Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем
Шрифт:
Когда офицер заметил его отсутствие, было слишком поздно искать его следы. Ночь окутывала сад своими тенями.
Магнус жалел, что не схватил беглеца за горло, хотел вмешаться и попытался объяснить, что не было никакой засады, в которой обвинили его хозяина.
Но офицер прервал его:
– Возможно, вы и правы, дружище, - сказал он.
– Но этот дворянин схватился за шпагу, и только что пролилась кровь... А у меня приказ...
"Если я буду настаивать, мне, возможно, придется разделить участь господина
– Кто же займется тем, чтобы освободить его из тюрьмы? Как узнают, что он туда попал?"
И он молча последовал за конвоем.
Но когда солдаты вместе с пленником безмолвно пересекали темную подъездную дорогу замка, где не было уже ни души, Франц, чья рана на самом деле оказалась пустяковой, через несколько минут догнал Жана де Верта и отчитался перед ним.
– Да, это был бой!
– сказал он.
– Я убедился в том, что ваш враг добился самого большого прогресса в фехтовании с тех пор как вы его не видели!.. Это дьявол!.. Моя шляпа сдохла, камзол исполосован и проткнута рука! Эти три вещи не были учтены в нашей сделке!
Жна де Верт сунул руку в карман.
– Так ты говоришь, что он в руках королевских солдат?
– спросил он.
– Ну да! Он у них в руках и по дороге в тюрьму, перед которой я всегда прохожу с содроганием, - ответил Франц, осенив себя крестом.
– Вы честный человек, - сказал ему Жан де Верт, бросив несколько золотых монет в руку Франца.
– А эта преданность, которую вы проявили по отношению к святому делу, принесет вам счастье.
Авантюрист сосчитал дукаты Жана де Верта и подбросил их на ладони, прежде чем опустить в темные глубины своих коротких штанов.
– За пленника вы рассчитались, - сказал он.
– А где же плата за шляпу, камзол и рану?
– О, у тебя прекрасный аппетит, мэтр Франц.
– Превосходный! Кстати, заметьте: я едва не потерял его на службе вашей милости.
– Ладно, получай!
– и Жан де Верт высыпал остатки денег из кошелька в широкую ладонь Франца.
– Только не забудь заказать несколько месс за упокой души господина де ла Герш.
В то время, когда барон расстался со своим сообщником, Арман-Луи, за которым следовал Магнус, подходил к воротам приземистой тюрьмы, мрачной и крепкой, составлявшей часть пристроек замка.
Ров, заполненный водой и опускавшийся на него подъемный мост ограждали её от внешнего мира. На каждом углу тюрьмы дежурил часовой с мушкетом в руках.
Пораженный крутыми мерами, предпринятыми против него, Арман-Луи, который до сих пор хорошенько не понимал, за что арестован он, дворянин, защищавший свою честь, повернулся к офицеру и спросил его, что это за тюрьма, куда его ведут.
– Здесь сидят государственные преступники, - ответил офицер.
– Увы, это так!
– пробормотал Магнус.
Офицер понял, наконец, удивление г-на де ла Герш, который все ещё не отдавал себе отчет в том, какое преступление он совершил, и взволнованным голосом объяснил ему, что королевский приказ запрещает обнажать шпагу в пределах королевской резиденции. Он же как раз и был схвачен с обнаженной шпагой в руке перед поверженным, окровавленным противником на месте преступления.
– Это преступление называется "оскорблением величества" - добавил офицер.
– Так вот почему ты до хрипоты кричал "Не прикасайтесь к оружию!" сказал Арман-Луи, повернувшись к Магнусу.
Магнус молча кивнул головой, а потом проговорил тихо:
– Вот-вот! Всегда так: молодые никогда не прислушиваются к советам бывалых...
– Значит, те, кто входят в эту тюрьму, выходят оттуда только на казнь?
– спросил г-н де ла Герш.
Молчание офицера было ему ответом.
Мурашки пробежали по спине молодого дворянина. Только что он полюбил Адриен, она полюбила его - и всего-то ему было двадцать пять лет...
Магнус положил свою тяжелую руку на плечо Армана-Луи.
– Господин граф, - сказал он.
– Смерть всегда приходит неожиданно, когда думают что она далеко, и наоборот: она мгновенно удаляется, когда думают, что она рядом.
Арман-Луи устало провел рукой по лбу.
– Сударь, - сказал он офицеру.
– Прежде чем я войду в эти ворота, вы позволите мне обратиться к вам с просьбой?
– Да, я помогу вам, если то, о чем вы просите, не заставит меня отступить от правил дисциплины - это верно так же как и то, что меня зовут Арнольд де Брае. Говорите без опаски!
– Оставьте меня на две минуты с солдатом, который следует за мной, попросил Арман-Луи.
– Клянусь вам, то, что я передам с ним, так же заинтересует королевскую службу, как и меня мое спасение.
– И вы не попытаетесь бежать?
– Даю вам слово.
По знаку офицера, конвоиры отошли от Армана-Луи. Магнус подошел к арестованному.
– Я не боюсь смерти, но я люблю и хочу жить, - сказал ему Арман-Луи.
– Вот он я! Что Магнус пообещает, он это сделает.
Г-н де ла Герш вынул кольцо из маленького кожаного кисета, который носил на шее, и отдал солдату.
– Возможно, мое спасение связано с этим кольцом, проговорил он. Надо, чтобы ты отнес его в королевский дворец и вручил его капитану гвардейцев.
– Будь он хоть на дне ада или у своей любовницы, я добуду хоть из-под земли капитана гвардейцев короля Густава-Адольфа.
– Хорошо. Ты скажешь ему тогда, что одному французскому дворянину угрожает смерть, этот дворянин настойчиво просит аудиенции у короля. Если он будет колебаться, скажи ему, что тем как покинуть Ла-Рошель, я встречался с кардиналом де Ришелье и что всемогущий министр короля Людовика послал меня с миссией к шведскому королю.