Уголовная ответственность за геноцид (статья 357 УК РФ)
Шрифт:
По данным Росстата, миграционный прирост населения в России составил в 2012 году порядка 240 тыс. чел., в 2011 – порядка 214,5 тыс. Общий же прирост населения в стране составил 141,3 и 92 тыс. чел. в 2012 и 2011 годах соответственно 111 . Таким образом, в России в период 2011– 2012 годов наблюдалась естественная убыль населения, которая не только компенсировалась за счет приезда мигрантов, но и обеспечивала прирост населения страны. Весомое количество мигрантов различных национальностей и вероисповеданий, проживающих в России, – это факт.
111
См.: Статистика миграционного прироста населения в Российской федерации в 2011– 2012 годах // GKS.RU: официальный сайт Федеральной службы государственной статистики (дата обращения: 28.11.2013).
Хотя подобная демографическая ситуация и может выступать в качестве необходимой предпосылки геноцида, все же совершение этого преступления в России сегодня представляется крайне маловероятным. Согласно проведенным исследованиям 112 , непосредственной причиной геноцида является острая этнорелигиозная нетерпимость. Данная проблема актуальна и для России 113 , хоть и уровень такой нетерпимости на сегодняшний день в нашем государстве в целом незначителен, а обстоятельств, способных привести к ее резкому росту, не наблюдается.
112
См.:
113
На это обращают внимание некоторые исследователи преступлений экстремистской направленности, напр.: Оленников С.М. Проявления национальной и расовой ненависти в современной России: детерминация и противодействие // Система ценностей современного общества. 2009. № 8. С. 49.
Но потенциальное применение ст. 357 УК РФ может быть обусловлено не только деяниями, совершенными непосредственно на территории России. Международный суд ООН в деле «Босния и Герцеговина против Югославии» указал на отсутствие территориальных ограничений для государств в решении вопросов предупреждения и наказания за преступления геноцида 114 , установив тем самым универсальную юрисдикцию для стран по преследованию геноцида 115 . В нашей стране положения об универсальной юрисдикции находят воплощение в ч. 3 ст. 12 УК РФ, согласно которой иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в РФ, совершившие преступление вне пределов РФ, подлежат уголовной ответственности по УК РФ в случаях, предусмотренных международным договором РФ, если иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в РФ, не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории РФ. Широкие возможности для использования универсальной юрисдикции в России многократно отмечались в научной литературе 116 . Авторы также поддерживают перспективы преследования геноцида в рамках универсальной юрисдикции 117 .
114
Case concerning Application of the Convention on the Prevention and Punishment of the Crime of Genocide (Bosnia and Herzegovina v. Yugoslavia).
115
Такого понимания придерживаются: Абашидзе А.Х. Международная и внутригосударственная защита прав человека: учебник / под ред. Р.М. Валеева. М.: Статут, 2011. С. 566; Смбатян А.С. Решения органов международного правосудия в системе международного публичного права. М.: Статут, 2012. С. 176.
116
См.: Королев Г.А. Проблемы применения универсальной юрисдикции inabsentia// Журнал российского права. 2009. № 10. С. 111; Сиенхо Йии. Универсальная юрисдикция: понятие, теория и практика // Российский юридический журнал. 2012. № 4. С. 10.
117
См.: Королев Г.А. Универсальная юрисдикция государств в отношении серьезных нарушений норм международного права: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.10 / Королев Георгий Александрович. М., 2010. С. 11, 15.
Нормы об универсальной юрисдикции установлены в уголовном законодательстве многих стран, например Бельгии, Нидерландов, Швейцарии, Испании, Италии и др., 118 где существуют и практические примеры осуждения лица за геноцид в рамках данной процедуры. Наиболее известным из них является дело гражданина Боснии и Герцеговины Н. Йоргича, которого власти ФРГ привлекли к ответственности за совершение геноцида на территории бывшей Югославии. Обжалуя это решение в Европейском суде по правам человека, Йоргич посчитал, что был признан виновным в геноциде немецкими судами, не обладавшими компетенцией выносить такое решение 119 . Однако Европейский суд по правам человека встал на сторону ФРГ, отметив в п. 67 постановления, что формулировка ст. 6 Конвенции 1948 года не исключает возможность для национальных судов считать себя компетентными на основании принципа универсальной юрисдикции и что эта статья должна толковаться как устанавливающая обязательство для компетентных национальных судов судить лиц, подозреваемых в совершении актов геноцида, вместе с тем не запрещая преследовать в судебном порядке акты геноцида в иностранных национальных судах 120 .
