Удачная неудача Солнцеликого
Шрифт:
Документ был тщательно изучен, с помощью жестких вопросов выяснилось, что эта Фафина замужем за старшим братом супруга Нианы, который оставил младшенького наедине с денежной проблемой, и Фафина, таким образом, заимела дармовой клининг силами невестки, чем была чрезвычайно довольна и расставаться с халявой не желала. А потому неосмотрительно продолжала бузить.
Старшина Пирт был настроен решительно, скандалы на вверенной территории ему были не нужны, а потому, уже через пять минут я и Фафина тряслись в крытом казенном возке. Местный воронок был без решеток, видимо располагал другими средствами сдерживания, не иначе как магическими. Мне было все равно, а вот
Часть 23
Департамент, мда. Огромное помещение очень напоминало вокзал, кишащий народом, часть из которого была одета в форменные сюртуки цвета киновари. Судейские гусарить изволят, мелькнула неуместная мысль, уж больно цвет был узнаваем, только галунов и аксельбантов не хватало.
Наши стражники, надо полагать, были проинструктированы, потому что двинулись мы сразу на второй ярус. Если первый этаж по периметру был испещрен перегородками по типу офисных, то над ними располагалась круговая галерея-балкон, на которую выходили многочисленные добротные двери темного дерева. И лестница была в очень хорошем состоянии, даже не лишена изящества, кокетничая точеными балясинами. Видимо, сохранная магия, иначе деревянные ступени были бы истерты до потери формы, не то что лака, ибо народу по ним сновала уйма.
В одну из таких дверей, надо заметить, довольно удаленную от лестницы, и постучался наш сопровождающий. Я только успела рассмотреть имя на табличке, кто-то там Лудрат.
— Полной луны вам, господин судья, — стражник был почтителен, но без подобострастия, далее последовало безэмоциональное изложение сути конфликта.
Покупательница напала на работницу рынка. Базарчик наш, оказывается, носил название «Предгорный», а я и не знала. Суть обвинений — задолженность по обязательствам. Встречные обвинения — необоснованное нападение с рукоприкладством и лжеобвинение в воровстве.
А судья Лудрат-то непрост, на плече красного кителя знакомая брошь-фибула, как у Гунара, только металл не такой белый. Маг. А теперь, Нина, шуточки кончились, не врать, не ерничать и не болтать лишнего. Кто знает, какие у него личные возможности и артефакты служебные имеются. Хотя, про ментальную магию я еще ни разу не слыхала.
Фафина, едва увидев судью, включила свою циркулярку, чем и подписала себе приговор.
— Обвиняемая, вы действительно имеете обязательства перед присутствующей здесь госпожой Фафиной Корреш? — Лудрат смотрел на меня пронизывающим взглядом.
— Нет, не имею. — И пусть хоть пять артефактов правды, если такие существуют, докажут обратное. Нет у иномирянки долгов перед местной мещанкой и быть не может.
Мое заявление вызвало очередной виток волей, дескать, вдовая невестка-нищебродка из милости в доме проживала, за постой расплачивалась уборкой, а потом вдруг исчезла, оставив несчастную родственницу в грязи зарастать, и вот сейчас только нашлась. В дорогой одежде, не иначе как украла, и наглой стала, дрянь такая, до невозможности.
— Госпожа Ниана Корреш, плащ надетый на вас, вами украден?
— Нет, уважаемый судья.
Служитель закона моим кратким ответом остался доволен. Как и десятком следующих. В итоге Фафине Корреш пришлось выложить за учиненный скандал целый золотой кергон, четверть от которого, после выплаты всех вычетов, досталась лично мне, а не казначейству. Я была чрезвычайно довольна. Стражники тоже. Скандалистка, нарушившая ход их приятной спокойной службы наказана, а новая знакомая не пожалела по паре цалей за хлопоты. Даже подвести назад, к рынку предложили. И что, отказаться? Зачем? Мне служебный возок самомнение не натирает, да и гулять два часа в гору совсем не хотелось. А на экскурсию я обязательно выберусь, вот только потеплеет.
Неспешная поездка вверх тоже была познавательной. Пусть местная реальность и воспринималась как средневековье, но отличия, по крайней мере в архитектуре, были. Первое, что бросалось в глаза — впечатляющая ширина улиц. Несколько минут раздумий и я поняла, почему улицы именно такие. Солнце. Опять солнце, точнее, его нехватка заставили людей строить просторно, а не кучно, как у нас в старой Европе. Хотя, в горах это непросто. И окна. Часто встречались очень широкие застекленные проемы, что, опять же, противоречило моим знаниям. Ведь такие окна понижают обороноспособность строения и затрудняют сохранение тепла. Наверное, здесь опять вступает в игру магия.
Пора, ох пора мне уже ликвидировать безграмотность в этом вопросе. Систематически, а не от случая к случаю. Потому что случаи чаще всего бывают неприятные. То Кира файерболами гоняет, то Гунар от истерики спасает, то сырая сила прет без удержа. Сегодня Сара меня хорошо подоила, что-то она там совершенствует в мыльне. Два раза ее напитывала. Чудо, что моя синяя магия никак себя не проявила во время скандала, ведь случалось уже при сильных эмоциях.
Недалеко от памятного фонтана, на парапете которого мы с Кирой сидели в первые часы моего попаданства, я приметила строение специфической улиткообразной формы. Маленький храм? Я же обещала Раштиту зайти! И зачем в дальний край таскались, спрашивается? Хотя знаю зачем, Кира объясняла, это типа короткого паломничества во славу местного пантеона. Какой резон богам в усталых ногах и сбитой обуви? Сия сакральность простому инженеру недоступна, увы, увы.
Попросила новых знакомцев меня высадить, дескать, в храм хочу зайти, чем снискала их неожиданное одобрение.
— Правильно молодка, за удачу поблагодарить, это хорошо. На вот тебе, — охранник, который постарше, вывалил в подставленные ладони горсть орехов, — негоже в святилище без подношения, а у тебя с собой и нет ничего.
Храм встретил меня магическим освещением и гулкой пустотой. Интересно, у них тут самообслуживание или какие-то работники все же есть? Те же четыре завесы. Начнем, пожалуй, с Луны. Ну что сказать, небогато. Статуя поменьше, постамент пониже, лавка для подношений покороче. Подушечки под колени нет. И это в приделе самой Луноликой. Честно отсчитала четверть орешков, поблагодарила и отправилась дальше. Понимаю, что посещение получилось формальным, но я пришла к Раштиту, а к остальным — просто вежливость.
Предел солнцеликого был особенно скуден. Статуя пыльная, молельная скамейка перекошенная, солнечной мозаики лишь узкая полоска. Ой, как нехорошо. У других пыли не наблюдалось.
— Да что ж ты такой неопрятный? — Внезапно я обнаружила себя у самой статуи, на лавке для подношений, протирающей бронзовые кудри носовым платочком. — Ты же бог, магией прибраться не можешь? Чему тебя родители учили?
— Сил мало, при чем тут мама и папа? — от божественного бухтения мозаика пошла правильной рябью.