Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем
Шрифт:
– Господи! Дай мне ещё три минуты!
– взмолился он.
Но офицер, командовавший артиллерийским обозом, уже отдал распоряжения, и канониры выстроились со своими орудиями по обе стороны улицы, пропуская короля, который тотчас устремился со своим эскортом под своды прохода, где сплошным потоком шли всадники.
Магнус задрожал от напряжения и побежал ещё быстрее. Он тяжело дышал, пересохшее горло горело, он задыхался.
– Король! Король!
– прокричал он из последних сил.
Но звук его голоса растворился
Сделав ещё одно усилие, он перескочил через тяжелую пушку, которая закрыла проход, вбежал под своды, пролетел под ними, подобно ядру, среди громовых проклятий, и, не разбирая, на кого натыкался и кого опрокидывал, выскочил на дорогу.
Королевский кортеж, точно вихрь, уносился теперь в глубь полей.
В глазах у Магнуса потемнело, будто надвинулось облако, застучали виски, в ушах засвистело - крик замер в его горле. Качаясь, он сделал ещё несколько шагов и, упав у межевого столба, зарыдал.
Женщины, возвращавшиеся с полей, остановились, удивленные при виде седобородого солдата со шпагой на боку, плачущего как дитя. Когда он поднял голову, он увидел их, стоящих над ним. Одна из женщин подала ему стакан воды.
– Да, я плачу, - сказал он им.
– Потому что мой хозяин погиб!
От звука собственного голоса он, казалось, пробудился как ото сна.
– Погиб?! Нет, ещё не погиб!
Он выпил глоток воды и, поблагодарив женщину, принесшую ему стакан, попросил ее:
– Если у вас есть брат, муж, жених, помолитесь Богу за молодого человека, которого зовут Арман-Луи де ла Герш.
И решительным шагом Магнус вернулся в город.
Неожиданно только что он вспомнил об Аврааме Каблио и о его дочери Маргарите.
"Возможно, что в них - его спасение", - подумал он. Отец спас г-на де ла Герш, а г-н де ла Герш спас его дочь: к кому же из них стоило обратиться прежде всего?
Авраам был одним из богатейших купцов Швеции. Страстный кальвинист, имеющий в своем распоряжении десять вооруженных кораблей на службе у короля, он стало быть, пользовался большим влиянием среди министров. Маргарита же была связана с этим неведомым графом де Вазаборгом, имеющим свободный доступ к королю в любое время и в любом месте. Но, кроме того, Маргарита была женщиной и женщиной любимой.
– Так, выходит, что Авраам будет отдавать распоряжения, а Маргарита действовать, - размышлял Магнус, продолжая путь.
– У Авраама - голова, а у Маргариты - сердце. Что ж, тогда лучше к Маргарите!
Он побежал в трактир, оседлал лошадь и помчался а ней во весь опор.
При имени г-на де ла Герш двери дома, где уединилась дочь Авраама, открылись настежь.
Маргарита была одета во все черное, как вдова. Увидев человека, испачканного кровью, покрытого пылью и грязью, она отступила.
– Вы не узнаете меня? Я слуга господина де ла Герш, представился Магнус.
– Господин де ле Герш - в смертельной опасности. Я пришел просить вас: "Спасите его!".
Он рассказал ей, что произошло в королевском саду.
– Великий Боже! Но речь идет о его жизни!
– удивилась Маргарита.
– В том-то и дело! И потому я пришел к вам. Существует ли человек, которого зовут граф де Вазаборг?
– Да, - прошептала Маргарита, затрепетав.
– Этот человек живет при королевском дворе? Вы его знаете? И он действительно может пройти к королю когда захочет?
Маргарита оперлась дрожащей рукой о кресло.
– Верно, все так: когда он захочет, может пройти в любое время, подтвердила она.
– Ну-ка, напишите же нужное словечко для графа де Вазаборга, чтобы он увиделся с королем безотлагательно и чтобы рассказал о господине де ла Герш. Ваше письмо я берусь передать ему, где бы он ни был.
Маргарита достала из комода шкатулку из слоновой кости, вынула из неё лист бумаги, написала на нем несколько строк, подписала и, сложив листок вчетверо, снова вложила в шкатулку.
– Вот, возьмите и езжайте с этим талисманом, - сказала она, вручая ему шкатулку.
– Я могла воспользоваться им только ради себя или ради существа, которым я дорожу больше жизни... Но речь идет о господине де ла Герш. И вот я отдала его. Теперь скачите, не теряя ни минуты. Где бы ни был король, вы встретитесь с ним, клянусь вам. Скажите ему, что сын графа де Вазаборга и Маргарита Каблио просят за него.
Уже через минуту Магнус мчался по дороге, которой проследовал король.
– Ах, я знал, что следует бить по сердечным делам!
– радовался он.
Но пока Магнус разыскивал два кавалерийских полка, которые Густав-Адольф собирался инспектировать, дело об "оскорблении величества" было передано в суд, и началось слушание. Суд длился не слишком долго. Было установлено место преступления, и хотя г-н де ла Герш был иностранцем, он все же ранил противника, против которого, по его словам, он первым обнажил шпагу - из чего следовало, что приговор был предопределен.
По окончании суда Арман-Луи был возвращен в тюрьму. В момент, когда дверь за ним должна была захлопнуться, г-н де ла Герш обратился к Арнольду де Брае:
– Сколько времени понадобится суду, перед которым я только что предстал, для исполнения приговора?
– спросил он.
– Хотите знать правду?
– Я дворянин и солдат.
– Он будет оглашен сегодня же вечером.
– А когда будет приведен в исполнение?
– Завтра в полдень.
– То есть мне отрубят голову прежде чем пробьет двенадцатый удар?
– Да.
– По милости Божией, я умру как честный человек. Но есть одна особа, которой я хотел бы послать свои последние слова. Если я попрошу вас передать ей это прощальное послание, вы согласитесь?