Удар новичка
Шрифт:
– Не понимаю, – сетовала Вестал искренне и не скрывая сожаления. – Я так надеялась, что ты услышишь мое выступление. Что же, тогда я возьму с собой Еву, чтобы мне было веселее.
У меня возникло острое желание ударить эту женщину, которая считалась моей женой.
Но она не смогла взять с собой секретаршу.
В последний момент Ева вдруг почувствовала себя больной, ее мучила сильная головная боль, и она выглядела совсем разбитой.
– Как это не вовремя! – возмущенно
– Ты можешь взять горничную, – посоветовал я, стараясь всем видом выразить свое сочувствие. – Ева ведь не виновата в том, что заболела.
– Мне уже и ехать не хочется, – раздраженно заявила Вестал. – Ну хорошо, ничего не поделаешь, придется взять с собой Марианну. Она, конечно, полная идиотка, но как-нибудь перебьюсь.
Весь день миссис Винтерс просидела над текстом выступления. Несколько раз переделав его, наконец, записала и на магнитофон. Здесь я должен отметить – и это очень важно для дальнейшего повествования, – что Вестал была буквально помешана на магнитофонах. Один стоял у нас в гостиной, другой она мне подарила, чтобы я использовал для своего обучения.
Она заставила меня несколько раз прослушать речь, вполне, надо сказать, соответствующую событию. Я не поскупился на похвалы.
Но только третий вариант речи удовлетворил Вестал. Она захватила с собой магнитофон в дорогу, чтобы еще раз прослушать себя перед выступлением.
Я поехал проводить свою миллионершу в аэропорт.
– Ты будешь хорошо вести себя, Чэд, не так ли? – вдруг спросила она, когда мы шли к самолету. – Ведь ты не напроказничаешь в мое отсутствие?
Я заставил себя улыбнуться.
– Сегодня вечером я поужинаю с Блэкстоуном. Завтра вечером – со Стенвудом. Как ты понимаешь, с этими ребятами не очень-то ударишься в разгульную жизнь.
– Я просто пошутила, дорогой. Все же я напрасно оставляю тебя с Евой.
Я почувствовал, как у меня по спине поползли мурашки.
– Не будешь же ты утверждать, что я остаюсь с ней наедине. У нас в доме десять слуг, не считая Харгиса, – самым естественным и даже веселым тоном усыплял я подозрительность жены. – Так что остаться с ней наедине я никак не могу. Ты, как никто, должна это понимать, Вестал.
– Не будь она дурнушкой, я могла бы приревновать тебя к ней, – сказала она, натянуто рассмеявшись.
Я сделал неприятное открытие, что тревога жены по поводу моей верности гораздо глубже и серьезнее, чем она показывала на словах.
– Ты несешь чушь, и мне это не нравится. – Я сделал попытку прекратить неприятный мне разговор. – Если бы уж я решил изменить тебе, то наверняка нашел бы женщину на стороне.
Вестал искоса посмотрела на меня: на ее сморщенном личике было написано недоверие.
– Но ведь ты… ты не сделаешь это, Чэд.
– Да что это с тобой? Конечно же, нет! Давай-ка лучше оставим эту тему. В ней нет ничего забавного.
Ее клешнеподобная рука обхватила мое запястье.
– Ведь ты никогда не поступишь со мной так, Чэд, не так ли? Я этого не переживу. Я… Я… Для меня это было бы такое унижение. Я хочу, чтобы мы жили долго и счастливо.
– Давай не будем продолжать эту тему, – взмолился я, делая вид, что начинаю серьезно сердиться. – Об этом ты можешь совершенно не беспокоиться. Желаю тебе хорошо провести время и благополучно возвратиться домой.
Ее лицо посветлело от счастья.
– И ты будешь ждать меня?
– Что за вопрос! Разумеется! Я все время буду думать о тебе.
Это был тот стандартный набор вежливых фраз, что я мог выжать из себя, когда передо мной маячило это маленькое сморщенное личико.
– Как я не хочу уезжать.
– Но поездку нельзя отложить: тебя ведь ждут там и готовятся к встрече.
Вестал закинула мне на шею свои костлявые ручки и прижалась к моим губам.
Я чувствовал себя достаточно плохо, даже когда целовал ее в темноте спальни. В присутствии же нескольких десятков зевак, которые, пялясь на нас, понимали, что я женился на этой женщине исключительно ради денег, я прямо-таки сгорал от неловкости и отвращения.
Наконец она пошла к самолету, помахав на прощание рукой на последней ступеньке трапа.
Если бы самолет взорвался при взлете, поверьте, я был бы счастливейшим человеком на земле: моя ненависть к жене достигла крайнего предела.
Я не смог отыскать Еву, когда вернулся в Клифсайд. Спустя некоторое время я справился у Харгиса, где она может быть.
– Полагаю, она в постели, сэр, – сказал он, удивленно поднимая кустистые белые брови. – Насколько мне известно, ей нездоровится.
Я сплоховал, так как совершенно выпустил из виду, что бедняге как минимум день придется соблюдать постельный режим. Иначе Харгис может тут же донести, что Ева непонятным образом выздоровела, стоило только Вестал покинуть дом.
Я не имел ни малейшего представления, в каком именно месте этого громадного дома может находиться комната Евы. Зайдя в свой кабинет, я посмотрел список внутренних телефонов и, найдя нужный номер, позвонил.
Девушка отозвалась незамедлительно.
– Сегодня ночью, – сообщил я, понижая голос. – Около двенадцати. Ты придешь ко мне или мне явиться к тебе?
– Я приду к тебе, – ответила Ева и повесила трубку.
Я вытер вспотевшие ладони. Меня колотило как в лихорадке.
ГЛАВА 10
Стрелки часов на ночном столике показывали два часа десять минут. Ева и я были в моей комнате вместе уже с полуночи.
– Трудно поверить, что еще два часа назад я сходил с ума, дожидаясь тебя, – сказал я. – Последние две недели были для меня страшным испытанием. Мы должны что-то придумать. Я больше так не могу.
– Довольствуйся тем, что у тебя имеется, – охладила мой пыл Ева. – Иного у нас нет. Даже сейчас мы подвергаемся опасности. Она может вернуться в любой момент.