Уфимская литературная критика. Выпуск 2

Байков Эдуард Артурович

Ради справедливости стоит упомянуть и нашего местного «анфан террибль» – Расуля Ягудина, на счету которого около 400 (!) стихотворений, написанных в духе символизма и экспрессионизма. При этом далеко не все из них так плохи, как об этом кричат на каждом углу доморощенные критики. Поверьте, я отнюдь не хочу с кем бы то ни было заигрывать. Но следует быть честным перед самим собой и не кривить душой! Как говаривал герой Николая Леонова полковник Гуров: «Что выросло, то выросло».

Авторы из числа молодых, по большей мере, вынуждены издаваться за свой счет. Положительный опыт в этом направлении у нас уже имеется. Помимо вышеупомянутых самиздатовских журналов, вышел коллективный поэтический сборник на средства членов объединения «УфЛи». В конце минувшего лета я совместно с А. Леонидовым, Д. Лапицким, В. Глуховцевым и Ю. Горюхиным издал сборник «Уфимская литературная критика. Выпуск 1», в который вошли 20

статей уфимских критиков и рецензентов, опубликованные ранее в газетах «Истоки» и «Русский язык». В настоящее время готовится второй выпуск сборника, в который помимо «Истоков» войдут материалы из «Бельских просторов», «Воскресной газеты» и других изданий. В планах совместное издание (опять, увы, за свой счет!) коллективного беллетристического сборника «Уфимская новелла». Пользуясь случаем, хочу обратиться к нашим местным литераторам – начинающим и опытным: пожалуйста, предлагайте свои материалы для этих сборников – и литературно-критические статьи, и художественные произведения малой литературной формы (рассказы, новеллы, эссе, сказки). Я внимательно слежу за местными литературными публикациями, и, конечно же, от моего внимания не ускользнули рецензии и обзоры Кристины Абрамичевой, Александра Залесова, Диниса Муслимова, Бориса Орехова и Алексея Симонова. Готов рассмотреть любые предложения.

И, в заключение, снова о русском слове – плохо ли ему в краю башкирском, забито ли оно, может, не дают ему хода? На всё один ответ: нет! Русское слово в Башкирии живо и процветает, а вот будет ли развиваться дальше и еще интенсивнее – это уже зависти от нас самих, русских (русскоязычных) писателей и мыслителей Башкортостана. Унынию – места нет!

Эдуард Байков

«В начале было слово…»

Тенденции, существующие как в современной литературе, так и на книжном рынке, заставляют глубоко задуматься о перспективах – творческих и финансовых – и создателей литературных произведений и торговцев оными. А перспективы эти видятся многим безрадостными. Дескать, наличествующая уже век и разросшаяся подобно гигантскому лишайнику массовая культура настолько нивелировала и принизила исконные человеческие ценности и культурные традиции, что вкусы людские примитивизировались до крайнего предела – дальше некуда, дальше только пропасть безумия и анархии. Что ж, в этом тезисе есть свой резон. Наверное, прав был классик, утверждая, что публика – дура. Хлеба и зрелищ! Это требование старо как мир, другое дело, что вовсе века существовала элитарная высокая культура, на которую равнялась низовая культура тех самых полупросвещенных и совсем уж темных масс.

И вот наступил ХХ век – век электричества, атома, комических путешествий и искусственного интеллекта, короче – науки и технологий. Вроде бы высочайшая вершина человеческих знаний, а вкусы-то делались с каждым годом все низменнее. Я называю это феноменом голливудизации. Примитивные инстинкты человека – безопасность, агрессия, насыщение, совокупление. Большинство произведений коммерческой литературы и кинематографа можно разложить до этих элементарных ингредиентов. Пишите (снимайте) проще и возбуждайте читательскую (зрительскую) аудиторию сильнее – призыв к авторам.

Так что же с книгой? Вначале появились печатные СМИ. Этот удар книга выдержала легко – тем более и не удар вовсе, а так, слабая пощечина от родственников (газеты, журнала). Затем более ощутимый удар нанес кинематограф. Но и тогда литература устояла, схитрив и породнившись с кино. Очередной удар последовал от телевидения. Тут книжной продукции пришлось хоть и туго, но еще не совсем. В нокдаун (пока еще в нокдаун) ее послало видео. Ну, а почти добили компьютерные игры, Интернет, виртуальная реальность киберпространства. Почти нокаут! И все же…

Книга все еще жива, но чтобы быть мало-мальски востребованной, то бишь кассовой (приносить доход), она в своей содержательной части упростилась донельзя. Высокоумные же произведения – для кучки высоколобых интеллектуалов, любителей культовой литературы (и культовых фильмов тоже). Издательства на свой страх и риск выпускают наряду с «ширпотребом» и классиков – живых и давно почивших в бозе. Полагаю – себе в убыток. Впрочем, и тут хитрят, изворачиваются. Начался, допустим, сериал по ТВ, снятый по книге такого-то мэтра, тут же книгоиздатели подсуетятся и выпустят скромный тираж этого самого классика, «снятого» на пленку (или на «цифру») – его и раскупят. А так… кому он нынче нужен со своими высоконравственными сентенциями и глубокими психологическими размышлениями о предназначении человека и сути бытия? Печально это все осознавать.