118
См.: Сафаров Н.А. Материально-правовая имплементация Римского статута Международного уголовного суда: сравнительный анализ опыта Германии и Нидерландов // Государство и право. 2012.№ 3.С. 85–86.
119
Постановление Европейского суда по правам человека по делу Йоргич против Германии от 12.07.2007 № 74613/01 // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2008. № 2. С. 31– 32.
120
Постановление Европейского суда по правам человека по делу Йоргич против Германии от 12.07.2007 № 74613/01 // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2008. № 2. С. 31– 32.
В данном решении Европейского суда по правам человека толкуется право на справедливое судебное разбирательство, закрепленное в ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 121 . Будучи подписанным и ратифицированным Россией, этот международный правовой акт устанавливает нормы, которые обязательны и для нашей страны в понимании, данном им Европейским судом по правам человека и не противоречащим Конституции РФ. Такой позиции придерживается и Пленум Верховного Суда РФ 122 .
121
Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в г. Риме 04.11.1950) // СЗ РФ. 2001. № 2. Ст. 163.
122
См.: п. 5, 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06. 2013 № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней»// Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 8.
Значит, ст. 357 УК РФ может применяться не только в отношении действий, содержащих признаки геноцида и совершенных на территории РФ, но и в отношении таких действий, совершенных за пределами России иностранными гражданами и лицами без гражданства, постоянно не проживающими на территории РФ, в силу универсального принципа действия уголовного закона в пространстве и по кругу лиц.
Появление Международного уголовного суда, исследованию нормативной базы и деятельности которого большую часть своего внимания уделяют современные отечественные авторы, занимающиеся вопросами ответственности за геноцид 123 , также не исключает изложенных возможностей применения ст. 357 УК РФ. Как мы уже указывали, Россия подписала Римский статут 1998 года, но не ратифицировала его. В 2016 году наша страна отказалась от участия в Римском статуте Международного уголовного суда 124 . На сегодняшний день предпосылки для изменения этой позиции отсутствуют, а следовательно, ратификации положений данного международного документа пока ожидать не стоит. Однако даже если ратификация Римского статута 1998 года все же произойдет, это не изменит значение нормы о геноциде, закрепленной в российском уголовном законе. В п. 10 преамбулы и в ст. 1 Римского статута Международного уголовного суда 1998 года подчеркивается, что этот орган лишь дополняет национальные органы уголовной юстиции и национальные системы уголовного правосудия. Такой дополнительный характер раскрывается в ст. 17.1 указанного акта и выражается в том, что дело может быть принято к производству Международного уголовного суда лишь тогда, когда государство, которое обладает юрисдикцией в отношении этого дела, не желает или не способно вести расследование или возбудить уголовное преследование должным образом, или когда это государство решило не возбуждать уголовного преследования и данное решение стало результатом нежелания или неспособности государства возбудить уголовное преследование должным образом. Во всех иных случаях государства самостоятельно осуществляют преследование геноцида, используя нормы национального законодательства. Таким образом, передача дела в Международный уголовный суд будет допустима только в случае ратификации указанного международного акта, которая невозможна без изменения текущей позиции России относительно участия в этом международном органе и при наличии условий, изложенных в ст. 17.1 Статута. До тех пор судами должна применяться ст. 357 УК РФ. Значит, Международный уголовный суд не может рассматриваться как потенциальная замена российским судам в вопросе преследования геноцида 125 .
123
См.: Хасан Х.А.Х. Преступление геноцида: вопросы подсудности // Актуальные проблемы российского права. 2015. № 2. С. 98–102.
124
Распоряжение Президента Российской Федерации «О намерении Российской Федерации не стать участником Римского статута Международного уголовного суда» от 16.11.2016 № 361-рп // RG.RU: Российская газета. – URL:(дата обращения: 18.11.2016).
125
С этим тезисом согласны и некоторые другие авторы. См.: Марусин И.С. Международные судебные учреждения, стороной разбирательства в которых вправе выступать физические лица: Новые тенденции развития и совершенствования их деятельности: автореф. дис. … д-ра юрид. наук: 12.00.10 / Марусин Игорь Станиславович. СПб., 2008. С. 22–23.
