Удачная неудача Солнцеликого
Шрифт:
Прав был предок Николай, есть что-то языческое в местной религии, в храм, оказывается, надо идти с дарами всем четырем божествам, пусть символическими, но все же. А где мне взять что-то подходящее, когда моим аборигенам кажется, что и так все понятно и объяснений не требует? Зато я, наконец, выяснила, как тут величают местное солнышко. Раштит. Мда, вот и еще одно доказательство параллельности этой и той, родной, реальности. Опять знаменитое Ра в именах богов-светил. Подарки для солнца и луны придумались с ходу, а вот что преподнести воде и земле?
Гунар еще некоторое время обучал
Деда я вопросами измотала. Пора отпустить его отдыхать, да и самой надо поспать, завтра ведь не придется. Может, попробовать личное время… э-ээ… скрутить, чтоб выспаться и встать раньше всех. Правильно, Нина, не можешь разрешить проблему, постебайся над ней, этот принцип всегда помогал мне жить.
Самое прикольное, что у меня получилось. Я прекрасно выспалась, спроворила утренние дела, отправила Киру в мастерскую и опять взялась за гроссбух Ваена, что-то не давало мне в нем покоя помимо арифметической наглости того, кто его сочинял. Вот оно!
— Ваен, ты говорил, что у тебя два рыболовных судна? Речных? Морских?
Наш настырный гость… нет, наш друг, Нина, наш друг, привыкай думать только так, посмотрел на меня с привычным сарказмом, но, видимо, одернул себя, вспомнив, что эта странная особь не местная.
— Это без разницы, посадка высокая, есть и парус и весла.
— Просто я вдруг поняла, что на нашем рынке не торгуют рыбой, а озеро — вот оно, и море, говорят, недалеко.
— Сейчас не сезон, рыбы мало. А ту, что есть, скупают на нужды знати.
— Что, прям до последней рыбешки? Жаль, я бы с удовольствием рыбки отведала. Ну что ж, подождем, когда будет сезон.
— Можешь и не дождаться. В теплый сезон рыбу по суше везти накладно, на чарах сохранности разоришься.
— А вверх по реке?
— А по реке опасно. Кочевники.
Что делают эти кочевники с судами на реке, сегодня узнать мне не довелось, мы увлеклись заполнением таблиц. Я диктовала, а дорогой друг писал. Заодно сочинили некое подобие справочного прайса. Договорились, что Ваен соберет сведения о действующих ценах и мы продолжим.
Наши отношения основательно изменились, гость перестал высокомерно кривиться, вел себя как с равной. Но я видела, что без привычной маски ему не по себе.
Первый день похлебочного бизнеса принес разочарование, правда, парни считали, что все нормально, а та треть нераспроданного супа очень их порадует на ужин. Убойный аргумент, да. Впрочем, уже после второго покупателя я сообразила, что такая форма обслуживания просто неудобна. Люди приходили со своими посудинами, но без ложек. Значит завтра будет крем-суп, такой, чтобы было можно пить и лепешка для сытости. Я ведь уже видела эту проблему у медника, только за треволнениями вчерашнего вечера забыла. Значит, будем улучшать.
Теперь пора озаботиться дарами в храм.
Да что же это за мир такой! Приличной свечки не купишь. Да и не нужны они здесь. Магические светильники недороги и служат долго. Пришлось быстренько сочинять лампадку, Кира мне в помощь.
На подступах к храму уже многолюдно. Опять я сглупила, надо было днем сюда наведаться, чтобы оглядеться. А сейчас, в сумерках, рассмотреть это уникальное строение не получалось никак. Снаружи храм был похож на римский Колизей, только конусообразный и закрученный улиткой. Между изящными резными пилястрами просматривались эффектно стилизованные знаки стихий, и так по восходящей спирали, пока не вливались в исчезающий в сумеречном небе шпиль. Света первой звезды было недостаточно, чтобы рассмотреть получше, а ночного светила сегодня не было. Новолуние.
Ну вот я и вошла в святилище местных богов. Красиво. Но, не грандиозно. Наш Исаакий покруче будет. Интересно, это мне телевизорным цинизмом удивлялку отшибло, или я уже не способна воспринимать реальность? Ишь, не грандиозно ей. Внутренний зал имел форму шестигранника. Две грани — вход и выход, а четыре другие, кажется, в церквях это называется притвор, собственно божественные обители, отделенные от проходного пространства завесами.
Толпа делилась на потоки, образуя три, почти равных по плотности, очереди. В сектор, над которым парил узнаваемый солнечный круг, желающих не было. Вот из-за завесы появилась грустная бабушка и засеменила, спеша пристроиться к следующей очереди. Все-таки, солнышко не совсем игнорят, интересно, много ли даров ему оставлено?
Кира попросилась пройти к Раштиту первой, да я и не против, хотелось осмотреться. А завеса-то непростая. Дымно-черная с оранжево-малиновыми просверками, имитирущими солнечные лучи. И не ткань вовсе, а какая-то силовая субстанция вроде моей синенькой, только уж очень инородная.
Вот это да Нина, ты внезапно стала чувствительной к природе энергий! Ну-ну.
За энергетическую черту я заходила с уже зажженной лампадкой, это Кира взглядом зажгла.
Часть 20
За барьером было неожиданно светло. На заднем фоне жизнерадостная, всех тонов золота мозаика, как слепящая рябь на воде. Перед трехметровой бронзовой статуей кудрявого юноши, одетого в подобие халата китайского мандарина, стояла низкая широкая лавка, а на ней полотняный пёстренько расшитый мешочек с крупой, горка орешков на медном блюдечке, несколько ярких камешков, наделенных неизвестным мне смыслом и Кирино творение из железа, стилизованный солнечный круг, который она сделала исключительно сама, истратив почти всю магию. Насилу уговорила ее на миниатюру, она было замахнулась на надвратный щит. Негусто подношений, даже если считать один предмет — один человек, то я десятая. А к другим богам очереди, ой, как нехорошо.