Удар! Ещё удар!..

Раевский Борис Маркович

— Слушай! А говорят, Названов немного того… Насморк. Правда?

Голоса болельщиков — тревожные и уверенные, робкие и начальственно маститые, детски торопливые и по-стариковски медлительные, — как всегда, будоражили и радовали Костю.

Костя Темрюк — судья по хоккею. Судья — это звучит жестко и холодно. Сразу видится пожилой человек, бесстрастный, неприступно суровый, похожий на неколебимый гранитный утес.

Костя вовсе не напоминал такого судью.

Во-первых, он был молод.

Во-вторых, смешлив.

В-третьих,

весь в веснушках.

Больше всего на свете Костя любил хоккей. И сегодня, в день такого важного матча, Костя волновался, как и все звонившие ему друзья. Он и сам принадлежал к этой славной семье, к этому всемирному племени болельщиков, члены которого узнают друг друга тотчас же: по двум-трем репликам, по азарту в глазах, по удивительной для постороннего осведомленности во всем, что касается «своей» команды.

Соседи по квартире в дни таких вот крупных хоккейных матчей знали: к телефону не подходи! Звонят Косте. К счастью, соседи тоже «болели» и не жаловались на этот сумасшедший трезвон.

Костя не раз хвалился друзьям: с соседями ему сказочно повезло. Сплошные болельщики. Даже старенькая бабушка, хоть на ледяное поле и не ходит, но по телевизору регулярно смотрит хоккей. Правда, бабушка исправно смотрела по телевизору все подряд, без каких-либо прогулов и опозданий.

А ее восьмилетний внук уже был подлинным болельщиком. И бабушкину клюку звал не иначе как «клюшкой». «Старушка с клюшкой», — в рифму дразнился он. Взрослые смеялись, а находчивый внучек радостно повторял: «Старушка с клюшкой, старушка с клюшкой».

Когда положение на поле слишком уж накалялось, бабка тихонько покидала затемненную комнату, выползала на кухню и тут драматическим шепотом оповещала всех:

— Наши-то… проигрывают… Три-один… — и потихоньку совала под язык огромную белую таблетку.

…Под вечер Костя Темрюк поехал на стадион.

До начала матча было еще больше часа. Но автобус — уже битком. Пассажиры только и говорили о хоккее.

С редким единодушием весь автобус болел за одну команду, за «Авангард».

Впрочем, это понятно.

Матч предстоял удивительный. Принципиальный. Решающий.

Местная, верхнереченская команда «Авангард» в последние два года совершила сказочный рывок. Если бывают чудеса, — то сейчас, на глазах у всех болельщиков, происходило именно чудо.

Еще три года назад верхнереченский «Авангард» ничем не выделялся. Команда как команда. Группа «Б». Середнячок. Без особых взлетов и перспектив.

Но в прошлом году эта серенькая команда неожиданно захватила первое место в своей группе и перешла в класс «А».

А сейчас, играя в чемпионате страны, этот никому неведомый новичок внезапно стал одерживать победу за победой и даже вырвался в лидирующую тройку.

Это «Авангард»-то! Тот самый «Авангард»!

Во всей стране хоккейные болельщики были потрясены. Но особенно — верхнереченцы. Еще бы! Их команда, их родная, милая, замечательная, великолепная команда, впервые за всю историю хоккея уверенно пробивалась к золотым медалям.

Это было чудо! И каждый из болельщиков по-своему объяснял его.

Одни утверждали, что всему причиной — Названов. Как только его ввели в тройку вместо Филатова, тройка преобразилась и стала играть с удивительной результативностью.

Названов — игрок мужественный, резкий, большой любитель силовых приемов. И вес, учтите, — 98 килограммов! Почти центнер! С таким столкнуться на третьей скорости — не шутка!

Другие, горячась, доказывали, что Названов — это, конечно… Названов — это класс. Но главный козырь — новый старший тренер Морозов. Он сумел вдохнуть веру в игроков, как-то уже привыкших к поражениям. Он заразил команду своим мужеством, своей непреклонностью.

Третьи говорили, что и Названов, и Морозов — это, конечно… Но главное — сами «мальчики», сами игроки как-то встряхнулись. И всем нутром впитали «канадскую» манеру: смелую, боевую, хоть иногда и чересчур грубую. Впрочем, хоккей — это хоккей. Эта игра — не для трусов. И не для кисейных барышень.

И сейчас, пока Костя ехал на стадион, весь автобус гудел о том же.

— Названов-то… В прошлом матче… Сам от ворот и до ворот прошел. И сам заложил шайбу!

— О, Названов — сила!

— А Варламов?! Как выкладывает на «пятачок»?! Только добивай!.

И все сходились на одном:

— Эх, если бы и сегодня наши навтыкали!

Да, сегодняшняя игра была, по существу, решающей.

«Авангард» шел в лидирующей тройке. Выиграй он сегодня у главного своего конкурента — у ЦСКА, и до золотых медалей — рукой подать!

Останется всего одна игра, и притом — с не очень-то сильными ростовчанами.

А проиграй «Авангард» — и сразу отвалится на шестое-седьмое место. Команды в голове таблицы расположены кучно. Как всегда на финише, каждое очко стало очень весомым.

Костя Темрюк слушал разноголосый гомон автобусных пассажиров и молчал. Судье неловко выказывать пристрастие к какой-либо команде.

А как быть, если судья — тоже верхнереченец и тоже болельщик? И тоже больше всего на свете жаждет, чтобы «Авангард» выиграл?

«Раздвоение личности!» — усмехнулся Костя.

Вскоре матч начался.

На ледяной четырехугольник, окантованный четкими деревянными бортами, плавно выкатились хоккеисты.

В своих боевых доспехах они всегда напоминали Косте старинных рыцарей, — такими еще с детства запомнились они ему по красочным иллюстрациям к «Дон-Кихоту». А неуклюжий вратарь в огромных щитках, в нагруднике, в нескольких одетых одна на другую защитных «кольчугах» и в шлеме с забралом, опущенным на лицо, походил не то на космонавта в ракете, не то на таинственного пришельца с другой планеты.