Удар из прошлого
Шрифт:
Он снял с себя фартук и велел официантке встать на его место за стойкой. Он заперся в своем кабинете, набрал номер домашнего телефона и сказал жене, что звонит просто так, от нечего делать. Он застрял на базе, ждет, когда подойдет его очередь загружать машину овощами. Алла ответила, что скучает и ждет любимого к ужину.
Зудин повесил трубку, переоделся, вышел из задней двери. Он сел в потрепанные «Жигули» и поехал домой, в городской пригород, где Зудин свил семейное гнездо в небольшом доме с мансардой и фруктовым садом. По дороге Зудин размышлял о том, как половчее застукать жену на месте супружеской измены. Он
Зудин сжимал руками баранку и наливался ядом. Нужно придумать что-нибудь посвежее, чем неурочное возвращение супруга с работы. В командировку что ли съездить? Якобы в командировку. Тоже не ново. Муж уехал в командировку… Не хочется ставить знак равенства между собой, солидным человеком со среднетехническим образованием, и персонажем плохого анекдота.
На минуту стало жалко самого себя: обманутый муж, для которого любовь к молодой жене превратилась в навязчивый кошмар. Зудин уважал крупногабаритных блондинок с большими задами и сиськами. Впрочем, можно и брюнеток. И шатенок тоже можно. Алла была той самой крупной дебелой женщиной, чей конский зад рождал в Зудине желание, граничащее с безумной страстью.
И все бы хорошо, если бы не холодность, почти полная фригидность, жены. Алла возбуждалась только при виде денег или подарков. Но на этих чертовых подарках совсем разоришься. Последний раз Зудин крупно поиздержался на песцовую шубку. А жена подарила ему на день рождение теплое стариковское пальто, подбитое ватином. Такую обнову он надет на себя, если доживет до семидесяти пяти лет. Алла прозрачно намекала мужу этим подаком: старичок, твое время кончилось. Уйди в тень и не мешай жить молодым.
Почему так? – спрашивал себя Зудин. Ведь он старше Аллы всего на двадцать два года. Ответа не было, а голодный червь ревности беспощадно грыз большое сердце хозяина «Императрицы».
Зудин остановил машину на параллельной улице, постучал в наглухо закрытые ворота соседа. Не дождавшись ответа, открыл калитку. Никем не замеченный, прошел соседский участок, перелез через низенький забор и оказался на задней половине своего огорода. Здесь разрослись кусты смородины, черноплодной рябины, молодые яблони. Зудин, оставаясь невидимым со стороны собственного дома, согнул спину и короткими перебежками от куста к кусту, добежал до угла.
С этой стороны дома окна находятся высоко, он выпрямил спину. Обежал крыльцо, кухню, снова согнулся в три погибели.
С обратной стороны окна расположены ниже. Зудин неслышным кошачьим шагом прокрался к окнам спальни, шторы задернуты. С чего бы это? Он поднялся на цыпочки и заглянул в окно. В первые мгновения Зудин ничего не увидел, только пару горшков с комнатными растениями на подоконнике. Наконец, сообразил заглянуть в пространство между двумя плотными занавесками.
Свет в комнате погашен, но внутри кто-то есть. Зудин прищурился, напрягая зрение. И словно получил ножом в грудь. Валентин Петрович осел на бетонную отмостку, прижал спину к стене и так недвижимо просидел несколько минут. Вот же, не обмануло сердце. Алла действительно в отсутствии мужа путается с грузчиком.
Постепенно мужское любопытство перебороло эмоции, Зудин поднялся, снова заглянул в окно. Любовники стояли перед кроватью. Алла скинула с себя халат. Осетров, уже совершенно голый, терся о жену Зудина тем местом, по которому плачет острый серп. Алла скинула бюстгальтер, Осетров наклонился и помог ей стянуть с себя трусы. Грузчик гладит её по спине, лапает за грудь и задницу.
Вот любовники повалились на кровать. Зудин подавил стон, рвавшийся из груди, на несколько секунд смежил веки.
– Будь ты проклята, тварь поганая, – шептал Зудин себе под нос. – Что б тебе и твоей матери всю жизнь в публичном доме работать.
Зудин снова прилип к оконному стеклу.
Оказывается, вот на что способна эта сучка, вот что она вытворяет с этим грузчиком, вон что выделывает. Как ублажает его на втором этаже. Зудин испытал нечто, напоминающее половое возбуждение. Да, если долго наблюдать эту сцену, штаны лопнут. А законному супругу Алла, словно одолжение делает, словно собаке подачку кидает. С ним в постели ни рыба и ни мясо, способна разве что лениво раздвинуть ноги и замереть в этой позе.
– Все, тебе не жить, – от волнения у Зудина завибрировала челюсть.
Оторвавшись от зрелища, он шагнул к крыльцу. Вспомнил, что в сенях за шкафом с посудой хранится старое ружье тридцать второго калибра и коробка с патронами. Сейчас он тихо откроет дверь, вытащит из тайника двустволку, загонит патроны в патронник. Интересно, какую морду скорчит Осетров, когда увидит в дверях спальни Зудина с ружьем наперевес?
Голая Алла станет ползать по полу и, обливаясь слезами, просить о пощаде. А Зудин скажет: «Заканчивайте то, что начали». Он заставит Осетрова кончить, а потом пристрелит его, лежащего на женщине, выстрелом в затылок. И заставит жену лежать под трупом, заставит почувствовать в себе его холодеющий мертвый член.
Эта сучка от ужаса поседеет за пять минут. А дальше придет её очередь. Сиськи ей что ли отстрелить? А потом снова перезарядить ружье, вставить дуло в её грязный рот и пальнуть сразу из двух стволов. Вышибить куриные мозги на стену.
Зудин взошел на крыльцо и остановился.
Даже если он из-под земли достанет деньги, наймет лучшего адвоката в городе, то не отделается условным сроком. Предположим, купленные эксперты дадут заключение, что Зудин действовал, не помня себя, в состоянии аффекта. Так или иначе, срок намотают реальный, и никак не меньше пятерочки. На взятки, на адвоката придется истратить бешенные суммы. Но Зудин и так по уши в долгах.
А потом новые унижения. На суд придет половина города. Люди почему-то обожают процессы над неверными обманутыми мужьями, которые установили справедливость подсудными методами. Все местные газеты напишут о скандале и трупах, все здешние сплетники будут склонять его имя. Самому Зудину на суде придется долго перетряхивать грязное семейное белье, пересказывать интимные подробности своей жизни, словом, заниматься душевной порнографией.
А публика в зале станет шептаться и посмеиваться. За что ему ещё и это дополнительное наказание? Зудин сиганул с крыльца вниз, обежал дом и прежним маршрутом добрался до забора. Перебрался через загородку, галопом промчался по соседскому участку. Никем не замеченный, закрыл за собой калитку. Он сел в машину, вставляя ключ в замок зажигания, заметив, как дрожат руки.