УГРО: операция ’Волкодав’
Шрифт:
Петя-Танкист был другим, кроме Кирпича, вором в законе. Коронован еще до войны. Они с Кирпичем даже дружили. И до войны кликуха у него была другая. Его звали Памир, потому что фамилия Померанцев.
Но потом Памир пошел на войну и тем самым, по мнению Кирпича, преступил одну из заповедей воровского мира — не сотрудничать с государством. Не служить на должностях. Принятие присяги, по мнению воров, означало, что вор нарушил это правило. И становился ссученным.
После войны Памир, которого теперь назвали уже Танкист, вернулся в Горький, но не нашел поддержки у прежних друзей. И не просто не нашел поддержки, а наоборот, Кирпич с ним даже общаться не хотел.
Тогда Танкист собрал вокруг себя шайку таких же бандюганов, пришедших с войны, а то и просто бывших военнослужащих, не сумевших найти работы. И начал тоже трясти барыг.
Отчислений в котел, то есть в общак, не делал, Кирпича за старшего не считал. На встрече с бывшим корешом они чуть было не закололи друг друга. Потом Паштет по приказу Кирпича поймал двух подручных Танкиста и избил их.
Через пару дней на Паштета вместе с двумя ребятами напал Циклоп, одноглазый помощник Танкиста. Паштет застрелил одного, Циклопа ранил. Танкист тогда во всеуслышание объявил, что завалит Кирпича. И вот теперь, судя по всему, обещание выполнил. Почти выполнил.
— Он сознался? — спросил Кузов, главарь одной из самой крупной и успешной шайки в городе. — Вывезешь за свои базары?
Кирпич посмотрел на него тяжелым взглядом. Кузов молодой да ранний. Тридцатника нет еще, фартовый парень. Одет в костюм-тройку, в зубах сигара. Изящная прическа, золотые перстни на пальцах.
Один из самых активных критиков Кирпича. Беспредельщик, для него кровь пролить, что вина выпить.
— Я тебе что, буду просто так метлой трясти? — скрипуче спросил он.
Кузов указал на парня.
— Он может подтвердить? Или ты ему язык отрезал?
— Пока еще нет, — ответил Кирпич.
Кузов подошел к парню, наклонился и посмотрел на него. Потом пихнул носком остроносой кожаной туфли в бок.
— Эй, ты меня слышишь?
Парень поднял опухшее избитое лицо. От побоев его глаза превратились в узкие щелочки.
— Чего-о? — прохрипел он.
— Я тебя спрашиваю, кто тебе заказал Кирпича? — спросил Кузов. — Говори быстро.
Парень уронил голову и прошептал:
— Петя. Петя-Танкист. Это он…
Кузов выпрямился и посмотрел на Кирпича.
— Базару нет.
Кирпич подошел и взял парня за волосы. Приподнял голову.
— Мы уже выяснили, чем он дышал. Его кликуха Муха. Эта гнида прошла войну, хорошо умеет мочить из волыны. Беспризорник, до войны тоже был фраером, ходил под Танкистом. А когда вернулся, то опять с ним скорешился. И решил меня сработать.
— Видимо, так и было, — согласился Кузов.
Остальные тоже согласились.
— Тогда глядите, что бывает с теми, кто пытается меня завалить, — сказал Кирпич. Прибейте эту Муху.
Он кивнул Людоеду. Тот стоял позади всех, на ступеньках лестницы погреба. В руках держал пилу и молоток. Когда получил знак от Кирпича, то сошел с лестницы и прошел сквозь группу главарей. Они расступились перед ним.
Людоед подошел к парню. Положил молоток на пол, затем взял Муху за ухо и двумя-тремя взмахами отрезал пилой. Парень заорал и забился в его руках. Людоед бросил остаток уха к его ногам.
С обрубка уха парня обильно текла кровь.
— Не надо, пожалуйста! — закричал он.
Людоед взялся окровавленными пальцами за второе его ухо. Ударил парня в лицо, чтобы тот не дергался. Отрезал второе ухо, но поскольку парень снова начал мотать головой, отпилил только кусочек.
— Заткнись или я тебе елдак отрежу, — пригрозил Людоед парню и засунул отпиленный кусочек парню в рот. А сам пытался поймать остаток уха, чтобы отрезать и его.
Но Муха никак не хотел угомониться. Выплюнул кусочек уха изо рта и снова заорал:
— Не надо, я все расскажу, я даже скажу, что…
Кирпич ткнул его в бок и парень задохнулся. Тогда Кузов подпрыгнул к несчастному, оттолкнул Людоеда и воткнул парню заточку в грудь. Потом вытащил ее и перерезал горло. Запачкал ладони и рукава замечательного светло-коричневого костюма, но зато Муха забился в предсмертной агонии и вскоре утих.
— Не люблю я такое, — объяснил Кузов удивленному Людоеду. — Не проще ли просто прибить?
Он поглядел на Кирпича. Старик пристально поглядел на него в ответ, потом кивнул. Проронил только:
— Жаль, такой цирк испортил.
Людоед выругался и бросил пилу на пол. Потом направился обратно к лестнице, расталкивая главарей. Кузов поглядел ему вслед и спросил у Кирпича:
— Теперь мы можем подняться наверх? Или у тебя есть еще цирковые представления?
Кирпич покачал головой.
— Нет. Теперь пошли и обкашляем то, ради чего сходняк созывали.
Глава 15. Старый друг
Видимо, слух у Юшкова был, как у истинного волкодава. Он мгновенно вскочил с софы и подкрался к двери гостиной. В руке мелькнул пистолет. Со стороны он казался охотничьим псом, услышавшим, что в кустах копошится куропатка.
Я допил кофе и запихнул в рот ватрушку с повидлом, которую как раз начал жевать. Тоже достал пистолет и поднялся со стула. Подошел к двери гостиной, следом за Юшковым.
Тот поднял руку, призывая меня к тишине. Видимо, хотел, чтобы типы, возившиеся с замком, открыли дверь и попали внутрь. Ну да, правильно, пусть грызуны залезут в мышеловку.
Я встал слева от двери, а Юшков справа. Мы замерли на месте, ожидая, пока грабители справятся с замком.
Наконец, дверь отворилась и в коридоре послышались осторожные шаги. Причем не одного человека, а нескольких.