Удушенный
Шрифт:
А я хочу быть шикарной и правильной на этой неделе.
Мое тело лежит в шезлонге на передней палубе McFloating Mansion. Я уже осмотрела четыре разных этажа, выпила коктейль на задней палубе и сделала влог-интервью с моим братом, вдыхая свежий океанский бриз. Говоря о моей лучшей жизни на этой неделе.
Я достаю из сумки бутылочку с солнцезащитным кремом, потому что моя кожа нагревается под интенсивным солнцем. Ноа, человек с безупречным временем, решает устроиться в шезлонге рядом со мной.
— Избегаешь
— Никакой загар не стоит того, чтобы стареть, когда я и так от природы золотистая. — Мое сердце учащенно забилось, когда он наклонился ближе.
Его рука касается моей, вызывая интенсивный прилив энергии, которая не исчезает, сколько бы раз его кожа ни касалась моей. Он выхватывает бутылочку с солнцезащитным кремом прямо у меня из рук.
— Я справлюсь с этим! — У меня перехватило дыхание. Может ли он говорить?
Его самоуверенная ухмылка говорит мне, что да, он может. Я хватаю свои солнцезащитные очки с макушки и натягиваю их на лицо, создавая барьер, потому что в эту игру могут играть двое. Незрелый поступок, с которым у меня нет проблем.
— Повернись. Я помогу тебе.
Можно ли умереть от сердечного приступа в двадцать три года? Какова статистика?
Я достаю свой мобильный телефон, отчаянно пытаясь проверить.
— Что тебя сейчас так интересует? Каждый раз, когда я рядом с тобой, ты всегда чем-то занята.
Мне хочется исчезнуть в подушках для отдыха или раствориться в море. Он следит за мной.
Он выхватывает телефон прямо у меня из рук.
— Прошу прощения! Отдай его обратно. Сейчас же. — Я использую свой лучший мамин голос, но он не дает желаемого эффекта, вместо этого заставляя Ноа хихикать. Когда-нибудь я буду отстойно наказывать своих детей.
Он игнорирует меня, предпочитая отмахнуться от моих цепких рук.
— Каковы шансы умереть от сердечного приступа в двадцать три года? Серьезно, ты это гуглишь? Я не знал, что так на тебя влияю. Ты мне льстишь.
Я бросаю на него свой лучший хмурый взгляд, но он просто смеется. Настоящий смех, при котором голова откинута назад, и если бы я не была раздражена, я бы нашла это чрезвычайно привлекательным. Кого я обманываю? Так и есть. Раздражен он или нет, этот мужчина прекрасен. Красивый и абсолютно трахабельный.
Я пользуюсь моментом его слабости и выхватываю свой телефон обратно.
Он вращает пальцем, приказывая
Он возится с моей красной лямкой бикини, прежде чем выдавить солнцезащитный крем. — Тебе идет красный цвет.
Его голос звучит хрипловато? Мне кажется? Я не вижу его лица, так как смотрю на Средиземное море.
Мое тело вздрагивает, когда холодная жидкость попадает мне на спину. Я лгу себе, списывая мурашки на холодный солнцезащитный крем. Не из-за того, что Ноа размазал солнцезащитный крем по моей спине. Неа.
Я наговорила себе столько лжи про Ноа, что убедила себя пойти в местную исповедальню. У священника будет весь день с такими вещами, он даст мудрый совет и отправит меня с пятью «Аве Мария». Я не могу винить себя. Ноа обладает сексуальной привлекательностью примерно ста мужчин вместе взятых, что делает весь этот процесс трудным.
Мои руки тяжелеют, пока он продолжает втирать лосьон в мою спину; я наслаждаюсь ощущением, что обо мне заботятся, пока руки Ноа ласкают меня. Его поглаживания оставляют после себя дорожку тепла. Я издаю неловкий стон, который пытаюсь скрыть кашлем.
Его смех — горловой и глубокий — заставляет мое тело петь. Он ведет себя так, будто это естественно, просто мы вдвоем отдыхаем на нашей частной яхте, наслаждаясь обычным днем на воде. Возможно, так оно и есть, потому что ни один человек не проходит мимо, чтобы спасти меня.
К счастью, он не видит моего лица, потому что мои щеки пылают от его неослабевающих прикосновений.
И это не единственное, что нагревается.
Моя сердцевина пульсирует от его внимания. Как давно я спала с парнем? Может быть, на первом курсе колледжа? Мой мозг ничего не выдает, что не является хорошим знаком. Я решаю, что это, должно быть, моя проблема с ним. Не потому, что он вычеркивает все привлекательные вещи из моего списка.
Конечно.
Его руки перемещаются к впадине в моей пояснице, и я стону, когда они разминают мою кожу.
Я так сильно облажалась.
Мое тело возбужденно гудит от прикосновений Ноа, не понимая, почему все это так очень, очень неправильно.
Он вырывает меня из моих мыслей.
— Я говорил тебе, что ты сегодня прекрасно выглядишь?
Нет, не говорил. Но я согласна на это сейчас, прижав голову к удобному шезлонгу, пока его руки гладят мою спину. Не думаю, что на его пальцах осталась хоть капля солнцезащитного крема.
— Хм. Не уверена.
Ладно, хорошая работа. Это не звучало и вполовину так отчаянно, как твой стон.