Была бы магия нормальная, приставала бы я к тебе со стазисом, как думаешь?
– Так что рапортовать в столицу прикажешь? – Он уже уселся и, кажется, даже успокоился. Мне бы так быстро...
– То же, что и про возможности степняков.
– Про возможности степняков в столице и так знают, насколько я понял. А про рушей – нет.
– С чего ты взял? Сам же слышал, что они во дворец вхожи.
– Ты что, не понимаешь? – Комендант опять разозлился, вот же вспыльчивый, чую, ругаться мы будем часто. – Степняки проникли тайно, используя магию, которой нам нечего противопоставить. А рушей пригласили.
– И что здесь неправильного? Не понимаю.
– То, что прибыли они через подземный ход. Который теперь они могут открыть в любое время.
– Делать им больше нечего. С их-то зрением и слухом. – Великие боги, он что, совсем тупой? – А если бы они в ворота въехали, ты бы не возражал?
– Все-все-все, не заводись. Просто пообещай больше так не делать.
– Не могу, я уже сделала, послезавтра они придут вновь. Ты же слышал.
– Ну, отмени. Зачем им приходить?
А вот сейчас повышать голос настала моя очередь. Свою обиду проглотить можно. Плюнуть и растереть. Но так к людям относиться... Ух, как я орала, выплескивая усталость и раздражение. Благо никто не услышит из-за ускоренного времени.
Я все ему сказала!
И про грязные продавленные тюфяки в казарме; и про драные одеяла; и про то, что даже у Норрея форменный китель поношенный, не говоря уж про солдатиков. Пусть пойдет и сравнит новенькую форму своих ветеранов и обмундирование старослужащих. И про то, что людям помыться нормально негде. Вот пусть пойдет и сам гигиену наведет солдатским методом в стылой казарме. А они, прошу заметить, ковшиками поливаются. Чуть теплой водичкой, которая к тому же еле течет! Руши его напугали! Лучше бы здоровьем, а значит, боеспособностью личного состава обеспокоился. Чудо, что не болеет никто в этом холоде и в этой грязи. Вот о чем в столицу сигналить надо, а не о том, что зам по хозяйству использует личные связи для того, чтобы местечковые проблемы порешать. Как могу, так и решаю! В отличие от некоторых. Помогать-то все равно никто не торопится. И руши придут! И сделают что смогут! И начнут с мыльни! И помогать в деревню солдаты пойдут! Чтобы на еду себе зарабатывать! Потому что довольствие не пойми какое, не пойми сколько, не пойми когда. А я даже кухарок нормальных нанять не могу, потому что на харчи денег едва хватает! Можно подумать, всю жизнь мечтала на пятьдесят человек круглые сутки кашеварить! Будто у меня других задач нету! Жену пусть выпишет и к плите поставит, раз думает, что это завидная работа. А если комендант уж так боится за свое тепленькое местечко, то вот…
Придвинула к себе бумагу и начала строчить, делая вид, что не замечаю, как комендант вышел из-за стола и, заглядывая через мое плечо, не стесняясь, читает:
«Отто, друг мой, доброго дня!
Извини, что отвлекаю, но срочно нужна твоя помощь.
Во-первых, состряпайте мне с Якобом какой-нибудь чин с названием покороче, а то «помощник по хозяйственной части» – это неудобно и неубедительно. Хоть интендантом, что ли, назовите или дэс-гофмейстером.
Во-вторых, хорошо бы какой-нибудь документик, что я являюсь официальным представителем короны в торговле с рушами. Время уходит, надо наращивать связи.
Это срочно, дорогой, потому что здесь пограничье и военные нервничают. Сам понимаешь, на наших выселках ничего никому не известно о мирном сотрудничестве королевского дома с горными людьми.
И еще, Отто, если будет возможность, передай поклон от меня шаману Лограху. Скоро, очень на это надеюсь, смогу посетить племя Пятнистых котов с визитом.
С уважением и надеждой, Ниана Корреш».
Убедилась, что Биттам дочитал, свернула, как полагается, и надписала: «От Нианы Корреш личному секретарю его величества Фрацваена Кергона, Отто Равишу».
– Шкатулкой-почтарем воспользоваться позволишь? – Аж у самой зубы заломило от такого ледяного тона.
Конечно, он позволил, куда ж деваться.
Заявила, что ему, дэс-капитану, не понравилось бы, если бы его выдернули «для поговорить», например, во время развода караула. А у меня на кухне сейчас «развод караула»: нужно отобрать да отмерять продукты на день. И так задержалась неуместно. Сегодня, кстати, у нас новинка – сливочный соус к приевшейся каше. Хорош только пока горячий, рекомендую.
Витто и Седир внимательно наблюдали за мною и комендантом, не забывая при этом работать ложками. Напряженность Биттама разбивалась о мою напускную невозмутимость. Впрочем, я чувствовала себя на диво неплохо. Вот что значит – пары спустила. Теперь можно и покерфейс держать сколько угодно.
Сотрапезники не могли не почувствовать – что-то произошло. Об этом явно сигнализировала почтовая шкатулка, стоящая на краю офицерского стола. Магистр хмурился и посматривал на меня. А мне это уже все равно, потому что вчера я видела, как он улыбался. Впервые. Тянул свежеосвоенную силовую авоську с подарком рушей и улыбался, как чемпион на пьедестале. Этого зрелища стоило ждать. Улыбка такая яркая, она, кажется, своим светом растворила все обиды и заставила забыть, почему я, собственно, сердилась на этого мужчину. А сегодня вот опять хмурый. Ну, хоть на нас с Биттамом отвлечется от своих проблем.