Угрюмый роман
Шрифт:
— Я тебе верю.
Это всего лишь три слова. Всего три простых слова. Но это самый близкий к комплименту комплимент, который когда-либо делал мне Даррел Хастингс. На самом деле, это самый близкий к взаимоуважительному разговору разговор, который у нас когда-либо был.
Он прочищает горло. — Еще кое-что. Я запер все двери на ферме, кроме комнаты мальчиков и кабинета. В остальные спальни вход воспрещен.
Мое любопытство обостряется. Почему Даррел зашел так далеко, чтобы отгородиться от меня? Есть ли что-то в одной из комнат, чего я не должна видеть?
— Только не говори мне, что
На том конце провода замолкает.
Моя улыбка увядает. — Ты… нет, верно?
— Прощай, Санни.
Гудок набора номера звенит у меня в ушах с жуткой окончательностью. Я проглатываю свое беспокойство. Тайны и Даррел Хастингс идут рука об руку. Кения давным-давно сказала мне, что никто не знает, почему Даррел внезапно бросил свою работу, зарабатывая кучу денег, и поступил в школу изучать мозг. Он даже не рассказал об этом своей покойной сестре Клэр. Что, если правда более болезненна, чем кто-либо из нас ожидает? Что, если одержимость Даррела мозгами возникла… после его первого убийства?
Я представляю себе бесчувственного киборга серийным убийцей. В руке коса. Стальные глаза. Линия подбородка острая, как нож. Тогда я смеюсь над собственным воображением. Я веду себя нелепо. Не то чтобы я ничего не знала о Дарреле. Он дружит с Алистером и хороший дядя для Белль. Он не представляет опасности ни для детей, ни для меня. Кроме того, это работа с высокой ценой. Та, которая мне нужна сейчас, когда мои деньги развеяны по ветру вместе с генеральным директором Stinton Investments.
Нравится это Даррелу или нет, я собираюсь полностью посвятить себя его дому. И я, возможно, даже наткнусь на тот секрет, который он пытается скрыть.
Моя машина притормаживает перед великолепным фермерским домом с раскидистым садом перед ним. Высокие деревья машут мне своими ветвями, как танцоры хула, приветствующие туристов, только что сошедших с самолета. Солнечный свет танцует на цинковой крыше и разливается по крыльцу, пробегая мимо вьющегося плюща, обвивающего очаровательные белые шпалеры.
Этот дом совершенно не подходит импозантному Даррелу Хастингсу. Это одна из главных причин, по которой я понятия не имела, что дом, который я спроектировала, предназначался для него.
— Клиент хочет найти убежище. Где он мог бы прийти домой и расслабиться, забыть о своем дне, побыть наедине с природой. Ты знаешь, в чем фишка.
— Вау. Он готов выложить столько денег, чтобы приукрасить фермерский дом? На все эти деньги он мог бы построить замок.
— Это то, чего он хочет, и он готов заплатить, чтобы мы сделали все правильно с первого раза. Не подведи меня.
Я люблю проекты, где деньги не являются целью. Это позволяет моему творчеству развиваться беспрепятственно из-за надоедливого бюджета, который загоняет меня в угол и вынуждает искать более креативные способы воплотить мое видение в жизнь. Я никогда не думала, что вернусь сюда и буду проектировать еще две комнаты.
Я вставляю ключ в замок. Он поворачивается со щелчком. Дверь громко скрипит, когда я вхожу внутрь. Я толкаю
Я позволяю двери с грохотом встать на место и осматриваю остальную часть дома Даррела. Фермерский дом имеет открытую планировку с множеством окон, пропускающих солнечный свет и открывающих вид на великолепные леса, окружающие дом. Подушки, ковры и картины приглушенных тонов объединяют комнаты. Дизайн столь же красиво сочетается с гостиной и кухней.
Я бросаю взгляд на винную полку, аккуратно стоящую на стойке, и отворачиваюсь. То, что я лично знаю клиента, не означает, что я должна чувствовать себя как дома.
Перво-наперво. Мне нужны замеры.
Возвращаясь к машине, я хватаю свой набор инструментов и тащу его в дом Даррела. Требуется пара попыток, прежде чем я нахожу дверь в спальню, которая открывается — Даррел не шутил, когда сказал, что все запер.
Наконец, я натыкаюсь на нужное место. Комната находится на втором этаже. Третья дверь справа. Заглянув внутрь, можно увидеть два чемодана, открытых так небрежно, как это делают дети. Одежда разбросана по полу.
Двухъярусная кровать прижата к стене. Я морщу нос. Что, черт возьми? Если бы не комод, стенной шкаф и черно-белая картина с изображением случайного старика на стенах, эта комната могла бы быть тюремной камерой.
— Где цвет, Гастингс? — Я медленно поворачиваюсь по кругу. — Где жизнь?
К счастью, комната выглядит приличных размеров и в ней много окон. Я просто присматриваюсь к нему, но не думаю, что мне придется слишком сильно переделывать свой дизайн.
Я замечаю дверь, которая выглядит неуместно в стене. Осторожно приближаясь к ней, я поворачиваю ручку и толкаю. Мои глаза расширяются, когда я замечаю ванную в комнате.
— Теперь мы разговариваем! — Я разражаюсь лающим смехом и потираю руки, изображая злобного злодея во время его вступительного монолога. Идеи так и сыплются из меня, как в игре "бей крота". Было бы идеально, если бы офис находился по соседству с комнатой для гостей. Я могла бы соединить комнаты мальчиков через ванную.
О, как это мило.
Волнение от нового вызова начинает бурлить у меня в животе. Я всегда немного схожу с ума, когда начинаю дизайн. Что-то в том, что я беру чистый холст и превращаю его во что-то новое, заставляет меня чувствовать себя живой.
— Кровать поставят сюда. — Я медленно поворачиваюсь по кругу и указываю на пустое место размашистым жестом. — А она поместится? — Я потираю подбородок, разговаривая сама с собой. — Комната кажется меньше из-за этой огромной двухъярусной кровати.
Я поднимаю руки и напрягаю мышцы в тишине. Хватит ли у меня сил, чтобы сдвинуть этот тяжелый предмет мебели? Решив пока не обращать на это внимания, я достаю из набора инструментов рулетку и измеряю стены.
Когда я подхожу к стене, где в угол втиснута двухъярусная кровать, я прищуриваюсь. Эта койка — бельмо на глазу. Где Даррел ее подобрал? В военном учебном лагере? Я хихикаю. Меня бы не удивило, если бы он это сделал.