Изложенное показывает, что из норм, предусматривающих ответственность за геноцид, закрепленных в правовых актах различной юридической силы, применению в России подлежит только ст. 357 УК РФ. Социальным основанием криминализации геноцида в отечественном УК выступили деяния, совершенные нацистской Германией на территории нашей страны в 1941–1945 годах, а также иные описанные выше события, объективно имевшие место в истории России и содержащие некоторые признаки этого преступления. Формальным основанием для закрепления ст. 357 УК РФ стали положения Конвенции 1948 года. И хотя норма о геноциде в российском УК тесно связана с международным правом, ст. 357 УК РФ имеет больше перспектив самостоятельного применения, чем может показаться на первый взгляд. Она распространяется на деяния, содержащие признаки геноцида, совершенные любыми лицами на территории РФ, гражданами РФ за пределами России, а также на основании универсальной юрисдикции на деяния, совершенные вне территории нашей страны лицами, не являющимися гражданами России. Учреждение Международного уголовного суда также потенциально не ограничивает возможностей привлечения лиц к ответственности по норме о геноциде в российском УК. Следовательно, основным предметом при изучении геноцида в нашей стране должен стать состав преступления, закрепленный в ст. 357 УК РФ.
Глава 2
Юридический анализ состава геноцида по уголовному кодексу Российской Федерации
2.1. Объект геноцида
Несмотря на международно-правовые корни нормы об ответственности за геноцид в отечественном уголовном законе, а также на традиции межгосударственного решения вопросов, связанных с этим преступлением, в современном мире именно государства, а не международные институты, с нашей точки зрения, все еще являются ключевыми фигурами в вопросах предупреждения геноцида и наказания за него. Данной позиции придерживаются и за рубежом 126 . Такая особая роль стран в борьбе с геноцидом обусловливает закрепленную в ст. VIII Конвенции 1948 года обязанность государств по его предупреждению. Особое внимание исследователей 127 привлекают примеры, когда неисполнение этой обязанности становится предметом рассмотрения Международного суда ООН и влечет ответственность для государств 128 .
126
См.: Bartoli A., Tetsushi O., Stanton G. Emerging paradigms in Genocide Prevention // Politirbis. 2009. № 47. P. 21.
127
См.: Schabas W. A. Genocide and the International Court of Justice: Finally, a Duty to Prevent the Crime of Crimes // Genocide Studies and Prevention. 2007. Vol. 2. P.116
128
Case concerning Application of the Convention on the Prevention and Punishment of the Crime of Genocide (Bosnia and Herzegovina v. Yugoslavia) Preliminary Objections of 11.07.1996 // ICJ-CIJ.ORG: официальный сайт Международного суда Организации Объединенных Наций. – URL:(дата обращения: 20.08.2013).
Средством, напрямую направленным на предупреждение геноцида и наказание за него, служит установление нормы об ответственности за это преступление в национальном уголовном законе. Однако вплоть до появления действующего УК РФ ответственность за геноцид в отечественном уголовном праве не была предусмотрена. Хотя уже в Конвенции 1948 года в ст. V закреплялась обязанность государств по проведению необходимого законодательства для эффективного наказания лиц, виновных в геноциде. Последовавшие за принятием этого международного акта исследования в советской науке наиболее общих вопросов, связанных с ответственностью за геноцид как международное преступление 129 , не сумели приблизить включения нормы об этом преступлении в отечественное законодательство, которое состоялось лишь в 1996 году. В УК РФ (вступил в силу 01.01.1997) под геноцидом (ст. 357) понимаются действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы как таковой путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов группы.
129
См.: Андрюхин М.Н. Геноцид – тягчайшее преступление против человечества. М.: Госюриздат, 1961. 128 с.; Трайнин А.Н. Защита мира и борьба с преступлениями против человечества / отв. ред. Б.С. Никифоров. М.: Изд-во АН СССР, 1956. 299 с.
Геноцид как преступление по УК РФ в современной науке уголовного права исследован недостаточно. В доктрине на данный момент не сложилось общепризнанных позиций о большинстве признаков состава этого преступления. Стоит, однако, заметить, что сказанное относится и к геноциду как преступлению по международному уголовному праву 130 . С наших позиций, исследуя норму о геноциде в российском национальном законодательстве с учетом возможностей потенциального применения ст. 357 УК РФ, а также наивысшей общественной опасности данного преступления представляется недопустимой ситуация с разночтением содержания признаков данного преступления.
130
См.: Bauer Y. Genocide Preventionin Historical Perspective. Р. 26.