Одна отрада для нынешних «серьезных» (да и не очень) авторов – «толстые» литературные журналы. Жаль, объем их весьма ограничен, а очередь публикующихся пугающе

велика. Но все-таки и ТЛЖ – «свет в окошке». Наши «Бельские просторы» (коль скоро автор статьи – потомственный уфимец, то переходим к местным реалиям) для русскоязычной публики (читающей и пишущей) – это праздник, «который всегда с тобой». Без преувеличения и излишней патетики имею вам сказать: «БП» и «Истоки» – это две крупнейшие жемчужины русской словесности в Башкортостане. Отдельные попытки некоторых литераторов и литературных объединений подать о себе заявку выпуском периодических изданий и, таким образом, составить вышепоименованным органам достойную конкуренцию, увы, пока не увенчались успехом – задор велик, а силенок (сиречь возможностей – материальных и духовно-творческих) не достает. Но вернемся к нашим… «просторам».

Прочитал свежий 11-й номер «Бельских…» и был взволнован до глубины души разделом прозы, что даже решил по поводу его содержательной части высказать некоторые соображения. Прежде всего, бросается в глаза высокое качество представленных произведений – и в стилевом отношении, и тем более в содержании (за одним досадным исключением, но о нем позже).

Доброе, теплое впечатление остается после прочтения повести Геннадия Баннова «Весна ожиданий». Как видно, автобиографические воспоминания автора перекликаются с вымыслом, но от этого вещь еще больше выигрывает. Честные, добропорядочные и целомудренные отношения между влюбленными молодыми людьми – разве встретишь в наши дни подобное в постмодернистской и авангардистской прозе «распоясавшегося поколения»? автор умело и деликатно показал, как зарождается и расцветает, крепнет чувство, равного которому, пожалуй, не найдется во всей Вселенной, ибо Бог – это Любовь! В том числе и любовь между мужчиной и женщиной. Нравственное становление юноши – учащегося техникума, спортсмена-боксера происходит параллельно с физическим возмужанием – в результате получается гармоничная личность, тот самый идеал советского человека, который нынче оболгали и обгадили все кому не лень (как правило, столь же никчемные людишки, сколь и бесталанные как творцы слова).

Герой Баннова – Олег Сибирцев – отнюдь не выглядит неправдоподобным шаблоном (симулякром) или наивным пентюхом, а уж тем более одномерным картонным персонажем. Это живой человек с его повседневными переживаниями – радостными и горестными, в коих и заключена жизнь. Возникает ностальгия по тем временам, когда юноши знали не понаслышке, что такое порядочность и мужественность, а девушки были в меру скромными и не развращенными «цивилизованными» ценностями, навязываемыми всему человечеству жрецами западнизма (читай: американизма). Было ли такое? Да, было! И не только в далекие теперь уже сороковые-пятидесятые, описываемые в повести. Было до середины восьмидесятых, пока не началась вакханалия перестроек и реформ.

Газим Шафиков как всегда поразил тонкой психологической историей, написанной в лучших шекспировских традициях. И не случайно повесть местами смахивает на пьесу, ведь Газим Газизович – известный драматург. Да «Лицедей» и есть самая настоящая драма! На высочайшем уровне выписана прямая речь героев, диалоги, постепенно достигающие накала, великолепно передающие бурю страстей, поднявшуюся в театре (намек на одно из достославных уфимских заведений?). Есть злодей, антигерой – главреж театра, подлый, жестокий и злопамятный человек. Есть Герой – ярчайший талант, Лицедей с большой буквы, долгие годы блиставший на подмостках и вот к старости, вроде бы выдохшийся, отыгравший уже свое, закладывающий за воротник. Царственный некогда лев, а ныне – «с полинявшей гривой».

Но видно зря так думают о Сулимове его сослуживцы и даже его жена – бывшая прима театра, огонь не погас, готов вспыхнуть напоследок костром до небес и осветить все вокруг, дабы запомнили именно таким – непокоренным «царем зверей». Пожилой актер, в молодые счастливые годы игравший на сцене роль Отелло, решил вновь поставить (сам!) этот грандиозный спектакль. Увы, все и вся против него – отвернулись и предали даже те, кто ранее боготворил. И все же дух гордеца и великого лицедея не сломлен. Он решается на заранее провальную затею – моноспектакль, где единственный актер (снова он, снова звезда!) играет за всех. И он… побеждает. Зритель в восторге, шквал оваций, подлинный триумф! Но и цена высока – жизнь героя. На вершине своей славы он уходит туда, откуда, увы, еще никто не возвращался. Финал – по-настоящему трагический и потрясающий (вот когда наступает катарсис у самого читателя), мне напомнил великолепный фильм «Великий Карузо» о величайшем теноре Энрико Карузо, которого воплотил на экране не менее великий певец Марио Ланца. Концовка та же – герой умирает прямо на сцене, ради творческого подвига поставив на кон саму жизнь и честно эту жизнь отдав – во славу искусства, во славу театра, во славу оперы. Таковы настоящие творцы, «богатыри – не вы!»