Удар молнии
Шрифт:
— Работа, связанная с риском, — слабо улыбнулась она, чувствуя прилив тошноты от одного запаха его обеда.
Когда Алекс помыла посуду, ее снова настиг приступ рвоты — того количества еды, которое она съела, вполне хватило.
Когда содержимое желудка снова оказалось в унитазе, она поняла, что теперь рядом нет никакого Брока Стивенса, чтобы помочь ей.
— Что же все-таки с тобой происходит? — спросил ее Сэм, возникший в дверях. — Может быть, это не просто химиотерапия, а аппендицит или еще что-нибудь в этом духе.
Он
— Нет, это химия, — сказала она загробным голосом, после чего ее немедленно вырвало снова. Сэм вышел — он не мог на это смотреть.
Алекс с трудом добралась до их постели и свалилась на нее в полном изнеможении. Сэм смотрел на нее с видимым раздражением.
— Я знаю, что с моей стороны не слишком красиво задавать тебе подобные вопросы, но почему, если ты весь день спокойно работала, тебя начинает тошнить, как только ты меня видишь? Ты что, ищешь моего сострадания или мое присутствие так на тебя действует? — спросил он, не зная; как прошел ее день. Алекс не хотела говорить ему, что она скрыла от него произошедшее в офисе.
— Очень смешно, Сэм.
— Может быть, это эмоциональная реакция или что-то типа аллергии?
Все ясно — он просто не мог ни поверить, ни понять. Ему никогда не приходилось видеть, чтобы кого-нибудь так рвало в течение всего дня.
— Поверь мне, это химия, — повторила она. — У меня есть список того, что может произойти. Хочешь почитать?
— Да нет, — признался он. — Я тебе поверю. Когда ты была беременна, ничего подобного с тобой не происходило, — добавил он затем, словно пытаясь объяснить происходящее.
— Тогда у меня не было рака, и мне не делали химию, — сухо отозвалась Алекс, все еще не оправившаяся после рвоты. — Может быть, все дело в этом.
— Я думаю, что это что-то нервное. Позвони-ка своему врачу.
— Я звонила. Она сказала, что это вполне нормальная реакция.
— Мне она не кажется нормальной. — Сэм не хотел понимать. Для него легче было все отрицать. В конце концов они улеглись спать. На следующее утро ее опять тошнило, но уже не рвало. Они оба отправились на работу, а Алекс отвела Аннабел в садик, что подняло ее настроение. Каждый маленький шажок к нормальному состоянию казался ей победой, и она сумела прожить целое утро без тошноты и не отвлекаясь от работы.
Только днем, работая вместе с Броком после ленча, она снова вынуждена была пойти в уборную. На ленч она съела сандвич с индейкой, и теперь, когда он вышел обратно, ей казалось, что она умирает. На этот раз Брок уже не колебался ни минуты. Пока ее рвало, он держал ее голову и плечи, и Алекс вдруг с ужасом поняла, что совершенно не стесняется его. Она была не одна, и ей было не страшно. Когда наконец все кончилось, она взглянула на своего спасителя с некоторым недоумением.
— Тебе надо было быть врачом, — сказала она с несколько глуповатой улыбкой. Воистину лучшего
— Я не могу видеть крови, — признался Брок.
— А рвоту? Что это с тобой? Неужели, тебе нравятся женщины, которых рвет?
— Я их люблю, — рассмеялся Брок. — Когда я учился в школе и колледже, мои свидания очень часто заканчивались именно так. Так что у меня есть некоторые навыки.
— Безумный ты человек. — Алекс была не в состоянии пошевелиться. Они снова сидели на полу уборной, и она прислонилась к его плечу.
— Ты мне начинаешь нравиться, — объявила она. Это было похоже на супружество. Никакого смущения — только ее слабость и его желание помочь ей. Наверное, это Бог послал ей в этот момент такого верного друга.
Когда Брок снова заговорил с ней, его голос был гораздо более серьезным.
— Через это прошла моя сестра, — сказал он печально.
— Ей делали химиотерапию? — спросила Алекс с таким удивлением, как будто до нее никто не проходил через этот ад.
— Да. У нее тоже был рак груди. Несколько раз она даже собиралась отказываться от лечения. Я был на первом курсе колледжа и вернулся домой, чтобы ухаживать за ней. Она была на десять лет старше меня.
— Была? — нервно спросила Алекс, и Брок улыбнулся:
— Есть. Она это пережила. И ты переживешь. Но тебе нужно закончить курс, как бы плохо тебе ни было. Ты должна справиться.
— Я знаю, хотя это меня очень пугает. Полгода — это же целая вечность.
— Нет, — с неожиданной мудростью сказал Брок. — Смерть — это вечность.
— Я поняла. Честно.
— Нельзя отказываться, Алекс. Ты должна пить таблетки и ходить на процедуры, как бы это на тебя ни действовало. Если хочешь, я поеду с тобой. Со своей сестрой я туда ходил. Она терпеть не могла эти дни и страшно боялась шприца.
— Я тоже не могу сказать, что я от них в восторге. И вообще все не так плохо, до тех пор пока меня не начинает выворачивать наизнанку. Но опять-таки это способ встретить настоящего друга.
Алекс улыбнулась. Брок не надел очки и развязал галстук.
Вопреки своему юному виду он выглядел умудренным опытом человеком. В тридцать два года он видел гораздо больше, чем она предполагала. У него были добрая душа и хорошее сердце, и Алекс ему определенно нравилась.
— Ну что, пойдем работать? — спросила она через некоторое время.
Лиз вошла в кабинет с почтой и с удивлением воззрилась на Алекс и Брока, выходящих из ванной.
— Мы проводим встречу, — сказала Алекс как ни в чем не бывало.
Лиз рассмеялась. Она понятия не имела, что они там делали, но это показалось ей забавным.
— Все подумают, что мы там колемся или нюхаем кокаин, — рассмеялась Алекс, — или занимаемся сексом.
— Я могу себе представить более грязные слухи, — откликнулся Брок со смехом, усаживаясь напротив Алекс. Она выглядела значительно лучше.