Угольки в долг

Янг Саманта

Кровать стояла в центре комнаты, низкая, в шелковых подушках и мягких одеялах. Бронзовая мебель изящно стояла в нескольких местах, чулан был отделен от остальной комнаты тяжелыми лилово — золотыми шторами. Зловещие, но красивые шайтанки помогали ей со всеми нуждами, их почти постоянное присутствие действовало Ари на нервы.

Дни.

Она днями была на горе Каф.

И она боялась, что быть ей тут еще долго.

Она сама была виновата. После дней экскурсий по землям замка, рынкам и ужинов с Азазилом и Асмодеусом Ари сорвалась. Но, стараясь

думать о своих словах при султане, Ари подбирала их, вежливо спросила у Азазила за ужином два дня назад, скажет ли он, где Белый держит Джея.

Азазил опустил золотую вилку и нож и посмотрел на нее с блеском в глазах, и от этого блеска по коже Ари побежали мурашки тревоги.

Он явно хотел поиграть с ней.

— Я знаю, где Джей. И я знаю, что твой дорогой друг Чарли узнал, где лабарту, и отправился за ней.

Сердце Ари билось в горле, она потрясенно смотрела на султана. При Азазиле ей все еще казалось, что она слишком долго была под водой, а взгляд на него был взглядом на яркий шар энергии. Его аура давила на кожу так, что Ари поражалась, как еще не отпрянула от него. Ее мысли были хаосом, когда она смотрела на это древнее существо. Не Чарли. Только не сейчас, когда она не может остановить его. Защитить его.

— Выбери одного, — Азазил махнул в ее сторону ладонью в камнях, — и я помогу ему.

Ощущения Ари в тот миг нельзя было описать яростью. Разбитая. Преданная. В ужасе. Из — за него. Из — за себя. Как можно быть таким жестоким? И как можно дать ей лишь пару минут на ответ? Как она вообще могла ответить ему?

— Джей, — прошептала она, давясь от вины.

Азазил улыбнулся, уголок губ чуть приподнялся. Он был жестоким юношей. Но юношу можно было простить за молодость, за незнание. А существо, что не моложе земли? Ари думала, что века наблюдений, как любовь толкает людей на необычные поступки, должна была лишить его жестокости.

Но он и веками наблюдал, как легко жестокость превращает любовь в оружие.

— Значит, Джей, — он ухмыльнулся Асмодеусу, безразлично глядящему на Ари. — Я заключу с тобой договор, Ари. Ты останешься тут со мной, и я пообещаю, что твои юноши не пострадают.

Ее челюсть чуть не ударилась об стол.

— Но зачем… — начала она и поняла, что знает ответ. Зачем он заставил ее выбирать, если собирался спасти обоих?

Потому ему нравилось играть с ее эмоциями.

Чтобы посмотреть, как она терзает себя от вины.

— Я хочу узнавать, что с ними, — она вскинула голову, глядя на двух бессмертных. Азазил улыбался, а Асмодеус отклонился с блеском уже не от скуки в глазах.

— Хорошо, — согласился Азазил.

— Тогда я останусь.

Сделка была глупой. Ари это знала. Прошли три дня, а она так и не услышала о Джее или Чарли.

Она лежала на роскошной кровати, смотрела на резьбу на потолке, которую выкрасили позолотой. Она наслаждалась моментом без настырных шайтанок. Они были как шпионы. Она повернулась и сжалась, сердце болело от мысли о Джее. Азазил пообещал, что они не пострадают.

Он был свободен? Или с ним хотя бы хорошо обходились? Ари пыталась связаться с ним, но это лишь ослабляло ее. Это было бесполезно. Он был слишком далеко от нее. А Белый? Он ведь не ранил Джея?

При мысли о Белом, пытающем Джея, Ари задрожала от боли.

— Тебе будут сниться кошмары, если так продолжить.

Ари резко села, повернулась и увидела Асмодеуса, отдыхающего на диване. Она так задумалась, что даже не услышала, как он вошел. Этой ночью он был в темной мантии, и его волосы терялись на шелке, ниспадая на его спину. Его длинные ноги были вытянуты, скованы черной кожей, его торс был голым, лишь золото украшало шею. Темные глаза смотрели на нее, приковывая к кровати. Ей не нравилась своя реакция на него. Страх, неуверенность… интрига…

— Что вы тут делаете? — рявкнула она, вспомнив обещание Красного, что Асмодеус ей не навредит. Она была тут неделю. Семь дней в темном и одиноком мире. И она хотела, чтобы Красный вернулся.

— Так встречают гостя? — проворчал Асмодеус, напоминая ей большого ягуара. Красивого, но один удар когтями…

— Если я правильно помню, в прошлую встречу наедине вы угрожали моей жизни.

— Ты не так поняла.

— Чего вы хотите, Асмодеус?

— Мне скучно. Всегда скучно, Ари. Я думал, ты сможешь развлечь меня.

Новый страх пронзил ее, она невольно подвинулась на кровати, грудь словно провалилась.

Марид закатил глаза.

— Не так. У меня есть гарем. Мне не нужно брать женщин в постель против их желания. Хотя… я давно не делил постель с девственницей.

Ари нахмурилась, подавляя смущение.

— Я хочу, чтобы вы ушли.

— Я хочу остаться, — он пожал плечами. — Я хочу узнать больше о Печати.

— Печати? Вы — то все знаете.

— Нет. Я хочу узнать, как Печать влияет на тебя.

Ари поднялась на ноги, пытаясь восстановить равновесие, но комната была полна напряжения, которое чуть не сбило ее.

— С чего мне говорить с вами?

Он двигался ужасно быстро.

Только он сидел как лорд, а теперь ее голова чуть не задела его грудь, он возвышался на фут над ней. Он нежно смотрел на нее, осторожно убрал прядь волос ей за ухо.

Ари поежилась.

А потом тут же побелела, думая о Джее. Она отпрянула, покачала головой.

— Пытаетесь выманить информацию соблазнением, Асмодеус?

Ранний блеск сиял в глубинах его темного взгляда.

— Ты интересная. Ты не такая, как она. Но… до этого я видел ее. Это невозможно.

— О чем вы?

Он покачал головой.

— Ни о чем. Я просто размышляю вслух.

— Вам стоит уйти, Асмодеус.

— Почему? Боишься, что поддашься моим чарам и изменишь юному мистеру Битару, как изменила колдуну?

Порыв ненависти пронзил ее, он увидел это по ее лицу, помрачнел и опасно прищурился.

— Зачем мне изменять кому — то такому доброму и верному, как Джей Битар, с кем — то бездушным и пустым, как вы?