Удачная неудача Солнцеликого - 2
Шрифт:
Правильный мужик, этот деревенский голова. Уважаю. Гончар Яниш поведал, что по моему эскизу он бочонки сработать не может – печь для обжига не приспособлена для изделий таких габаритов. Но у него остались непроданными вот эти посудины – на пробу делал, не пошло. Так, может, уважаемой госпоже хоть как-то сгодятся?
Еще как сгодятся. Отличная посуда для наших масштабов. Мне бы еще пяток таких. А остальная мелочевка, что с ней? Миски для солдат нужны срочно. Люди в две очереди столуются, это очень неудобно!
Яниш – милейший человек. Договорились мы быстро. Цену гончар назвал такую смешную,
– Яниш, а костный пепел добавлять не пробовал? Я слыхала, что так прочнее и стенки посуды можно делать тоньше. Привезешь миски, обсудим. Быть может, еще что-нибудь вспомню. А пока велю кости собирать.
За тыкву я, конечно, заплатила. Ровно по той цене, которую давала Довлату. Подмывало отнять в назидание, но я же не рэкетир.
После обеда кухня и примыкающая часть трапезной напоминали муравейник. Солдаты увлеченно разделывали тыкву. Тяжелая работа, как оказалось. Чистили бронебойную рыжую шкуру, вынимали мякоть с семечками, строгали на ровные ломтики и делали в них наколы. Используя свои ножи, кстати, которые оружие.
Скорее бы обоз с моим железным скарбом, но ждать совсем некогда, гостинец для рушей нужен уже послезавтра. А потому все желающие дружно возились с тыквой. Даже Норрей крутился поблизости, он пожертвовал мне бутыль вина. Аттракцион небывалой щедрости. Фу, бормотуха кислючая. Было видно, что вина этого ему совсем не жалко, зато очень интересно, зачем оно мне понадобилось. А для творческого процессу, да-да. Первый раз цукаты делаю, тем более из ненавистной тыквы. Технология сочинялась по ходу. Единственное, что я знала наверняка, – такое делают.
Неплохой такой получился сироп, с приятной кислинкой. В нем слегка приваривали кусочки тыквы и раскладывали сушить, в надежде получить эти самые цукаты. Получили. Первый блин, как водится, комом. Сушка в духовке долгая, а духовка маленькая. Ну и поторопились снять пробу. Слопали все. Счастливый Тишка даже порывался противень вылизать, так ему понравилось новое лакомство. Морковка теперь будет не в фаворе.
Но как все медленно, как же медленно! Мудрая Сара намекнула, что у кое-кого осушающий артефакт имеется. Ха! Умничка Сара! У нас тут два с половиной мага имеются...
Маг, которого я посчитала за половинку, не утерпел и после ужина присоединился к тыквенному кипишу. Все еще осунувшийся, но уже не мучнисто-бледный. И глаза светятся живым огнем навстречу собеседнику, а не обращены вглубь себя. Ужин, как, впрочем, и обед, прошли под девизом: «Нашу госпожу и ее братьев любят боги!» Неожиданно, но по-своему логично. Никто не видел, что произошло во время импровизированного молебна. Только Витто наблюдал все произошедшее со стороны и имел свое мнение. Это мнение и было на меня обрушено, стоило прийти в его комнату с обедом. Сил спуститься в трапезную у магистра все-таки не хватило. Сара доложила, а Тишка подтвердил. Можно было бы посыльного отправить, но я-то и магически подпитать могу, если что.
Ну и нарвалась:
– Нина, я понимаю, что не вправе судить, но нужна ли была подобная жестокость? У Изика большая семья, а с такой раной он теперь долго работать не сможет.
Я даже не сразу поняла, о какой жестокости идет речь. Аж зависла.
– Понимаете, Нина, в деревне трудная жизнь. – Ха, это он мне рассказывает? Ничего обо мне не зная? – Последнее время им доставалось от людей Дезгона.
– Да, Витто, вы не вправе судить. Хотя бы потому, что вы наблюдали, но не все слышали. Ведь так? Вот окрепнете, пойдите и расспросите очевидцев. Но раз вы столь радеете за этого человека, то поезжайте при случае и подлечите его руку. Я даже свой оздоровительный артефакт дам. Поедете?
– Зачем столько сарказма, Нина? Вы же добрая женщина! И умная. Должны понимать, что такому поведению есть объяснения, даже если Изик вас задел.
Он что, серьезно? А меня кто поймет?
– Вы же умный человек, Витто. И отзывчивый. Может быть, найдете в себе силы понять, почему получилось так, как получилось? В чем моя-то вина? – Надо же, хоть глаза отвел. – Когда я, как вы изволили заметить, просто женщина, поверьте, до слез сочувствую каждому жителю деревни. Еще – я любящая сестра двух юных братьев, мой долг их защищать и обеспечивать. Это мой личный приоритет. Как госпожа Ниана Корреш я обязана прокормить полсотни человек. И создать им человеческие условия. Про парочку поручений от короля упоминать не стоит, вы в курсе. Позволю себе напомнить, уважаемый магистр, не я виновата в проблемах деревни, они возникли гораздо раньше. Моя ответственность – крепость и ее люди. Эти интересы, и ваши в том числе, я поставлю над любым, самым возвышенным прекраснодушием! Даже если это покажется вам непорядочным по отношению к селянам. Переживу. Руководителям, знаете ли, часто приходится принимать неприятные решения. Вот кому деревня принадлежит, тот пусть и заботится о ее жителях.
– Но деревня принадлежит крепости, Нина. Разве вы не знали?
Конечно, я не знала! Вот именно в такой интерпретации – не знала. Тираду на русском «эмоциональном» он, безусловно, не понял. Родная слесарка мною бы гордилась. Стыдно, конечно, но стало легче.
– А в крепости главный вы, Витто, разве нет? Так почему деревня в таком состоянии? – Ответа, естественно, не последовало, хотя пауза получилась долгой. – Приятного аппетита. Посуду принесете вечером.
Черт, я что, оправдывалась? За то, чего не делала?
Ну и фиг с ним, если умный – разберется или хотя бы переспросит. Такое настроение испортил! Ну уж нет, в тоске готовить гостинцы любимым рушам просто нечестно. Вот возьму и устрою к вечернему чаю дегустацию цукатов. Хоть по чуть-чуть, но для всех. Народ порадуется, и все снова станет хорошо! А завтра, как только покончим с тыквой, будет грибная лапша! Баульчик с подарком бабушки Пинаиры еще ждал своего часа. Стазис – великая вещь! Лучше, чем холодильник. А на Витто обижаться пока не стану, посмотрю, как себя поведет. Хотя все равно обидно.